Воздух дрогнул, и юноша поднял глаза от иллюстрации с белым минаретом.
В первую секунду он подумал, что заснул и незнакомец, возникший в его пещере, ему просто чудится. Ведь в реальности этого не могло быть? Синяя рубашка (не серая, не черная!), светлые волосы без привычной повязки. Верхний? Это сон…
Но тут незнакомец приложился макушкой о потолок невысокой пещерки, и…
– Чтоб ты провалился!
– Эй, ты кто?! – проснулся охранник. – А ну стой!
В следующий момент он почему-то стукнулся головой о стенку и затих, а незнакомец обернулся к Яну… и опустил руку.
– Не бойся, не трону. Только скажи мне, где эта пещера Лягвы.
– Лягве, – автоматически поправил Ян.
– Так где? Здесь все перекрыто в четыре слоя защит, чтоб их! Сбился. Покажешь?
Это все нереально. Он не должен. Но за много лет с ним впервые разговаривали так. Не снисходительно и без пренебрежения. Ян молча поднял кристалл. Прикрыл глаза, создавая макет дикого лабиринта, именуемого «владения Долински». И обозначил на нем две точки.
– Мы здесь, где серое. Лягве – вот это, видишь? Только зачем тебе туда? Там же опасно.
– Нужно. Спасибо, парень, – незнакомец изучил кристалл. – Ты тут не в плену?
– Что? Нет…
Пристальный взгляд.
– Тогда прощай. Хотя подожди. Как тебя зовут?
– Ян.
– Я запомню. Счастливо, Ян.
И он шагнул в телепорт, а юный демон остался на месте с таким ощущением, словно уронил кристалл или нечаянно сжег любимую книгу.
Почему он сказал, что не в плену?
– А почему мы не мчимся за ними? – Девушка больше не могла играть в молчанку. За эти десять минут они уже выпили кофе, поперебирали на подносике печенье, и молчать дальше было почти невозможно.
Мила невесело улыбнулась:
– Раньше, когда оба они поменьше были, мы тут же мчались им на помощь, и порой она оказывалась весьма кстати. Но время вышло. Они выросли. Они отличная команда, и мало кто может быть им не по силам. Они взрослые, понимаешь? Поэтому мы обычно ждем полчаса, потом еще пять минут… и уже потом спешим на выручку. Если надо. Но за последние два года ни разу не понадобилось.
Лина вспомнила суккуба и засомневалась. Но промолчала.
Минуты текли. Еще пятнадцать.
– А куда они так рванули?
– А, – по губам женщины скользнула слабая улыбка, – это Лёшкины оболтусы. Мальчишки, которые вечно влипают в проблемы. Лёш когда-то…
Шиххх! Тишину комнаты прорезали шипение и грохот. Две фигуры материализовались вместе, у их ног копошилось и рычало что-то белесое, размером с некрупную собаку.
– Дим ранен. Осторожно, оно ядовитое, – шепчет Лёш.
Стены то появляются, то вновь пропадают в дыму – опаленные, в щербинах. Дым ест глаза, за спиной надрывный кашель. Детский. Неужели он последний? Последний, иначе они не пробились бы сюда. Как же такое получилось.
– Учитель, сюда! Учитель.
Нельзя. Это дорога только для вас, ребята. Это аварийный телепорт, в нем небольшой заряд. На меня не хватит. Скорее.
Дым… им нельзя долго дышать.
Они приближаются. Значит, защита уже пробита. Быстро. Слишком быстро. Он видел, как они пробили плетение Авдия. Наложение рук, небольшая пауза. Пауза, в которую вмещается злорадная усмешка. Потом на плетении появляется странное темное пятно – словно копошатся сотни крохотных червячков, и пятно расползается, пожирая призрачную преграду. Пока она не разрывается под огнем.
Откуда взялась темнота, Даниэль не успел понять. Только она разом отняла мир, черная и жуткая, чужие руки сжали виски, мгновенно наливая голову ледяной болью.
Он так и не успел увидеть, сколько учеников не смогло перенес…
– Вот так. – Даниэль прекратил транслировать воспоминание и устало закрыл глаза.
– Тебе помочь? – Светлана на всякий случай встряхнула руки.
– Нет, спасибо.
– Кажется, сегодня нам нужно сосредоточить внимание именно на этой проблеме. – Савел обвел всех взглядом, испрашивая согласия. – С вашего разрешения, оставим иные вопросы для другого раза.
– Согласен. Согласен… – зашелестело по ряду. Неисправимый Пабло тут же подтянул шар поближе.
– Коллеги, я думаю, все обратили внимание на схожесть этих… э-э… объектов видений? Каков вывод?
– Вывод прост: нас ожидает прорыв. Судя по тому, что мы видели, – глобальный. С катастрофическими последствиями. Сроки… не позже конца лета.
В следующий миг дом встал на дыбы.
Лина инстинктивно рванулась вперед, всаживая в белесую гадость два клинка, и пропустила, что сделала Мила, но в комнате прошелестело сразу нескольких переносов, откуда-то рядом взялось еще несколько надежных рук и поддержали не только старшего Соловьева, но и младшего – он тоже едва держался на ногах.
Сразу три голоса завопили: «Александр!» – Милы, Марины и еще кого-то, знакомого, но неопознаваемого из-за волнения. Внизу заорали рыбки, требуя сказать, что произошло.
– Где Александр?
Оба поколения Соловьевых действовали слаженно и отработанно: пока близняшки сорвались в телепорт за Направляющим, вторая троица окружила пострадавших:
– Что случилось?
– Рубашку разрежьте.
– Стабилизируем. Вот это да. Лёш, на кого нарвались?
– Лягвы. Стая. Ядовитые, похоже.
– Жгут, быстро. Марин, Лёша посмотри.
– Я цел.
– Знаем мы твое «цел». Глянь, глянь.
– Кровопотеря растет.
– Да что со стазисом?!
– Я не могу! Я волнуюсь!
– Давайте кого-то из друзей позовем?
– Волнуется она. Мам, давай ты. Дим, барьер не поднимай, а?
– Не… буду… – выдыхают пепельные губы. – Давайте.
Белая как мел Людмила резким движением сближает ладони, и Вадим замирает на полувдохе. Кровь моментально перестает течь из ран. Серо-зеленые глаза невидяще смотрят в потолок.
Шорох-шелест, и в комнате является знакомый мужчина в белой рубашке.
– Прошу прощения, у нас тут… Вадим! Лёш! Мальчики…
Быстрый взгляд, навскидку сравнивающий тяжесть повреждений – и безошибочный выбор, и невесомо легшие на грудь молодого мага белые ладони, наливающиеся серебряным сиянием. Оно родилось на месте ран и, словно растекающиеся по воде цветные пятна, медленно разлилось по телу. Мягко просияла аура, впитывая подаренную энергию.
Феникс довольно ворохнулся, привлекая внимание хозяйки к симпатичной магии, но Лина в этом не нуждалась – она зачарованно смотрела, как тают на теле парня следы многочисленных укусов… как на коже не остается ни шрама, ни красноты, как тот «оттаивает» и тихонько вздыхает, уже без боли, пропитавшей голос.
– Пап, Лёша тоже.
– Ну ясное дело! – Александр быстро поддергивает рукава мантии. – Без Лёша тут никак не обойдется. А ну ребята, кто тут медик… дайте ему что положено, пока я Лёшем займусь!
Медиков в помещении оказалось сразу двое: взъерошенная Марина и одна из ее подружек, не считая самой Милы. Вряд ли они, правда, были медиками – слишком молоды, но оказывать первую помощь явно умели. А сейчас, переглянувшись, они подтащили поближе аптечку, где лежали непригодившиеся бинты, и достали оттуда пару ампулок и несколько таблеток, при виде которых оба пострадавших дружно скривились.
– Но… – начал Вадим.
– Давай-давай, капризничать потом будешь! – сурово сдвинула брови тоненькая Марина. – Исцеление – исцелением, а потерю крови надо компенсировать. Или тебе капельницу поставить?
– Ладно, давай свою отраву.
– Не отраву, а глюкозу, витамины и…
– Один черт! Лёш, ты как?
Ответ юноши прозвучал глухо – Александр развернул его спиной к себе и буквально вжал в мягкий диван лицом вниз. Белые ладони плавали в воздухе, то и дело зависая над буро-алыми рубцами.
– Нормально.
Семейка переглянулась и закивала так, словно не нашла в ответе ничего удивительного. Подумаешь, явились родственники домой в потрепанном состоянии, ну и что такого? Более экспансивная Марина постучала пальцем по лбу. Вторая девушка гневно запахнула полы халата так, словно они являлись кое-чьими ушами.
– Нормально, – почти прошипела явившаяся вслед за сыновьями Маргарита. – Я к вам скоро переселюсь, учитывая, сколько раз приходится сюда мотаться среди ночи!
– Мам, – тихонько тронул ее за рукав один из близняшек. – Они ведь тоже к нам летят, если что.
– Если б они не подавали вам такой пример, вы б не влипали в неприятности! – с истинно женской логикой отрезала Марго. – Смыться из дому, чтоб сцепиться со стаей серых уродцев!
– Пятнистых, – уточнил Вадим.
– Что?
– Пятнистые уродцы. Лягвы с Уровня Дааль. Лёшкин приятель-нейтральник как-то нашел их на свою… э… голову.
– Какой приятель?
– Павел, – неохотно буркнул Лёш.
Все замолкли.
– Павел? Тот парень из Красноярска? Не может быть! Он бы не полез очертя голову в Уровни.
