загнал. Не ожидал, если честно, что старшаки все на меня за что-то взъелись…
— Я тебе, мелочь пузатая, потом уши накручу. — хмыкает Рог, погоняло такое среди пацанов у Васьки. — С тобой другие пока поговорить хотят. — И делает шаг в сторону.
А вот и мой сегодняшний оппонент.
Хмыкаю, скаля ухмылку. Нагло так, ухмыляюсь.
— Ба-а-а! Кого я вижу? Даня, собственной персоной!!! Давно не виделись, не находишь? Зубы-то хоть на месте? Всё хотел уточнить у тебя, а то в последнюю встречу не успел этот волнующий меня вопрос тебе задать. Давно шестерить-то начал? И сколько тебе за это платят? Смотрю, и босс твой тут затерялся. Привет, Персуткин. Как, Вован, ручка твоя? Заживает? Больше малышню не терроризируешь?
Лицо Даньки пятинами пошло, а вот у Вована оно, наоборот красным стало, как панцирь у варёного рака.
— Ты меня тогда исподтишка ударил. — голос Даньки дал петуха…
— А ты вон собравшимся, расскажи подробнее об этом. Как вы меня у школы поджидали своей шоблой. Чего молчишь-то? Не знал, что ты на побегушках у Вована. И про то, что я тебя ударил… Ну-ка поведай, кто первым тогда начал кулаками махать? А? Чего заткнулся-то? Кто мне там орал во всё горло, что челюсть мне свернёт? Сыкло ты, Даня… ведь вроде нормальный пацан, правильный был, кодекс чтил. Чего с этим фуфлом-то связался⁇ Он мальчишек на вроде меня унижал, почти пальцы, ломая… своей оглоблей. Тут многие веселье своё помнят с Вовкой. Подтвердят. Ладно, он отбитый и мудак, но ты-то? В авторитетах в школе ходил… чемпион по боксу и вдруг вчетвером на меня, да ещё вдвоём, при этом, отхватили. Так что там с тобой было-то? Ножку, наверное, подвернул, да так сильно, что и «Скорую» вызывали, откачивали, и в больничку потом отвезли. Ну да, ножка бо-бо сильно была. Да? А теперь что? Слышал краем уха, что башлянули тебе за меня, чтобы отметелил при всех. Так, нет? Или я что-то ещё не знаю…
На эту парочку и смотреть-то жалко. Даня и вовсе растерялся, Вован уже куда-то ушуршал…
Парни с интересом наше препирание слушают и, судя по возгласам, многие со мной согласны и вообще, за меня. Тот же Рогов даже, уважительно на меня поглядывать начал. Не ожидал, если честно, от этого бугая.
И Вадик Сарычев, тоже довольный улыбается. Сбоку стоит ближе всех ко мне, всем своим видом показывает, что беспредела и общей свары не допустит.
— Неужели, реально всё так было, как ты говоришь? — Спрашивает Влад Пестерев… один из лидеров школы.
Не плохой, кстати, парнишка, но добрым я бы его не назвал, уж точно. Любит кулаками помахать, не отнять…
— А ты Влад у шестёрок Вована спроси. Вовчик-то соврёт и глазом не моргнёт, а вот на враньё честным парням шавки его не пойдут, забоятся. Да, вот сам у Дани спроси. Как всё было на самом деле, и кто свару первым начал? Вот знаешь, как он скажет, так значит, и было. Я, почему-то верю, что Даня, в принципе, своим друзьям в серьёзных делах врать не решится. Ну, что, Даня, излей душу. Господь тебя не простит, если соврёшь. И кстати, поведай всем собравшимся… сколько тебе бабок отслюнявили за то, чтобы ты ко мне с разборками сегодня полез. И расскажи нам, кто тебя подбивал на этот шаг? Интересно же всем, наверное…
Разборки чиню по подсказке Бори. А что? Правда первое оружие! Мне замалчивать и скрывать нечего. Я про поведение своё вообще-то, а тайн у меня в последнее время выше крыши, одна правда про моего квартиранта в голове чего стоит.
Так что…
Смотрю на зажавшегося и по сторонам боязно оглядывающегося Даньку. Не ожидал он, что так ситуация вывернется. Ну, извини парняга, но ты тут сегодня за главного шута. Свой заработанный школьный авторитет ты сам в унитаз спустил, многим надо сказать, на радость…
Вон Рог тот же, несмотря на мой фон, почти рядом со мной стоит, плечо в плечо. Они в школе с Даней давние соперники, как и на ринге, так и по жизни. И девчонки, кстати, у них тоже одни на всех. Всё делят, делят и никак поделить не могут, зато теперь, после того как сильно обделался Даня, даже и не знаю, кто с ним из девчонок встречаться решится…
— И за Сильвестрова расскажи. Саша, где ты там спрятался? — Кричу я во весь голос. — Сам ссышь со мной связываться, а соточку за мордобой, спонсировал Дане. А не подскажешь, чего я тебе плохого-то сделал? Вроде мы с тобой, вообще, никогда не пересекались? А? Дрочишь на девчонку, а тут говорят, что она со мной общается? Угадал⁇ Ну, ты где там, Сашенька? Куда сбежал-то, болезненный…
Смех со всех сторон. Сильвестрова в школе не очень-то и уважают. Безмозглый баран, но при деньгах, падла. Треть маминой зарплаты дал, чтобы мне физиономию профи подправил.
А сам на Даню смотрю.
— Что, не в курсе из-за чего он тебя подначивал мне по мордасам надавать? Ну, ты Даня даёшь…
— А чё за девка? — Тут же подаёт голос, рядом со мной стоящий, Рогов.
— Василий Батькович, о таких вещах, приличные гусары не спрашивают… — отвечаю я.
И сам «Гусар» смеётся… и парни, стоящие недалеко от нас.
Я же, перевожу взгляд на, мнущегося в двух шагах от меня, Даню…
— Ну, так что, Даниил? У тебя ко мне ещё какие-то претензии остались? Боксёр ты наш… Чего молчишь? Давай, рожай что-нибудь. Но учти… в этот раз так легко ты не отделаешься, и двумя неделями лечение не обойдётся. Дойдёт дело до драки, челюсть уже тебе я пообещаю сломать. Понял? Чтобы наверняка. И пролежишь ты в больничке до Нового Года мой дорогой, а может и до весны. И на второй год останешься. Подумай… Оно тебе надо? Не за правое дело ты биться собираешься. Нет правды в твоих словах и делах. Нет правды, мой дорогой…
И тут…
— Кто тут с кем биться собрался, а я и об этом не знаю? А? ну-ка расступились, олухи царя небесного…
— А вот и сюрприз — голос Бори у меня в голове…
А я смею лицезреть, явление «Христа народу». Ленка собственной персоны ко мне идёт, да ещё и в компании, да ещё какой.
София Сафронова лично с ней под ручку, через живой коридор расступившейся в стороны толпы ребят, ко мне дефилируют, как по подиуму, походкой от бедра. Ведь явно специально задницами своими круглыми восьмёрки выписывают.
— Что тут у тебя происходит, любимый?
Приходит вопрос от…
— Спокойствие… только спокойствие!!! — приходит от Искина.
Нет, так не может быть, при всех собравшихся, на меня заявляет права… Кто бы вы думали? Нет, не Ленка… София.
А Ленка просто виснет у меня на шее, обхватив её руками, и чмокает, в подставленную мной щёку.
Тут же, как только она отлипает от меня, уже настаёт очередь лезть целоваться Софии.
А эта и не думает стесняться, такой приличный засос оставляет след от её помады на моих губах.
— Это что было сейчас? — молю я о помощи Борю.
— Ну, судя по всему, на разборки пришкондыбали две пантеры, причём, заранее договорились между собой, как будут действовать. И эти обнимашки с поцелуйчиками не что иное, как не экспромт, а продуманная военная диверсия. Ты вокруг оглянись, как на тебя сейчас ребята смотрят. Кто с завистью, а кто со злостью и бессилием. Теперь-то тебя и вовсе становится опасно трогать. Две известные в школе драчуньи тебя, тут при всех, любимым называют. Всё… ты попал.
Ну, не отталкивать же мне от себя девчонок, такого точно никто не поймёт. Приобнимаю девочек за талии. Они стоят, прижавшись ко мне с боков.
— Так что тут происходит, не объяснишь? — Задаёт вопрос София.
— Да, Данька на секцию к себе зазывает. — говорю я первое, что приходит в голову. — Предлагает продолжить учиться боксировать. Вот думаю… соглашаться или нет.
Данька, выпучив глаза на девчонок, истово качает головой.
— Чё серьёзно? — оборачивается ко мне лицом, Ленка. — Я всегда завидовала Вадику. — Кивок, в сторону отошедшего от меня Сарычего — и Рогу с Даней. У них тренер, известный мастер. Но вопрос, возьмёт он тебя под себя или нет. Сходи, раз приглашают. Попробуй. Вдруг повезёт.
Ленка, в своих словах, искренна, впрочем, и Сонька её поддержала.
— Мы пытались к нему попасть, но бестолку. Он деньги не берёт. Есть талант у тебя, он его почувствует, нет — бесполезно упрашивать. У нашей троицы он есть, раз у такого тренера тренируются пацаны. — с уважением в голосе, говорит София.
И тут откуда-то из-за
