месте, следя за одновременно за напавшими и за входом в тупичок. Вдруг придет кто-то еще.
— Грета, если ты еще что-нибудь скажешь, я тебе... — почти взвыл оставшийся без чулка на голове.
— Ты мне что? — девушка презрительно скривила губы. — Я с самого начала говорила, что надо было все по-другому делать. Вот скажи, блондинчик, если бы я тебе на улице подмигнула, ты был бы не против познакомиться?
— Шлюха, — выплюнул тот, которого она назвала Арно.
— Ну да, один ты у нас герой, — огрызнулась она. — Устроил тут шпионский боевик, два раза в фолкскриг сходил и решил, что драться умеешь.
Крамм слушал перепалку, не пытаясь их перебивать. Шпатц тоже молчал. Напряжение отпустило, возникла даже мысль, а не спрятать ли пистолет обратно в кобуру. Но быстро отбросил эту мысль. Крамм сказал, что за ними следило в общей сложности за ними следило пять человек, так что сюрпризы не исключены.
— Он не сказал, что они будут с пистолетами! — в голосе Арно послышались чуть ли не истерические нотки.
— Ну вот и пусть сам теперь разбирается, — Девушка пожала плечами. — Или ты собираешься теперь не сдаваться под пытками?
Грета громко засмеялась, запрокинув голову, ее грудь эффектно заколыхалась.
— Сука... — прошипел Арно.
— Фройляйн Грета, я правильно понимаю, что вам заплатили, чтобы вы нас куда-то доставили в бессознательном состоянии?
— Я не Грета, — девушка снова засмеялась. — Я Маргрет. Просто у нас в Арно умер и уже начинает попахивать режиссер детективных представлений. Конспирация, чулок на голову, шпионские позывные...
— Фройляйн Маргрет, сколько вам заплатили? — спросил Шпатц.
— По уговору мне полагалось сто марок, — девушка стрельнула глазами в своих подельников. — Но теперь вряд ли я их уже получу.
— Ну почему же, — Шпатц улыбнулся. — Я могу дать вам сто марок, если вы расскажете все в подробностях.
— Так я же не знаю, кто этот жирный, — Маргрет дернула плечом.
— А какой был уговор, знаете? — спросил Крамм.
— Мы грузим вас в мобиль моего папы и привозим в Вергнуген-парк. Он встречает нас там на вагене, забирает тела и передает деньги.
— Вергнуген... Это на северо-восток отсюда, правильно я помню? — Крамм прищурился.
— Да, все так.
— Дорогу покажете?
— За сто марок? — девушка одернула платье. — Запросто! Еще и вашим таксистом поработаю!
— Ты никуда с ними не пойдешь! — крикнул Арно.
— А то что? Они воспользуются моей беззащитностью и лишат меня невинности? — девушка снова расхохоталась и стала застегивать пуговицы на платье. — Покажите деньги!
Шпатц достал из кармана портмоне.
— Пойдемте, — девушка направилась к выходу из тупика. — Мобиль тут за углом. Пока, неудачники!
Der Mann will von der Brücke steigen
Die Menschen fangen an zu hassen
Bilden einen dichten Reigen
Und wollen ihn nicht nach unten lassen
(Мужчина хочет уйти с моста.
Люди загораются ненавистью,
Стягиваются в плотный хоровод
И не хотят позволить ему спуститься.)
Spring — Rammstein
— Бенингсен, — сказал Крамм, выбравшись из-за кустов и присев на обшарпанную скамейку рядом со Шпатцем и Маргрет.
— Странно, — Шпатц хмыкул, достал из кармана портмоне, извлек пять купюр по двадцать марок и протянул девушке. — Не понимаю, зачем...
— Я могу идти? — Маргрет встала и потянулась, снова как бы невзначай демонстрируя Шпатцу аппетитные изгибы своей фигуры.
— Благодарю вас, фройляйн Маргрет, — Шпатц задумчиво кивнул.
— Но вы же мне позвоните, как и обещали? — девушка коснулась плеча Шпатца.
— Можете не сомневаться, — Шпатц подмигнул. — Как я смогу теперь вас забыть?
Маргрет направилась по почти заросшей тропе в ту сторону, где она оставила мобиль. Шпатц и Крамм проводили ее долгим взглядом. Возможно, когда-то Вергнуген-парк был излюбленным местом прогулок и отдыха всех окрестных жителей. Вдоль центральной парковой аллеи стояли многочисленные ларьки, ныне запылившиеся, покрытые облупленной краской, когда-то яркой, забитые фанерой и досками. Вдоль узких дорожек были расставлены скамейки, большая часть из которых сейчас пребывала в весьма плачевном состоянии. Шпатц занял одну из немногих уцелевших. Да и на нее предпочел сесть, подстелив сначала газету.
Ваген заказчика должен был стоять рядом с кустами близ старой карусели. И пока Крамм ходил проверять, там ли он на самом деле, Шпатц сидел на скамейке и мило беседовал с девушкой. Спрашивать о причинах, которые привели этот когда-то весьма уютный и процветающий парк к запустению он не стал, зато узнал, что Маргрет родилась здесь почти сразу после войны, хотя родители переехали из Аанцверха — бежали из Аанерсгросса, который подвергся нападению Вейсланда самым первым. Один из подельников, с которыми они устроили провалившееся нападение, уже год за ней ухаживает и очень нравится ее родителям, как подходящая партия, а сама она считает его мямлей и неудачником. И терпит рядом просто потому что... Познакомились они в Стадшуле, где она год была вольнослушателем, но сейчас ей надоело.
Шпатц слушал, кивал, но особо не расспрашивал, потому что любой его вопрос девушка все равно сводила к своей скучной личной жизни и тому, что она, вне всяких сомнений, достойна чего-то большего. Осталось только дождаться, когда закончится эта война, потому что из-за нее и так скучноватый город вообще застыл. А вот потом можно поехать в Билегебен, где, как она слышала...
В общем, Шпатц был рад,