осколки призрачных зеркал и тут же потух так и не отражённым. — Здесь три небольших осколки и один крупный. Для оценки Ювелиром образцов, вполне должно хватить. Я взвесил всё остальное, конечно так делать нельзя и сами показания неправильные, но у меня в больничном сейфе сейчас лежит почти три килограмма этого материала. Если посредницу заинтересуют осколки, то она не сможет этого скрыть и начнёт нервно раскладывать карты. Я знаю Геннадий, вы сразу это почувствуете. А дальше постарайтесь сторговаться, хотя бы об отсрочке ещё на месяц.
— Артем Абрамович, не волнуйтесь я сделаю всё что смогу и даже больше. Но самое главное, чтобы не произошло в дальнейшем, Наташу не посвящайте в наши с вами дела, иначе она может влезть в ненужный момент и наделать глупостей.
— Об этом даже не беспокойтесь — доктор Кац отмахнулся. — Я её специально ещё ночью освободил от обязанности ухаживать за пациентами и отослал к матери. Простите Геннадий, она хотела перед уходом переговорить с вами, но я ей сказал, что вы устали и крепко спите.
Объяснив ещё раз ситуацию док ушёл, а я перед тем как выходить, решил создать теневика и послать его на разведку.
Формально, у меня не имелось оснований не доверять Кацу, но на всякий случай проверить всё ли нормально снаружи я должен был, ибо понимал, что если меня случайно перехватят серьёзные товарищи из КГБ СССР, то там меня сможет достать кукловод.
Скорой встречи с ним, мне сейчас точно не хотелось. Кукловод не дурак и наверняка уже знает, что я выжил, так что после неудачных переговоров должен притаиться и строить новый план. Я понимал, что он обязательно выйдет на свет, но только после того как я снова проявлю себя. А за это время мне нужно не только попытаться разрулить Наташины проблемы, но и постараться подготовиться к неизбежной встрече.
Утро было солнечное, так что созданному мною теневику пришлось непросто. Пробираясь вперёд, он буквально скакал от одной косой тени дерева до другой, при этом быстро истончаясь попадая под лучи солнца. Такими образом он пробрался вдоль забора стоянки, и с этой стороны больничного комплекса не обнаружил ни одной подозрительной машины.
Как я сразу подметил, днём теневой призрак был практически не виден, особенно под прикрытием других теней. Правда и силы он расходовал побольше, быстро таял и поэтому заметно уменьшил зону действия.
Наконец решившись я выбрался наружу и на этот раз направился прямиком к ближайшей автобусной остановке. Помня о специально наведённой аномалии в метро, я решил избежать попадания в новую ловушку и потому днём решил передвигаться с помощью наземного транспорта.
Разобравшись в сложной схеме автобусных маршрутов, я решил первым осмотреть место дислокации Ювелира, тем более, так уж получилось, что его мастерская находилась ближе чем адрес посредницы.
В утренние часы автобусы были набиты битком и потому я вдоволь насмотрелся на спешащих на работу служащих разных советских организаций и гостей столицы, граждан многонационального СССР, по той или иной причине избегающих поездок в Метро.
Снова окунувшись в давно забытые ощущения своего прошлого, я на автомате помог забраться в автобус, пожилому кавказцу в папахе и с тяжёлыми вьюками. А затем долго разъяснял якутскому оленеводу, с медалью «За трудовое отличие», на лацкане полосатого пиджака, как проехать в ВДНХ.
Одновременно с этим я получал частички энергии и подмечал как немного свысока на приезжих смотрят, едущие на службу местные работники всяческих организаций, контор и магазинов. Они же оценивающе осматривали меня, непредумышленно желая понять к какой группе пассажиров я отношусь.
Как не странно, но утренняя Московская суета заполонила собой сенсорное восприятие и начала убаюкивать уставшее сознание. Так что, когда на очередной остановке вышло почти пол автобуса пассажиров, я наконец уселся на сидение и сразу заснул.
Трудная, бессонная ночь, дала о себе знать, но молодой организм выдержал экзамен и в нужный момент разбудил задремавшего владельца, прямо на нужной остановке. В результате в последний миг выпрыгнув из автобуса, я быстро сориентировался на местности и уже через десять минут стоял в арке жилого дома, выходящего своим фасадом на здание, через дорогу где и расположилась пресловутая мастерская Ювелира.
И то что я, увидев стоя в теньке, сразу заставило инстинктивно насторожиться. Если честно, то одного взгляда мне хватило чтобы заподозрить неладное. Уж больно странно выглядело сочетание мастерских и магазинов, занимающих первые два этажа здания.
Судя по вывеске полуподвальный этаж занимали две мастерских ювелирная и по пошиву обуви. А прямо над ними находился большой комиссионный магазин, оценочная контора и бюро ритуальных услуг. Два верхних этажа занимала организация с нечитаемой аббревиатурой будто специально взятой из послереволюционных времён.
Довершала странную картину, вычурная лепнина с декоративными колоннами на фасаде, явно старинного дома, растянутый между этажами кумачовый транспарант, «Догоним и перегоним Америку!» и полное отсутствие вокруг здания какой-либо зелени.
Первые выводы о не совсем обычном антураже подтвердились, когда за полчаса наблюдения я практически не заметил свойственного Москве движения, вокруг объекта.
Видимо само расположение здания в переулке, находящемся в стороне от потоков движения и центральных улиц, создавало ощущение нахождения в заросшей илом и водорослями речной заводи, которую практически не трогало течение реки.
И ещё одно, не сразу, но всё же бросилось мне в глаза. Все, кто работал в комиссионке или привычно заходил в двери организации, были не только пожилыми, но среди них встречались настоящие старики и старушки. Такой концентрации работающих пенсионеров в одном месте я раньше никогда не наблюдал и поэтому очень удивился. И это вызвало ещё больше подозрений.
Решив проверить, я вызвал теневика-разведчика и отправил его вперёд, но тут же попал в странную ситуацию. Как оказалось, призрак напрочь отказывался переходить дорогу даже по теням и ёрзал вдоль тротуара до тех пор, пока я, обойдя фасад здания по дуге, не пересёк дорогу по находящемуся в тени пешеходному переходу.
Дальше приключения теневика не закончились. Когда он наконец приблизился к интересующему меня объекту, с угла, я замер в нерешительности. Ибо увидел внезапно проявившуюся, белёсую паутину, обвивающую дом снизу до верху и цепляющуюся кое где к соседским зданиям.
Не решившись трогать паутинки, я развеял теневика и выйдя на свет так, чтобы голова моей вытянутой тени была на дороге, принялся чертить в воздухе строчку рун, расставленных в ином порядке.
Для создания, видящего скрытое теневика сил понадобилось намного больше. В результате я слил почти всё накопленное в общественном транспорте. Вырвавшись из застывшего тела, призрак замер на дороге и
