другого. Я помогла ему слезть со стола, усадила на лавку и подала суп.
– Пахнет вкусно и непривычно! – Гийом принюхался, но выпил почти половину, прежде чем сообразил, что опять голый. Скромность прикрывала простыня, но… – Моя одежда опять без шнурков? – печально спросил он.
– Извини, я думала, ты истекаешь кровью, – развела я руками.
– Замена есть?
– К утру что-нибудь придумаем. Допивай и ложись.
На кухне негромко стукнула дверь. Маг вздрогнул, и я его поторопила:
– Марыська из бани пришла. Давай ложись, я оставлю окна открытыми. Печь теплая. Отдыхай.
Маг послушно завалился на лавку, зевнул, я укутала его одеялом, как младенца, и шепнула наговор сладкого сна. Убедилась, что мужчина действительно спит, и вышла в кухню. Марыська уже сидела на полатях, расчесывая жиденькую светлую косицу, а у корзинки с Настеной сидел Петр. Я не стала подходить к нему близко – проверила печь, накрыла угли толстым слоем золы, чтобы вода для подогрева молока не остыла за ночь, потом все же приблизилась и спросила:
– Почему к матери ночевать не ушел?
– Вы здесь, – ответил он, кивнув на меня и младенца.
Я не хотела выяснять отношения при Марыське, да и маг, пусть и спящий, не должен услышать лишнего, так что сказала только негромко:
– Кровать у меня узкая, так что ложись за печью. Мага отправим в крепость – поговорим.
Ох, как я опасалась, что Петр, получив новый статус в моей жизни, начнет себя вести, как братец. Будет орать, командовать, требовать привилегий и услуг. Но нет, парень просто кивнул и так же тихо спросил:
– Позволишь обнять? Я сегодня испугался за тебя…
Я вздрогнула, припомнив жуткую тварь и…магов, приехавших за Настеной. Тело само качнулось вперед – в теплые, уютные, успокаивающие объятия.
К моему удивлению, Петр пах приятно. Словно не возился со зверьем в сарае. Потом я поняла, что у него влажные волосы – похоже, он воспользовался баней по назначению.
Некоторое время он сидел, обнимая стоящую меня, потом я переступила с ноги на ногу, и меня отпустили.
Разошлись по своим кроватям мы в полном молчании. Я некоторое время лежала в своей постели, глядя в потолок, потом не выдержала и шепнула наговор короткого сна. Лучше так, ведь утром нужно будет разбираться с приезжими магами. Судя по моим ощущениями – никуда они не уехали.
Сон затянул меня, а потом вытолкнул в небо над крышей дома. Я присмотрелась и покачала головой – черепица вокруг дымохода прилично обгорела и кое-где потрескалась. Надо менять, пока не зарядили дожди.
Хозяйственные мысли вытряхнуло из головы каким-то шумом в центре деревни. Я метнулась туда и увидела приезжих магов, гуляющих во дворе у старосты. По случаю жаркой погоды они расположились в беседке под яблонями, но сидр с самогоном плохо повлиял на них, так что большая часть гостей уже разлеглась на травке, и только кругленький коротышка продолжал беседовать со старостой. Я подлетела ближе и аккуратно приземлилась на крышу беседки. Разговор ожидаемо шел обо мне.
– Так, говоришь, ведьма сама пришла?
– Да не первая уже! – староста хоть и был хмельной, однако пил, похоже, только сидр, поэтому слова выговаривал четко. – С той поры, как старая ведьма померла, тут этих ведьм перебывало! Даже ведьмак один был! Старый, правда, но с адским псом на цепи!
– Не сумел сломать защиту ведьмы? – толстячок поднял бокал словно в изумлении.
– Три дня под забором крутился. Ругался-я-я! Ребятишки много новых слов выучили, – хмыкнул староста. – Потом рукой махнул и ушел, сказал, что никаких сокровищ в доме нет, старая карга, мол, хочет все ученице оставить, а он не нанимался дурную бабу уговаривать.
– Вот как, – “малиновый” закусил глоток сидра полоской копченого мяса и снова вернулся к расспросам: – А как того ведьмака звали? Не припомните?
– Э-э-э-э… Регдан вроде, – неуверенно сказал дядька Фрол.
– Регдан Анкарийский? – вытаращился маг.
– Ага, что-то такое он говорил! – обрадовался староста.
Маг присвистнул и задумался. Я тоже задумалась. Всех известных магов, ведьмаков и ведьм мы знали – хотя бы по именам и самым явным подвигам. Отчего это Регдан Анкарийский искал тихое местечко в нашей глуши? До столицы почти месяц пути, если не порталом, конечно. А в распутицу – все два. Или его притянул источник? Я ведь раньше вот так духом путешествовать не могла, да и проклятие такой силы убрать не смогла бы, даже если бы весь день молилась. Я ж ведьма, а не святой отшельник!
Между тем мужики внизу опять вернулись ко мне. Оказывается, маги успели поинтересоваться мной в школе и даже семью навестили! Только Джастин им наговорил такого, что они впали в недоумение – как распутная девка, обокравшая родных, сумела получить место ведьмы так близко от Стародубска? В школе им, наоборот, характеризовали меня положительно, но упомянули, что силы у меня средние, а брала я больше увлеченной любовью к травам и врачеванию.
А поскольку маги сами видели уничтожение ядра проклятия немалой силы, их интерес был понятен. Может, не за тем ребенком приехали? Я же, сидя на крыше беседки, хихикала, понимая, что все дело в источнике. Дом ведьмы построен так, что я каждый день пью насыщенную природной силой воду, купаюсь в ней, сплю рядом с источником, и даже дерево старого дома пропитано этой живой силой насквозь – дому-то уже лет сто, если не больше! Потому и аварийный портал тут установлен – на источнике он практически не требует зарядки. А маг все пытался выяснить, как я тут живу, что творю и как и почему вышла замуж.
Староста, надо отдать ему должное, вертелся, как уж на сковородке, но ничего опасного для меня не сказал. Про Петра рассказал, как отправил парня отрабатывать повинность, а потом, мол, уехала ведьма аж на полмесяца, и чем уж они там занимались – кто знает? А воротились и поженились.
– А в храм отчего не пошли? – лениво уточнял “малиновый”.
– Так нет у нас храма, господин хороший. Часовенка вот есть, а служитель раз в месяц приезжает, а то и реже. Сплетников же у нас хватает. Стоит парню разок у девки заночевать – и уже треплют от забора до забора! А королевская бумага – документ! Его не подделаешь!
Тут маг поспорить не мог, но полез выяснять дальше – кого и как лечила, когда успела Настену родить. И тут староста отбрехивался с великим искусством. Ведьма, мол, в деревню пришла с мешками да узлами, закутанная в шаль, так что был ли у
