называемого просто Лесом, всегда были прекрасным стимулом для эмиграции, и большую часть человеческой истории нечисть прикладывала максимум усилий, чтобы попасть в человеческий мир и обратно не возвращаться. Хоть отсутствие стабильного магического фона и приводило к постепенному ослаблению потомства, но так ведь то у потомства, рожденного по эту сторону. Прибывшие же непосредственно из Леса отличались непомерной силой и неприятным долгожительством. К примеру, древнейшие оборотни, представители Старшей крови, в большинстве своем разменяли по паре тысяч лет и массово практиковали в своей богатой на приключения молодости не только социально одобряемые модели поведения. Вот и похититель был из таких. Кот-баюн. Пренеприятнейший тип.
Из размышлений Игоря вывели все та же наигранно радушная улыбка и вежливое постукивание ручкой по столу:
– Вы не могли бы ответить на несколько вопросов? Необходимо кое-что уточнить в резюме, прежде чем мы подпишем контракт.
Бывший богатырь откашлялся и решил зайти издалека:
– Послушайте, я себе не враг и готов сотрудничать. Только объясните, что здесь происходит и на кой черт я вам понадобился.
Толстяк притворно заохал:
– Игорь Октябриевич, полно вам! Мы уже давно ищем ответственного специалиста с богатым практическим опытом, нетривиальным взглядом на предмет и, чего уж тут скрывать, педагогическим зудом.
– Прекрасно, но у меня ни одного подходящего телефончика. Не пробовали по старинке – объявление разместить?
– Но вы просто созданы для БЖД!
– Белорусские железные дороги?
– Безопасность жизнедеятельности.
Богатырь в бегах мысленно промотал всю жизнь назад. Потом еще несколько раз. Нет, безопасностью там и не пахло.
– Это какая-то ошибка. Я могу о чем-то разузнать, куда-нибудь проникнуть, ну или что-то выкрасть, наконец. Но в чем я совершенно и точно уверен – я не могу учить детей.
– Если это единственное, что вас смущает…
– Ни капли не единственное! Я вообще-то в цепях.
– Да-да, чувствуйте себя как дома. Так вот, волноваться не надо: ваша задача – передать деткам свои навыки. Полагаю, даже неудачные попытки все равно здорово обогатят их внутренний мир.
Игорь оторопел. Обогащать внутренний мир малолетних вампиров и оборотней навыками слежки, взлома и ближнего боя он точно не планировал никогда в жизни. Да и свой, впрочем, тоже не стал бы, если бы не родители…
Не подумайте ничего дурного, родители Игоря были абсолютно добропорядочными, скучными офисными богатырями, занятыми в основном обработкой миграционных документов. Собственно, их семья хоть и вела отсчет еще со времен инквизиции и считалась одной из старейших среди богатырских родов, но уже многие ее поколения не участвовали в оперативной работе и славились разве что своей педантичностью. Одно только упоминание фамилии Барановых убедило многих не подавать документы конкретно сегодня, а в особо ударные недели – вообще никогда не подавать.
Вполне понятно, почему, принимая решение об участии в оперативной работе, молодой Игорь в первую очередь руководствовался призрачной надеждой хотя бы во время службы не находиться с родными в одном помещении. Рассуждал он здраво: да, от зелий по «бабулиным рецептам», щедро вливаемых для придания особых способностей будущим богатырям-оперативникам, часто бывает побочка на морду лица, но ему – и так представлявшему собой лысеющую помесь Чужого с птеродактилем – терять было нечего. Как выяснилось, кроме гордости: хоть никаких метаморфоз во внешности в итоге и не случилось, большинство коллег сочли, что именно ему, бедному, больше всех от зелий и досталось.
Поначалу выбор карьеры казался верным: ретивого парня, всегда первым вызывающегося на любые выезды, лишь бы подальше от штаба, заметили. Благодаря природной смекалке в совокупности с полной неспособностью обрасти личной жизнью его наградили почти круглосуточными сменами, и за три года Игорь дослужился до майора – из алешковичей перешел в добрыничи. А потом все накрылось медным тазом в форме женского полового органа: ситуация, которая вначале вообще никак не касалась самого Игоря, развилась по худшему из сценариев – и вот он почти двадцать лет в бегах и от богатырей, и от нечисти, и от родной милиции, честно пригревшей в своих рядах и тех, и других. И когда, казалось бы, он залег на дно, его с этого дна достают, отряхивают, обматывают цепями и радостно предлагают работу на виду у всего мира. Лучше б сразу сожрали, честное слово.
Но упоминать о таком варианте развития событий Игорь не стал, а попытался воззвать к разуму:
– Серьезно, на кой хрен это вашим ученикам? Решили провести ребрендинг, и теперь у вас лагерь «Веселый шахид»?
– Семья распалась, – совершенно похоронным голосом ответил Тимофей Иванович.
– Мои соболезнования, но хорошего адвоката посоветовать не смогу.
– Игорь Октябриевич, не ерничайте. Вспомните девяностые. Благодаря Семье стало поспокойнее, но ее больше нет, а кому, как не вам, знать, сколь быстро ситуация склонна ухудшаться при отсутствии сдерживающих механизмов. Первые ласточки уже появились, – на этих словах завуч многозначительно пошевелил бровями.
– Я вас умоляю. По-вашему, что, стадо малолетних вампиренышей и оборотней себя от людей защитить не сможет?
Тимофей Иванович отмахнулся:
– Речь не о людях. Госпожа директор видит угрозу шире. И сочла, что сейчас самое время внести несколько изменений в учебный процесс. Одно из них – вы.
Складывалось стойкое впечатление, что Игорь бьется лбом о стену.
– Идите Лесом! Какой из меня преподаватель?
– Утвержденный лично госпожой директором на основании вашего резюме. Которое, замечу, было довольно непросто составить, что делает вам честь в вопросах защиты информации. Но вернемся к делам. По шкале от одного до десяти оцените вашу готовность на пять лет отказаться от курения, спиртных напитков и матерной брани.
Пленник начал закипать:
– Пять лет без сигарет и мата в компании училок? Всю жизнь мечтал.
– Добро пожаловать в интернат АСИМ. Мечты сбываются! – людоед вновь широко заулыбался, словно включил внутреннюю лампочку, и скрупулезно поставил галочку напротив отметки «десять».
– Может, наконец развяжете меня?
– Ну-ну, сбываются, но не так же быстро… Итак, каким вы себя видите в нашей компании через пять лет?
– Трезвым и злым.
Тимофей Иванович записал и этот ответ. Бывший богатырь поморщился:
– Послушайте. Мне кажется, вы несколько недопонимаете масштаб проблемы. Даже если я соглашусь – как вы это представляете? За мной бегают все известные спецслужбы и даже парочка таких, о которых я раньше не слышал. Стоит согласиться – в тот же день дверь откроют ногой и меня под белы рученьки выведут в менее образовательное казенное учреждение.
Старый оборотень отложил ручку и принял максимально напыщенный вид. С парадоксальным смирением Игорь понял, что сейчас последует очередная лекция.
– Мы по-прежнему интернат АСИМ. Вероятно, вы не были в курсе – признаться, порой даже мне сложно отследить все касающиеся нас законодательные акты, вышедшие за последние пару тысяч лет, – но директор имеет право принять на работу даже преступника. И на время исполнения обязательств перед интернатом подобный сотрудник находится вне юрисдикции любых организаций. А после… Полагаю, это будет демонстрацией одного из ваших восхитительных навыков исчезновения средь бела дня, о которых я наслышан. Ничего сложного.
– А с чего вы вообще взяли, что остальному миру не плевать на эти ваши акты глубокой древности?
Котов-Шмулинсон игриво сощурился:
– Молодой человек, а как вы думаете, почему здесь работаю я?
Игорь открыл рот. Игорь вежливо закрыл рот. Завуч продолжал:
– Конечно, некоторые проблемы бывают. Все-таки желающих вздернуть заслуженного педагога на ближайшем дубу обнаружилось до огорчения много. Но пара слов директора – и окружающие становятся просто восхитительно понимающими людьми. Ну да, съел кого-то из прапрапрапрадедов, так что же? Не лишать же детей из-за этого уроков истории.
– Железобетонная логика.
– Естественно. Но, к сожалению, мы выбиваемся из графика. Не возражаете, если я продолжу?
– А если возражаю?
– В таком случае вынужден буду убедительно склонить вас к сотрудничеству. – Казалось бы, при этих словах Тимофей Иванович просто размял руки, пошевелив в воздухе пальцами, но Игорь успел уловить блеск мелькнувших стальных когтей.
– Я готов продолжить.
– Прекрасно. Итак, по какой причине вы ушли с предыдущего места работы?
Темный зал, очерченный на песке круг. Крики, кровь. Огромный смуглый мужчина падает на пол и больше не поднимается. Радостный лай. Дикий рев. Игорю было что терять, и он не вмешался. Всем было что терять, и не вмешался никто. Один против пятерых. Троих одолел. Но не последних двух. Если бы помог хоть кто-то…
Крик сестры. К ней идет поджарый блондин в черной косухе. Игорю по-прежнему есть что терять, но терять сестру – страшнее. Выступает вперед. Все равно всё испортил, карьерист хренов. Не уберег. Спасай, что осталось.
Моргнув, бывший богатырь вернулся в реальность:
– Из-за трусости.
– В документах сказано, что вы выбили клык вожаку волкодлаков, – с подозрительно вежливой улыбкой отметил Котов-Шмулинсон.
– А вот это уже был трезвый расчет.
– Интересно, интересно, – пробежав глазами по бумагам, он продолжил: – Ваш
