с малайским медведем, он оказался немного ворчливым, но согласился оторвать кусок бревна, чтобы показать Мэгги, какими сильными бывают малайские медведи. Львицы только закатили глаза, когда я уговаривал их изобразить нападение на несуществующую дичь, но лев с удовольствием зарычал. Обезьяны, как и выдры, были рады поиграть, и мне даже не пришлось просить павлина показать красивые перья.
Мне кажется, я поработал на славу.
Хороший мальчик Мыш.
А затем по воздуху растеклась магия, черная и безобразная.
И в ней была заключена… энергия. Похожая на мою, только темная, тяжелая и страшная, полная холодной и беспощадной ясности.
Я почувствовал далекий, едва уловимый запах чего-то смутного, полузабытого. И подумал о горах, о горящей масляной лампе и холодном чистом небе.
Мой Друг тоже отреагировал на черную магию, разлитую в воздухе. Он осмотрел парк и напрягся, окружавшая его энергия счастья внезапно сменилась настороженностью и подсознательно созданной аурой уверенности и силы. Моего Друга не стоит недооценивать. У него вовсе не глупое сердце, особенно когда нужно защитить тех, кто слабее его. Он почувствовал угрозу, исходившую от носителя черной магии, и был готов противостоять ей.
Мрачное предчувствие прокатилось по всему моему телу, зачесалась глотка в том месте, где она особенно уязвима. Магическая угроза здесь, сегодня? Мой нос подсказывал, что стайка захваченных запугивателями детей все еще следовала за нами, пусть они и держались на расстоянии.
Каковы были шансы на то, что каждому из членов моей семьи придется иметь дело с особой угрозой? Ведь я использовал свою энергию, чтобы избежать такого исхода.
Что-то было не так.
Я почувствовал, как шерсть на спине встала дыбом. Но она по-прежнему была скрыта под моим красным жилетом собаки-компаньона.
Мой Друг знал, что должен разобраться с угрозой, которую обнаружил, и это было правильно. Но он боялся оставлять Мэгги одну. Мне он доверял, однако никакие меры безопасности не могли дать ему полной уверенности в том, что с ней все будет хорошо. Он был прав. В этом мире никто не может ощущать себя в безопасности, а раз так, зачем беспокоиться из-за угроз, которые пока не проявились? Намного разумнее подготовиться, насколько возможно, решать проблемы по мере их возникновения и при этом стараться быть счастливым.
Наверное, это грустно, если говорить о сердечной глухоте людей: как часто они лишают себя счастья из-за постоянного волнения. Знаю, я тоже порой веду себя не очень умно, но я не понимаю, что интересного есть в волнении.
Мой Друг обратился ко мне. Он произнес много слов, но его сердце сказало: «Я не хочу оставлять ее одну ни на секунду, однако доверяю тебе защиту моей дочери, пока я сражаюсь со злом».
Я пообещал выполнить его просьбу. Он уже научился слышать меня, когда я разговариваю с ним. Он отвел меня в место, где пахло едой, и купил нам с Мэгги картошку фри, а сам пошел разыскивать угрозу.
Правда, Мой Друг – просто потрясающий?
Он усадил Мэгги и вышел решительным шагом. Я с трудом подавил желание последовать за ним – когда он так делал, мне всегда хотелось пойти с ним и помочь. Вместо этого я сидел рядом с картошкой фри и пристально смотрел на нее. Ну, вы понимаете. Вдруг в ней скрывались злодеи, которые могли угрожать Мэгги?
Мы съели несколько ломтиков, когда один из запугивателей подошел к нашему столику и начал говорить Мэгги гадости.
Нет, не так.
Когда одного из запугивателей подтолкнули к нашему столику, чтобы он вступил в перепалку с Мэгги.
На этот раз я почувствовал перемену в воздухе. Кто-то использовал энергию против нас.
Снаружи я заметил наполовину скрытый в густой листве силуэт кого-то массивного и лохматого, напоминавший мою тень. Я почувствовал исходивший от него поток темной прозрачной энергии, достаточно сильный, чтобы подтолкнуть чудище к Мэгги и заставить это существо напасть.
Я вдруг понял, что вскочил, в моем горле зарокотало рычание.
Но Мэгги положила ногу мне на голову и прижала ее.
Мэгги – кроха, даже для своего возраста. Она необычайно рациональный ребенок, но все равно не могла бы помешать мне вскочить и убежать, даже если бы была ростом со своего отца.
Моя Тень спокойно повернулась ко мне, что-то высокомерное и насмешливое было в ее позе и в повороте головы. Она присела на задние лапы, готовясь к прыжку.
И она хотела причинить вред моей маленькой девочке.
Но я не мог оставить ее. Вдруг она вынудит запугивателя нарушить правило и совершить физическое нападение на Мэгги, а меня не будет рядом, чтобы это предотвратить?
Поэтому я не повелся на угрозу. Я перестал расходовать дыхание на рык и сосредоточился на своей рабочей энергии, направляя ее к свету и нежности, чтобы отразить черный лед злобы Моей Тени.
Темная энергия, подталкивавшая запугивателя, откатилась, ударившись о мою, как расступается туман перед мчащейся машиной, и в этот момент Мэгги бросила горсть соли запугивателю в лицо.
Тот отшатнулся, причем соль напугала его даже больше, чем боль, которую внезапно испытало захваченное им тело, и я направил энергию против запугивателя, заставляя его отступить. Если запугиватель оставит Мэгги в покое, я смогу разобраться с Моей Тенью и прогнать ее. Теперь я уловил ее запах – запах враждебного намерения. Я мог пойти на этот запах, проникнуть в любое царство теней, куда она могла бы убежать, и вернуться.
Запугиватель отступил перед непокорностью Мэгги и моим дыханием, и я уже собрался броситься и уничтожить реальную угрозу, прежде чем существо снова попытается напасть на Мэгги.
Но запах… исчез.
Я снова принюхался, на этот раз тщательнее. Все это было как-то неправильно. Я чувствовал это своим хвостом.
Но он исчез.
Невероятно: он просто испарился.
Хм.
Кто в этой бескрайней вселенной был способен на такое?
Похоже, Моя Тень.
А потом вернулся Мой Друг, напряженный, обеспокоенный и молчаливый. Меня это встревожило. Я видел, как он много раз побеждал ужасных тварей, но мало что так сильно терзало его сердце. Значит, это был человек. Монстры представляли для него не такую серьезную угрозу, как остальные люди. Что-то причиняло ему боль.
Я мог бы подойти к нему, но моим долгом было защищать и оберегать Мэгги, а ей все еще угрожала опасность – запугиватели и Моя Тень бродили по зоопарку, словно по своим охотничьим угодьям, а Тревожность Мэгги только и ждала момента, чтобы принести ей огорчения, когда меня не будет рядом. Он был ее отцом. Главной его заботой было защищать и воспитывать ее, и я собирался во всем помогать Моему Другу. Поэтому я оставался рядом с Мэгги.
А
