Ознакомительная версия.
– Ох… – Она устало закатила глаза. – Чего ты от меня хочешь?
– Пообещай, что больше не будешь «корректировать»!
– Обещаю. Доволен?
– Нет! Почему я должен тебе верить?
– Она не врет, – вдумчиво сказал Артем. – А вот про извинения…
– Помолчи уже! – прикрикнула на него Лейка.
Мальчишка схватил подушку и насупился. Во мне проснулась жалость. Она говорила с ним слишком резко, а он вел себя тихо. Мегера во плоти! Бедный ребенок…
– Влад, у нас получится, только если ты мне доверишься.
– Ну прости! Я постараюсь. Страшновато, когда все вокруг в мои мозги лезут.
– Все вокруг? – усмехнулась она.
– Мне кажется, что везде одни вемы.
Лейка помрачнела и поджала губы:
– Набрался выражений…
– Кира просветила.
– Ох уж эта тяга человечества к классификации. Нас мало, очень. И каждой ночью становится меньше. Ты владеешь ценной информацией, поэтому и оказался в центре внимания. Все жаждут с тобой познакомиться.
– Уговорила, я вас спасу, так и быть. – Язык я прикусил поздно, и Лейка возмущенно округлила глаза. Чтобы исправить положение, я улыбнулся и задал первый пришедший в голову вопрос: – Что находится в нижней части Потока?
– Туда никто не ходил.
– Ух ты! – Артем отбросил подушку в сторону. – Я схожу.
– Это запрещено! Никто еще не возвращался оттуда.
– Никто не ходил или не возвращался? – подловил я.
– Других вопросов у тебя нет?
– Есть. Почему о вас никто не знает? Зачем вы прячетесь?
Лейка изменилась в лице.
– Что?!
– В смысле, как вы еще не захватили планету?
– А должны были?
– Ну да! – воскликнул я. – Вы сильнее.
– Нас меньше. Дар не передается по наследству, он проявляется у совершенно случайных людей. И тех, кто выделялся из толпы, не любили во все времена.
– У вас серьезное преимущество. Могли бы попытаться прорваться к власти.
– Были и такие, – сказала она туманно.
– Были?
– Как видишь, они не очень преуспели. Очевидно, для захвата мира нужно что-то посущественнее.
– Кто пытался? Это известные исторические личности? Они были вемами?
– Не твое дело, – отрывисто произнесла Лейка. – Разве тебя это касается?
– Не всем повезло, как вам, – окончательно обиделся я. Зачем лишний раз тыкать в то, что я обычный человек? Сам об этом помню.
– Повезло?! О да! Невероятное везение – сидеть дома, избегать людей. А оно мне надо, знать их чувства? Плевать я хотела! Как здорово жить, рискуя потерять связь с реальностью. Головная боль – отдельная радость. Я ее обожаю!
– У тебя суперсила, а ты жалуешься.
– Любая сила – прежде всего ответственность.
– А еще это прикольно!
– Ах, прикольно? – холодно спросила Лейка. – Полагаешь, в моей жизни полно веселья?
– У тебя не банальный талант рисовать, петь или писать стихи. Ты перемещаешься между мирами! Конечно, это весело!
– Одевайся, – велела она чересчур строго.
Молодец, довыпендривался. Сейчас меня выставят за дверь, и правильно. Нашел, с кем дурачиться! Лейка, наверное, и смеяться-то не умеет.
Придав лицу сочувственное выражение, я задумался над тем, как мне жаль, и пафосно изрек:
– Я пошутил! Ваш дар печален, суров, и простые смертные не в силах его постичь.
Лейка посмотрела на меня, как на идиота.
– Я не о том. – Она поднялась с дивана. – Заедем кое-куда. Погоди одеваться, такси вызову.
Ура, вроде обошлось… Меня не выгоняют. Но надо вести себя скромнее.
– А ты… – Лейка глянула на Артема.
– Я посмотрю телевизор! – невинно моргнул тот.
Она вынула из сумки телефон, набрала номер. Кстати, этим древним кирпичом вполне можно кого-нибудь убить, жуткий девайс. Я воспользовался моментом и отправился исследовать содержимое холодильника. Урчащий желудок взял верх над стеснительностью. Минуту спустя я уже вовсю уплетал найденный салат и голубцы, честным трудом добытые с дальней полки. Они были такими вкуснотенными, что я опомнился, только когда под окнами засигналила машина.
Таксист высадил нас у красивого двухэтажного здания. Пока Лейка расплачивалась с водителем, я вышел на улицу и вчитался в табличку, прибитую у широких дверей.
– Психиатрическая клиника? – вырвалось поневоле. – Ты издеваешься? Сначала психологический центр, теперь клиника. Это как бы намекает…
Лейка меня не дослушала, показательно зашагала к подъезду и скрылась в дверях. Я поспешил за ней. Вдруг за мной по пятам следуют коварные похитители? Лучше не отходить от Лейки.
В вестибюле обстановка была совсем не больничной. Роскошные кожаные диваны, мягкий рассеянный свет, напольные высокие вазы с цветами. Меня осенило – это частная клиника, причем не из дешевых. Мы обогнули стойку и прошли в коридор. В тщательно вымытых окнах отразилась череда одинаковых дверей – деревянных, лакированных и блестящих, как на подбор. Напротив одной из них мы и остановились. Бережно повернув ручку, Лейка вошла внутрь и увлекла меня за собой в комнату, слишком уютную для больничной палаты.
На кровати, аккуратно застеленной покрывалом с оборками, сидела девушка. Она смотрела в одну точку, и лишь дыхание, колышущее спадающую на лицо прядь, выдавало в ней живого человека. Пугающая неподвижность. Просто кукла, которую недавно вынули из коробки: золотистые волосы, наивные голубые глаза и неестественная, болезненная худоба.
Лейка подошла к кровати, села рядом с блондинкой и обняла ее за плечи. Та мечтательно улыбнулась.
– Нам надо много конфет, – отстраненным голосом произнесла она. – Чтобы на всех хватило.
– Обязательно. – Лейка погладила ее по волосам, очень ласково, словно они были в комнате вдвоем. Мне даже показалось, что я здесь лишний.
– Праздник отменяется, – едва не расплакалась девушка. – Угощения испортились, гости сердятся.
– Соня, не плачь. Я принесу другие.
Она оживилась, хлопнула в ладоши и потянулась к тумбочке. Достала из верхнего ящика разноцветную книжку, раскрыла посередине и ткнула Лейке в руки.
– Смотри! Я раскрасила тигра.
– Умница, – отозвалась та, рассматривая криво закрашенный рисунок с такой любовью, что я смутился. Не представлял Лейку в подобной роли. Со мной и Артемом она держалась холодно, почти высокомерно, а сейчас выглядела ранимой.
– Он фиолетовый, – с гордостью сказала Соня. – Фиолетовых тигров не бывает.
– У тебя будут.
– Но… это неправильно. Все неправильно!
Соня со злостью вырвала у Лейки раскраску и принялась с остервенением рвать на части, разбрасывая вокруг клочки бумаги.
– Она в порядке? – спросил я, скорее чтобы напомнить о своем присутствии. И слепому было ясно, что блондинка не в порядке.
– Сони нет с нами, – скупо ответила Лейка, поймав девушку за локоть. – Мы раскрасим вместе. В правильный цвет.
Соня стряхнула с кровати обрывки, положила голову Лейке на колени. Уставилась на полоток и плаксиво протянула:
– Звезды мне не светят… Верни их.
– Ты увидишь их ночью, – пообещала Лейка. Та блаженно хихикнула и притихла.
– Кто она? – поинтересовался я.
– Моя подруга. – Лейка расправила белокурые пряди, разметавшиеся у нее на коленях. – Лучшая подруга. Единственная, кто действительно меня понимал. Соня была смелее и увереннее меня. Она не боялась ни трудностей, ни опасностей, ничего. Теперь она где-то далеко, настолько, что не контролирует себя и никого не помнит. Пустая оболочка…
Я растерянно потоптался на месте, приблизился к кровати и сел с краю. Соня уже не обращала на нас внимания, напевала под нос незатейливую мелодию, периодически сбиваясь с ритма. Лейка мягко касалась ее волос, пропуская их между пальцев с такой теплотой, что у меня возникло чувство, будто я подглядываю за чем-то личным, и вообще надо бы выйти за дверь. Однако раз меня сюда привели, я решился задать вопрос, который напрашивался с самого начала:
– Что с ней случилось?
– Веселилась слишком сильно. Все плохо кончилось. Всегда плохо кончается. Ты назвал дар суперсилой, но это еще и огромная уязвимость.
– Ты упоминала, что можно сойти с ума. Еще в тот… первый наш разговор.
– В Потоке не только плывут, но и тонут. Ошибешься однажды – никогда не вернешься в реальность, просто потеряешься.
– Она придет в себя?
– О… – вымученно улыбнулась Лейка, не отводя взгляда с Сониных волос. – Я жду этого давно. Мой номер есть у всех врачей, у каждой медсестры, у охранников. Они позвонят, если вдруг… но…
Она подняла глаза, и мне захотелось исчезнуть. В них было много пустоты, гнетущей и беспросветной. Безмерно много, целый океан. И ни капли надежды, даже самой робкой.
– Однажды тебе позвонят, – сказал я, как умел, с наглой безалаберностью. Вроде той, когда учишь один билет на экзамен, свято веря, что он тебе и попадется.
– Влад… – Она грустно вздохнула. – Я жду почти три года. Прекрасно знаю, что никто мне не позвонит. Но так… появляется хоть какой-то смысл.
Ознакомительная версия.
