но явно насмешливый поклон. — Мы очень рады вашей благодетели!
Тот усмехнулся в бороду, кивнул осунувшемуся Альвиану и попрощался с ним.
Уже через десять минут Влада и Лира смогли переодеться в свои летние платья, поежиться от холода и чаропортировать вместе со своим спасителем.
В это странное утро удача, вопреки опасениям Влады, была на их стороне.
Такой снежной зимы Китеж не помнил ни разу за молодой и новый век.
Крупные хлопья пушистого белого снега плавно опускались на черную землю и серые камни города. Забытое сердце чародейской России погрузилось в спячку до весенних дней. Каждый китежанин и каждая китежанка остро осознавали свое растущее бессилие перед захватившими город антимагами.
Пока основные силы инквизиторов сосредоточились на учебных заведениях, горожане были уверены, что беда их не коснется. Но месяцы шли, антимагов прибывало, и в один прекрасный день они стали контролировать центр города. Огромную, вымощенную красным кирпичом площадь, по которой частенько прогуливались чародеи и ведьмы, теперь окружили молчаливые и угрюмые мужчины в темно-синих формах. Площадь приходилось обходить стороной, иначе в незадачливого чародея могли выстрелить из металлического, незнакомого китежанам оружия.
Детей перестали выпускать из домов, а в школе Чарослов оставили учеников на каникулы. Первого декабря собравшиеся неподалеку от площади чародеи и ведьмы с горечью наблюдали, как антимаги накидывают на идолов древних богов огромные куски брезента.
Лира Конт и Влада Лаврова, успевшие вернуться из плена царя Берендея, улизнуть от Альвиана и насладиться метанием слабых искр в одинокого унылого антимага, застыли в этой толпе, не веря своим глазам. Никогда еще со времен приюта глаза Лиры не застилала мутная пелена слез.
— Перун, — шептала она в отчаянии, надеясь в глубине души, что оскорбленные боги спустятся с небосвода и покарают антимагов. — Велес… Мокошь… Стой, Владушка, не ходи к ним, а то я же с тобой пойду. И опять в историю влипнем…
Влада, уже собравшаяся сорваться с места, поджала губы и быстро смахнула слезы рукавом, пытаясь быть незаметной.
— Ты что, Конт, рыдать собралась?
Лира вытерла слезы и ухмыльнулась.
— А если и собралась? Раз я Темная, так у меня и души нет, думаешь?
Кинув последний хмурый взгляд на антимагов, копошившихся под падающим снегом возле черных камней, словно муравьи, Влада решительно развернулась и потянула Лиру за собой.
— Хватит, пошли. Мы идолам не поможем, только себе хуже сделаем.
Оглянувшись назад несколько раз, Лира все же смирилась, вздохнула и с явной неохотой поплелась следом за Владой. Темные не любят подчиняться Светлым, когда в том нет необходимости, но сейчас поступать иначе было сродни новым проблемам. А Лира еще не потеряла надежду спасти от антимагов хотя бы Китеж.
Интересно, Веста и Ева все еще верят в их возвращение?
* * *
В комнате студенческого общежития было пусто и слишком свободно, в невидимые щели пробивался сквозняк — настойчивый и очень холодный. Зима заставляла Весту и Еву кутаться то в пледы, то в старые шали, а их котов спать под одеялами. И только бесконечное чтение книг с конспектами спасало Весту от мысли, что она похожа на дряхлую, всеми забытую и медленно сходящую с ума ведьму. Именно так доживают свой век колдуньи — с постаревшим фамильяром, мурлыкавшим на коленях, чашкой некрепкого травяного
Старые ведьмы не читают книг, они пишут учебники заклинаний и рецепты зелий. А если в жизни сумели отличиться, то и свои биографии. Иногда писать им не позволяет зрение, и тогда они нанимают бедных девочек из Чарослова. Об этом говорили тетя и дядя Весты, пока были живы, пророча ей в лучшем случае такую судьбу.
Но прошло столько лет, а девушка так ни разу и не нанялась ни к одной карге. Зато стала одной из четырех школьниц, избранных Вестниками и сумела поступить в чародейский университет.
И потеряла подруг.
Влада и Лира, конечно, досаждали всем своими склоками и спорами, но без них в комнате и в аудитории давно стало тоскливо и грустно. И только Чара с Агатом напоминали о том, что где-то живут их хозяйки. Вели себя они вполне беззаботно, а ведь каждый кот-фамильяр чувствует гибель ведьмы или чародея. Даже на далеком расстоянии.
Один месяц сменил другой, вслед за тем жарким и злым летом пришла осень, и Веста научилась думать, что, наверное, Влада с Лирой никогда не вернутся обратно. А Ева, как и раньше, не собиралась делиться своими мыслями и выводами — разве что с кошкой Сильвой, которая в последнее время все чаще стала принимать невидимый облик. Выглядело это так, словно Ева мило беседует с воздухом, но видела это зрелище только одна Веста.
Холодным зимним утром, когда занятия отменили из-за очередного обыска в университете, Ева читала толстую старую книгу, а Веста пыталась рисовать, едва касаясь остро отточенным концом карандаша белого листа бумаги. Круглые башенки, колокола, деревянные двухэтажные дома, вымощенные серыми и красными кирпичами улицы, и, конечно же, высокий замок, разбитый на школу и университет.
Чарослов — это слово звучало гордо.
Многие века в Чарослове растили лучших чародеев, и уже век с небольшим — еще и прекраснейших ведьм. Хоть и строили эти замки с оглядкой на европейскую архитектуру, ведь принимал участие зодчий — чешский вампир, имя которого затерялось. Или скрыли намеренно.
Теперь на Китеж напали враги, и Веста, прожившая здесь всю жизнь, ничего не сможет с этим поделать.
Стройный ход невеселых, тоскливых, отчаянных мыслей нарушил тихий скрип двери и чьи-то шаги.
— Мяу! — сообщил внезапно оживившийся Агат и лизнул в нос сонную Чару. — Мяу!
Та приоткрыла желтый глаз и высокомерно глянула на него.
— Мрр?
— Наши ведьмочки вернулись! — мяукнул Агат.
Спрыгнув с кровати, он подскочил к вошедшей Лире и потерся об ее ногу.
Та с радостной улыбкой подхватила кота на руки и поцеловала в розовый нос, а потом прижала к груди. Примеру Агата последовала Чара, медленно подойдя к Владе и всеми силами пытаясь не показывать, насколько хочет теплых объятий.
Веста привстала со стула, широко раскрытыми глазами глядя на вошедших и с трудом веря увиденному.
— Лира! Влада! Вы вернулись!
— Нас вернули, — отшутилась Лира. — Твой любимый Альвиан.
— Он не… — Веста попыталась возразить, запнулась на полуслове и у нее запылали щеки. На ум пришел важный вопрос. — Что он делает?
— Проводил нас до университета и отправился за реку Смородину, договариваться с Черным Воинством. Против антимагов. Просил нас, чтобы никуда не влезали и были паиньками.
— Ага… — Веста поспешно кивнула и опустила голову,
