причиной тому был не страх, а амулет на моей шее — он светился белым, словно раскаленный и я протянула к нему руку, желая сорвать, пока он не прожег меня насквозь.
— Нет, постой! — Низкий хрип, а не голос заставил оглянуться.
Существо, которое еще мгновение назад корчилось, оглашая хрипом округу, теперь попыталось подняться, вытянуло в мою сторону руку, другой хватаясь за сердце. Человеческую, мужскую руку.
От прежних жутких когтей и лап ничего не осталось — фигура с каждым мгновением теряла звериную суть, все больше становясь человеческой. Шерсть осыпалась почти полностью, обнажив антрацитово-темную кожу, которая следом начала бледнеть. Узкая волчья морда приобрела несвойственные животным черты, а глаза… глаза из светящихся желтых стали ярко серыми, и я отчетливо видела сходство.
— Пожалуйста, не снимай. У тебя не будет другой защиты от стаи, когда я развоплощусь окончательно.
Я всхлипнула и накрыла горячий амулет руками. Он не причинял сильной боли, но мне все равно хотелось сорвать его с себя.
— Это не можешь быть ты…
— Прости. Все должно было быть не так. — Сказал Егор, пошатываясь поднявшись с колен.
Его лицо претерпевало последние изменения, без шерсти и звериного облика мужчина оказался совершенно голым. Но могло ли это волновать меня после всего, что сегодня довелось увидеть? На мгновение он опустил голову и согнулся, упершись ладонями в колени. Глубоко вдохнул и выдохнул, приходя в себя. А после поднял на меня взгляд и улыбнулся, той самой свой улыбкой. Вот только я была не в том состоянии, чтобы ее оценить.
— Дан не то чтобы хотел все испортить. Хотя нет, конечно хотел… — Егор попытался сделать шаг ко мне, но я отшатнулась, и он так и остался стоять на месте с простертой в мою сторону рукой. — Хорошо, я не подойду ближе. Я даже отойду, видишь? Только пожалуйста, уйди от края обрыва. Я не могу стоять вот так и просто смотреть на тебя, пока ты к нему так близко.
Я осталась на месте, пока он не отступил еще. А потом еще. Откуда мне было знать, что это не уловка? Произошедшее совершенно не укладывалось в моей голове и не стоило даже пытаться осмыслить это прямо сейчас. Хотелось вновь сорваться с места и побежать, но там в лесу был тот другой зверь и, если Егор по крайней мере не пытался наброситься на меня, то от этого, второго волка, можно было ожидать всего что угодно.
— Вот, так хорошо…
— Ничего не хорошо! — Оборвала его я, сквозь слезы срываясь на крик. — Что это, черт возьми, было? Ты что, мутант какой-то? Где я, и что вообще здесь происходит?!
Егор примирительно поднял руки и попытался сделать шаг в мою сторону, но я предупредительно приблизилась обратно к краю берега, заставив его отступить.
— Нет, просто оставайся где стоишь, ладно? Но мы можем обсудить все не здесь, а…
— Я никуда с тобой не пойду, слышишь? Что со мной будет? Вы что, сожрать меня решили, да? Это секта какая-то? А другие девушки, что вы с ними сделали? Что ты сделал с Заной?
Зловский удивленно вскинул брови и даже опустил руки, услышав это имя.
— Понятно, почему ты тогда так долго возилась с вином. Нашла ее вещи, так? Не знаю о каких других девушках ты говоришь, но с Заной сейчас все в порядке. Она пожелала уехать из страны и пожить уединенно, чтобы пережить наше расставание.
— Как удобно! — Фыркнула я и сложила на груди руки, не только чтобы выразить свое недовольство, но и просто согреться. От страха ли, от холода — но у меня зуб на зуб не попадал. А тому же Зловскому было хоть бы хны — стоит голышом, достоинством своим внушительным бессовестно светя, и, знай себе, сверлит меня печалным взглядом голодного лабрадора. — А меня куда отправишь после этого? О, знаешь, я всегда хотела пожить в Новой Зеландии, можно?
Егор нахмурился пуще прежнего, сдвинув к переносице брови и плотно сжав губы, будто изо всех сил сдерживал себя от каких-то опрометчивых порывов.
— Я отвечу на все твои вопросы, но только если ты пообещаешь, что сразу после мы уйдем отсюда. Ты замерзла, мне совершенно не нравится, что ты дрожишь. Если ты позволишь, я бы обнял тебя, чтобы согреть.
Я хотела рассмеяться, но этот звук, вырвавшийся из моей груди, был больше похож на хрипы тюленя астматика.
— Серьезно? Сейчас правда было очень смешно. Пойду ли я с тобой куда-либо зависит от твоих ответов! Вопрос первый — где я, и второй — кто ты?
— Мы все там же, недалеко от моего дома, просто на другой стороне реки и на несколько километров ниже по течению. — Зловский тихо выдохнул и посмотрел на меня оценивающе. Хотел продолжить, но тут же умолк, вновь собираясь с мыслями. — Это охотничьи угодья моей стаи, здесь небезопасно, особенно в полнолуние, когда истинная мать Небехтет, темная Исида, взывает к нашим душам, требуя явиться перед ней в истинном обличии. Поэтому тебе не стоит снимать сехем, его должны носить все просвященные, чтобы не пострадать в такое время. Ну, а кто я, ты уже видела, но тебе не стоит бояться, ведь и ты была рождена в свете темной Исиды. Истинная мать благословила меня тобой и этой ночью об этом узнают все. Тогда ты сможешь снять сехем и сколько угодно свободно ходить между волками.
Мне хотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым, но вокруг, как назло, даже гальки приличной не валялось. Я бы непременно вызвала Егору скорую, если бы не все то, что мне пришлось увидеть и пережить считанные мгновения назад. А значит, чтобы не сойти с ума, оставалось только одно — попытаться свыкнуться с тем, что подобные ему создания существуют. Что мифы про богов Древнего Египта не такие уж и мифы, а Зловский Егор Сергеевич, не только успешный бизнесмен, но и оборотень. Настоящий, без шуток, самый что ни наесть зубастый, волкоподобный зверь.
— Так, вот мы и подошли к самому важному вопросу — зачем я здесь?
Должно быть, это был первый раз за все время, когда я видела этого мужчину растерянным. Он смотрел на меня так, будто это не он, а я только что сбросила перед ним звериный облик, а прежде едва не довела до инфаркта.
— Я не понимаю. — Тихо сказал он, будто сам себе. И уже громче: — Как такое может быть? Неужели ты действительно не ощущаешь непреодолимого притяжения между
