и попросил:
— Готовь «Империал».
Слуга кивнул, а я выбрался из машины. Ехать в министерство не хотелось. Внутренний голос настойчиво зашептал: «Брось все. Лучше иди и отдохни. Сперва горячая ванна, затем чашка чая, а после несколько часов сна». Мысль была настолько манящей, что я с трудом смог ее отогнать. Лениво размышляя об отдыхе, я отпер дверь офиса. Поднялся по ступеням, чтобы добраться до своей комнаты. Мне захотелось умыться и сменить рубашку. Что я и сделал. От ледяной воды быстро пришел в себя, а свежая одежда приятно легла на кожу.
— Неважно выглядишь, — послышался голос призрака, который повис передо мной в воздухе.
— У вас есть не очень приятная привычка появляться в моих покоях без предупреждения.
— Брось, Павел Филиппович. Неужто тебе есть что от меня скрывать? Я могу сделаться прозрачной, если тебе станет от этого легче.
Призрак истаял в воздухе, оставив видимой только улыбку.
— Я вам покажу, как это выглядит.
Решительно заявил я и направился в соседнюю комнату, на ходу завязывая галстук.
— Не смей…- донеслось мне в спину.
Открыв дверь, я переступил через порог и замер. Кровать так и осталась неразобранной. На столике у окна стоял большой оцинкованный таз, наполненный водой. И в нем торжественно покачивался венок из красных цветов. Мятая ленточка лежала в мусорной корзине.
— А говорили, что вам не нравятся гвоздики, — растерянно сказал я.
— Цветы ни в чем не виноваты, — назидательно протянула Любовь Федоровна. — И я бы разобрала эту конструкцию, но некоторые стебли очень короткие. А мне ужасно не хочется, чтобы цветы завяли. А так они какое-то время будут жить.
— Понятно.
— И не вздумай сказать об этом своему помощнику, — призрак стала темнеть, что говорило о том, что она злится.
— Это будет нашей с вами тайной, — быстро пообещал я.
— Хорошо, — примирительно улыбнулась женщина и поправила волосы, закрыв на лбу рану. — Я поняла, что к тебе надо являться со стуком и по приглашению.
— Буду вам весьма благодарен, — я все же не смог сдержаться и добавил, — Фома написал вам послание, имея в виду, чтобы вы надолго оставались в доме и не развеивались.
— Без его пожеланий обойдусь, — фыркнула женщина и толкнула ведро ногой.
— Я просто хочу мира в нашем доме.
— В моем, — проворчала женщина, но сделала это для проформы. — Лучше расскажи-ка мне, адвокат, чем занимался? Почему выглядишь таким усталым?
Любовь Федоровна с интересом смотрела на меня:
— Подрабатывал на переправе между мирами, — нехотя ответил я и направился в приемную.
Хозяйка дома поплыла рядом.
— Понимаю. Ох уж эта работа на дежурствах. Платят поди копейки. Вот и приходится нежить переводить. Много заработал?
Я покачал головой:
— Все по бартеру. Услуга за услугу.
— Вот чудак-человек, — вздохнула призрак. — Мог ведь и награду какую попросить к услуге. Все одно им больше обратиться не к кому.
— Я идейный некромант, — ответил я и взял со стола секретарши папку. — Вот отвезу закрытые заявки и получу от министерства причитающееся.
— Лучше бы вы Павел Филиппович в инквизиторы пошли, — посетовала призрак, устроившись на стуле Арины. — Один мертвый за гривенник, два за…
— Жрецы не очень жалуют людей с моим даром. К тому же если бы я прервал юридическую династию — отец бы меня убил. И это не фигуральное выражение.
— А, ну ежели так, — понимающе протянула Любовь Федоровна и откинулась на спинку стула. — Зато сейчас-то он поди в восторге.
Я остановился у двери. Обернулся и открыл было рот, чтобы ответить, но в последний момент решил промолчать.
— Меж тем касса наша не пополняется и денег в сейфе я не наблюдаю, мил некромант, — продолжила женщина и нахмурилась. — Иными словами: где деньги, Чехов?
— Деньги, полученные от Рипера…
— Пойдут на оплату заработной платы сотрудникам, закупке расходных материалов.
— Так много? — нахмурился я.
— В приемной нужен гарнитур из шкафчика на несколько вешалок и полок. Чтобы плащик повесить посетителю. Чай не в тропиках живем. Полочку для шляп. Небольшое зеркало, чтобы привести себя в порядок какой-нибудь даме, пришедшей на прием. И вешалку для зонтиков. Можно поставить высокое ведро для них…
— Женщины, — вздохнул я и возвел глаза к потолку.
— Приму это за благодарность, — усмехнулась хозяйка дома.
— Но это ведь не может стоить настолько дорого.
— Ты не в курсе, что твой слуга надумал гараж во дворе соорудить? — хитро осведомилась женщина.
— Знаю.
— А то, что надо получить разрешение от градостроительной инспекции?
— Не подумал, — согласился я и почесал в затылке.
— И от официальной владелицы дома, — скривилась Любовь Федоровна. — В общем, деньги эти считай уже определены в дело.
— С вами разориться недолго, — хмыкнул я.
— Глупости. Я тебя по миру не пущу, княжич.
— Спасибо за напоминание. Я привезу немного наличности, чтобы было что хранить в сейфе.
— Замечательно, — по слогам выговорила призрачная дама и буквально засияла от восторга. — Жду.
Вышел из приемной и запер офис на ключ.
Машина уже стояла у крыльца. Фома открыл дверь, и я сел на переднее сиденье. Бросил папку на задний диванчик.
— Едем на Елизаветинскую. Дом двадцать четыре, где ворота с гербом, — произнес я, когда слуга сел за руль.
— Понял, вашество, — ответил тот и завел двигатель.
* * *
Здание министерства Юстиции располагалась неподалеку от собора святого Луки. На пересечении Елизаветинской улицы и Михайловского проспекта. По соседству со зданием городской прокуратуры. Дороги были чисты, и путь не занял много времени. Едва авто подъехало к воротам, как сработали датчики и створки начали медленно открываться, впуская нас на территорию.
— Прям магия, — восхитился слуга.
— Ага. И называется она «номера семьи Чеховых», — ответил я и указал на свободное место. — Останови вон там.
Слуга кивнул и припарковал машину у крыльца.
— Я ненадолго, — предупредил я и вышел из авто.
В просторном холле здания дежурили несколько жандармов.
— Чехов. В канцелярию, — произнес я и достал из кармана удостоверение. Один из жандармов внимательно посмотрел на документ, кивнул и нажал на кнопку турникета, пропуская меня в холл, в центре которого стояла статуя Немезиды.
Канцелярия расположилась на первом этаже. Я свернул в правое крыло, быстро нашел нужный кабинет, трижды стукнул в створку. И дождавшись приглушенного «Войдите», повернул ручку двери и вошёл внутрь
Кабинет был небольшим. Стойка, за которой стояла сотрудница в форме Министерства, а за ее спиной тянулись стеллажи, на которых хранились тысячи томов заведенных и закрытых заявок. Девушка была приятной, со светлыми волосами. Мне подумалось, что она хочет казаться старше своих лет. Именно для этого нацепила очки в тяжелой темной оправе, которые, впрочем, ее не портили.
— Добрый день, — вежливо поприветствовал я делопроизводителя и положил на стол папку. — Павел Филиппович Чехов. Привез ордера, выданные министерством.
Девушка внимательно взглянула на меня, открыла папку, забрала бумаги.
— А, простите, совсем забыл. Вот ещё одна.
Я достал из кармана свернутый документ с заявлением Мироновой и передал его девушке.
Делопроизводитель с неприязнью покосилась на мятый лист, осторожно взяла его двумя пальцами за край и положила к остальным. Пересчитала заявления, вынула из ящика стола бланк и принялась заполнять бумагу. Я же терпеливо ждал, рассматривая тяжёлые дубовые стеллажи.
— Ни одного иска в суд? — удивлённо уточнила она, отложив ручку.
— Что? — не понял я.
— Среди ваших заявок нет исков в суд по защите прав, — протянула девушка и подозрительно взглянула на меня.
— Стараюсь решить дело в досудебном порядке, — ответил я. — Проведение досудебной работы важная часть нашего ремесла. К тому же суды перегружены. И дело простолюдина может тянуться год. А то и больше.
К тому же министерство платит только за первые два дня ведения дела и заявление в суд. А дальше оплата идет только за дни заседаний. Которых за год может быть пять-шесть.
Девушка не ответила. Просто кивнула, взглянула на лист и протянула его мне:
— Подпишите в месте, где галочка.
Я послушно поставил автограф напротив вписанной от руки фамилии, посмотрел на итоговую сумму нескольких дней трудов.
Консультации министерство оценивало в тридцать пять копеек каждую. Дни представительства шли по полтора рубля. Так что итоговая сумма вышла невеликой.
— Деньги поступят на счёт, указанный в заявлении в конце месяца, — пояснила девушка.
— Большое спасибо, — улыбнулся я и убрал квитанцию в карман.
Сотрудница кивнула, сложила заявления с приколотыми к ним ордерами в папку и ушла куда-то вглубь лабиринта, враз потеряв ко мне всякий интерес. Я же вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.
* * *
Анна Львовна Давыдова остановилась за стеллажом, дождалась, пока дверь за посетителем не захлопнулась. Осторожно выглянула из своего укрытия, проверяя, ушел ли молодой адвокат. А затем вынула из кармана форменного кителя телефон и открыла список
