class="p1">– Да, наверно, ты права.
Эти слова для меня тоже словно удар кинжалом. Я так радовалась, что научилась посылать Йору свой одеон. Думала, что наконец стала частью мира носителей ключей. А теперь мне ясно, что я по-прежнему ничего не знаю и вообще нахожусь в самом начале пути.
– Честно, я думал, у меня сердце остановится, когда увидел тебя с этим парнем на другой стороне улицы, – говорит Эйден. Его голос звучит поразительно спокойно, почти мягко. – Издалека я не смог разглядеть Ноа, поэтому не был уверен на сто процентов, но у меня появилось подозрение. К сожалению, в результате оно подтвердилось. Он нашел среди нас самое слабое звено и осмелился напасть. Ноа правда не глуп и точно знал, как нужно действовать.
– Главная причина, по которой в твоих глазах я самая слабая из вас, заключается в том, что я слишком мало знаю о вашем мире. Что вы рассказали мне о нокту и их намерениях? Как я должна была догадаться, что за мной следит один из них?
Он опять смотрит на меня этим пронзительным взглядом, от которого меня бросает одновременно в жар и в холод.
– Обычно они так себя не ведут. Наверняка все это придумал Ноа. Этот тип на все способен.
– Если даже вы этого не предвидели, как я могла что-то заметить?
Эйден вздыхает и качает головой. Мы шагаем по улице. Мир вокруг кажется ненастоящим. Меньше получаса назад я смотрела в лицо смерти, сражалась вместе со своим духом ключа против нокту, а сейчас мы идем по оживленной улице, нас огибают беззаботные прохожие, которые понятия не имеют о том, что творится в этом городе.
– Ты права, – признает Эйден, и я не верю собственным ушам. – У тебя не было ни единого шанса что-то заподозрить. Ноа слишком хитер.
Я рада слышать его слова и чувствую небольшое облегчение. И, может, поэтому решаюсь перейти в наступление.
– А ты, кажется, хорошо знаком с Ноа?
Рассмеявшись, он качает головой.
– Нет, определенно нет. Просто несколько раз имел сомнительное удовольствие пересечься с ним в бою. Но тут я не единственный. Для некоторых хантеров встречи с Ноа заканчиваются не лучшим образом. Но благодаря этим схваткам я знаю, что его нельзя недооценивать. Он чертовски опасен. Тем хуже, что ты с ним столкнулась. Хочется верить, что ты не выдала ему никаких важных сведений о нас.
Я бесстрашно выдерживаю его взгляд. И уверенным голосом заявляю:
– Я ничего не рассказала ему о нашей академии. Единственное, что он знает, – это что я учусь в школе для одаренных и мне там нелегко. Мы правда общались только на безобидные темы.
Во взгляде Эйдена отражается намек на сомнение, однако в итоге он кивает.
– Ну, раз так…
Мы добираемся до парковки, и я сажусь на мотоцикл позади Эйдена. Напрасно я надеялась, что мне больше не придется ездить на этой адской машине. Эйден трогается с места и сворачивает на дорогу. Духи ключей давно от нас отделились, прячутся где-то за углами домов, за деревьями и кустами. Но они рядом и продолжат следовать за нами, я уверена.
– Мы должны сообщить о происшествии мистеру Коллинзу, – произносит он.
Так странно снова быть рядом с ним, обнимать его, прикасаться к его телу. Но в данный момент меня волнуют совсем другие вещи.
– Имеешь в виду твоего отца?
Эйден кивает. Меня не удивляет, что в моем присутствии он не называет его просто папой. Эйден слишком верен своему долгу, думает только о школе и ее миссии. Его папа одновременно его босс. Если Эйден действительно будет так к нему обращаться, то это очеловечит его отца. А в мире носителей ключей, очевидно, не так уж много места для человечности.
При мысли об этом у меня в животе все сжимается. Что скажет обо всем этом мистер Коллинз? Поверит ли он, что я не говорила Ноа ничего важного об академии? Подумает ли, что я позволила ему меня использовать? Или сочтет меня слабой? Может, в конце концов он согласится с оценкой Эйдена и наклеит на меня ярлык «Недостойна»? Неужели я вылечу из школы? Вдруг я спрашиваю себя, что это будет для меня означать. Смогу ли я вернуться к прежней жизни? И что станет с Йору? Как же я надеюсь, что мне не представится возможность это выяснить.
Мы останавливаемся перед моим домом, и я слезаю с мотоцикла.
– Попробуй заснуть и не думать слишком много о случившемся. Завтра нам предстоит кое-что объяснить, так что соберись с силами. Тебе они, скорее всего, понадобятся.
– Более утешительных слов у тебя, конечно, не нашлось.
Он награждает меня ухмылкой.
– Ну, даже смышленым парням нельзя постоянно думать. – Я знаю, что так Эйден намекает на фразу, которую я сказала ему при знакомстве и которая стала чем-то вроде нашей личной шуточки. – Спокойной ночи, – добавляет он и уезжает.
А я открываю дверь, иду в свою комнату и в полной растерянности падаю на кровать. Прежде чем закрыть глаза, повторяю одну-единственную мысль: хоть бы проснуться завтра утром и обнаружить, что все это было просто страшным сном.
Ночью я почти не смыкаю глаз. Снова и снова думаю о Ноа. О его добрых словах, его улыбке, его дружелюбии. А потом открывается горькая правда. Эта надменная усмешка у него на губах, издевка во взгляде. И наконец я слышу потрескивание чар, обрушившихся на нас во время сражения. Это никогда больше не должно повториться! Я не должна позволять кому-то снова меня использовать. Но неужели теперь мне правда придется при знакомстве с новыми людьми сразу подозревать худшее? Хочу ли я жить такой жизнью?
Что еще хуже, так это осознание того, что Ноа прокрался в мою жизнь. Он действительно знает только то, что я ему рассказала? И что будет делать с этим знанием?
А затем разум обжигает мысль: когда Макс приманила нокту и завязался бой, я, пытаясь убежать, попала прямо ему в руки. Еще один момент, который абсолютно точно не был случайностью. Ноа беспокоился за меня и в конце концов даже проводил до дома. Тогда я, естественно, не придала этому значения, однако теперь осознаю, какую ужасную ошибку совершила. Он может в любое время заявиться сюда, навредить мне или – еще хуже – моей маме. С другой стороны, он давно знает, где я живу, и ни разу здесь не появлялся. Впрочем, раньше он не показывал свое истинное лицо. Понимаю, что сегодня необходимо рассказать
