в очередной раз опустил взгляд на кеды.
– Ну или не споют.
Он хмыкнул, хлопнул меня по плечу и, не сказав больше ни слова, отправился к машине. Я знал, что он меня дождется.
Когда Томас скрылся из вида, я поднял жилет-утяжелитель и выбрался из ямки в песке, после чего стал рассматривать, что это за ямка, а солнце, взошедшее теперь по-настоящему, любезно помогало мне в этом деле.
Я наконец-то понял, что довольно долго простоял в отпечатке ступни, похожей на человеческую.
Разве что след был больше трех футов длиной.
А еще я увидел перед собой целый ряд этих следов. Каждый последующий располагался в нескольких ярдах от предыдущего. Следы вели к воде, и прибрежный бриз уже начал ворошить песок, стирая их очертания.
Может, эти следы появились здесь по случайности.
Или не по случайности.
Я закинул жилет на плечо и побрел к машине, изводясь от предчувствия, что моя жизнь вот-вот пойдет кувырком. Снова.
Вдвоем с братом мы отправились ко мне на квартиру, чтобы позавтракать после пробежки.
Хорошо. Строго говоря, квартира не моя. Она принадлежит Молли. Но Молли тут почти не бывает, и поэтому в квартире живу я.
Посольство Свартальвхейма [5] в Чикаго – миленькое здание в деловом районе, а если взглянуть на размеры прилегающего к нему газона и вспомнить, сколько стоит земля в черте города, то непременно разинешь рот от изумления. Дом выглядит так, словно в нем полно людей в строгих деловых костюмах и все эти люди заняты манипуляциями с деньгами и цифрами, невероятно сложными и не менее скучными, а оттого малопонятными широкой публике.
Что, кстати говоря, недалеко от истины.
В сторожке у подъезда – ее поставили в относительно недалеком прошлом – читал книгу самый обычный мужчина в самом обычном, но дорогом костюме и темных очках. Завидев нас, он оторвался от чтения. Мы остановились у оконца, и я сказал:
– Ночью вылетает пурпурный мустанг.
Охранник продолжал смотреть на меня.
– Э-э… Погоди-ка. – Я порылся в закоулках памяти. – Грустный вторник [6] – не проблема для местных властей?
– Представьтесь, пожалуйста. – Человек в костюме не сводил с меня глаз.
– Ну хватит уже, Аустри! – взмолился я. – Неужели обязательно каждое утро заводить эту шарманку? Ты же знаешь, кто я такой. Черт возьми, вчера вечером мы целый час смотрели, как играют наши дети!
– Вчера вечером я не был на дежурстве. – Тон безучастный, взгляд совершенно пустой. – Представьтесь, пожалуйста.
– Хотя бы разок, – попросил я. – Ты же не умрешь, если мы хотя бы разок забудем о правилах безопасности?
Он еще немного побуравил меня пустым взглядом, а затем медленно опустил и поднял веки:
– Нельзя исключать, что умру. Эти правила написаны кровью.
Я бросил на него один из своих самых гневно-чародейских взглядов. Бесполезно. Поэтому я забурчал себе под нос нечто неопределенное – по большей части а-ля Йоземит Сэм [7] – и стал рыться в спортивной сумке.
– Разрешите представиться: Гарри Дрезден, Рыцарь Зимы, вассал Молли Карпентер, Леди Зимы при дворе сидхе, под чьей защитой нахожусь здесь по праву гостя. А это Томас Рейт, тоже гость Молли и друг леди Эванны.
– Один из ее любовников, – педантично поправил меня Аустри и кивнул Томасу.
– Как житуха, Аустри? – спросил тот.
– Я на дежурстве, – мрачно ответил Аустри, раскрыл папку и стал перелистывать страницы с фотографиями в верхнем углу. На одной задержался, тщательно сверил изображение с моей физиономией, затем долистал до другой, изучил Томаса и кивнул. – Теперь пароль, пожалуйста.
– Угу, секундочку. – Я наконец-то выудил из недр спортивной сумки сложенный листок с паролями на эту неделю. Развернул, стряхнул с него песок и прочитал: – «Все моя база принадлежать мне» [8]. Что это вообще значит?
Какое-то время Аустри разочарованно смотрел на меня, а затем со вздохом перевел взгляд на Томаса:
– А ваш?
– «Наш малютка-паучок вверх ползет на водосток» [9], - мигом отчеканил Томас, не прибегая к помощи листка с подсказками. Потому что ему время некуда девать. Вот и зубрит всякие бессмысленные парольные фразочки.
Аустри одобрительно склонил голову, захлопнул папку и, положив ее на место, сказал «ожидайте, пожалуйста». Затем нажал на кнопку и еле-еле слышно прошептал какое-то слово. Насколько мне известно, это слово обезвреживает что-то около двух тысяч смертоносных магических ловушек между нами и входной дверью. Затем Аустри кивнул мне:
– Проезжайте.
– Благодарю вас, – ответил я.
Свартальв откинулся на спинку стула, слегка расслабился, и личина неприметного человека раскололась, поплыла и сделалась полупрозрачной. У Аустри была серая кожа, обтягивающая мускулы тренированного гимнаста, крупноватая – если сравнивать с телом – голова и невероятно большие черные глаза, как в ролике про вскрытие пришельца. Лицо, совсем недавно спрятанное за поверхностной иллюзией, лучилось спокойным дружелюбием.
– Моей Ингри хотелось бы снова поиграть с Мэгги и сэром Мышем.
– Мэгги тоже этого хотелось бы. Значит, переговорю с миссис Аустри?
– Эта сфера ответственности закреплена за ней, – подтвердил Аустри. – Вечером, как обычно, играем в карты?
– Я бы с радостью, но обещать не могу, – ответил я.
Он слегка помрачнел:
– Я предпочитаю заранее планировать вечерний досуг.
– Мне надо исполнить долг, – объяснил я.
Недовольство как ветром сдуло, и Аустри снова взял книгу:
– Это, разумеется, меняет дело. Прошу, дайте знать, когда у вас появится окно, свободное от исполнения долга.
Я торжественно кивнул и поехал к дому.
Аустри – свартальв до мозга костей. Мелочно-дотошный, неукоснительно соблюдающий всевозможные правила, нечеловечески дисциплинированный и безгранично преданный своим представлениям о долге и чести. Но в целом свартальвы – отличные ребята, если познакомиться с ними поближе. Как говорится, в мире всякому есть место – верно?
Мы прошли еще через два контрольно-пропускных пункта: один в вестибюле здания и другой у лифта, ведущего в обширный подземный комплекс посольства. Очередной свартальв-охранник внимательно изучил мои водительские права, а затем меня, после чего настоял на измерении моего роста и снятии отпечатков пальцев: мало ли, вдруг я – это не я, а самозванец под маской Гарри Дрездена.
Наверное, зря мне все это так не нравилось. Как ни крути, дополнительные КПП и впрямь добавляют безопасности, даже если время от времени ими злоупотребляют парни вроде этого Гедвига. Присущая свартальвам комбинация щепетильности и паранойи означала, что под этой крышей моя дочь будет в целости и сохранности. Но это был один из дней, когда система довела меня до белого каления.
Не привлекая лишнего внимания, мы просочились ко мне в квартиру, где по-прежнему царили темнота и прохлада.
