Ознакомительная версия.
– Насколько я помню, в твоём отчёте не было ничего интересного, – наморщила лоб Ожега. – О том, что Любава, Мирослава и Ружена терпеть не могут Всеславу известно всем. Первые две до сих пор переживают поражение на выборах, третья просто мерзавка, но они не рискнут бросить королеве вызов. Особенно сейчас.
– Собираются бросить.
– То есть? – заволновалась Ожега. – Почему об этом не знаю я?
– Мой личный информатор, позволь сохранить его имя в секрете, во всяком случае – пока… Так вот, мой личный информатор сообщил, что Ружена, Любава и Мирослава хотят воспользоваться нестабильной обстановкой в Великом Доме и отстранить Всеславу от власти.
– Это невозможно. Великий Дом не поддержит мятеж.
Приказ «В» занимался внутренними врагами, но воевода «секретного» полка несла личную ответственность перед королевой, и потому в переживаниях Ожеги не было ни грана фальши.
– Кто-то говорит, что это невозможно, кто-то говорит, что всё напрасно, а кто-то делает, – спокойно парировала Всеведа. – Угадай, кто в конечном итоге побеждает?
– Людь не примет отстранение королевы на том смехотворном основании, что она собирается рожать.
– А если во время родов неожиданно ухудшится обстановка в Великом Доме или Тайном Городе?
– Ярга явится?
– Необязательно. – Жрица чуть заметно повела рукой, небрежно отметая глупое предположение воеводы. – Мой информатор уверен, что кто-то из нашей славной оппозиционной троицы приложил руку к побегу Ардоло.
– Что?!
– У него нет доказательств, однако они могут появиться.
– Каким образом?
Наживку Всеведа приготовила чуть ли не самую заурядную, которую использовали в интригах тысячи тысяч раз, и с трудом сдержала изумлённый возглас, увидев, с какой жадностью Ожега проглотила предложенное.
«Спящий свидетель: мне даже как-то совестно обманывать такую дуру!»
– Сегодня заговорщики соберутся на важное совещание, – ровно произнесла Всеведа, легко справившись с удивлением. – Они определятся с претендентом на трон и договорятся о первоочередных шагах.
– Уверена, изменницы выберут для совещания базу одного из своих доменов, – усмехнулась Ожега. – Они не хуже нас знают, где можно говорить без опаски.
– Мой информатор сделает так, что ты всё услышишь. И…
– И арестую их, если речь действительно пойдёт о заговоре.
– Именно.
Ожега широко улыбнулась, но уже через несколько мгновений опомнилась и с пылом произнесла:
– Я всегда знала, что ты верна короне, Всеведа. Всегда знала!
– Не забудь сказать об этом Ярине.
* * *
Межотраслевая генно-седативная лаборатория корпускулярных технологий ФПП
Москва, Малый Власьевский переулок,
25 июня, суббота, 09:36
– Юра? – Клопицкий оторвался от компьютера и удивлённо посмотрел на вошедшего Федру. – Ты же умер!
– Ещё нет, но близок, – проворчал детектив, без спроса падая в кресло. – Вставать глубокой ночью – безумие. Повторять подобный опыт – самоубийство. Сначала я начну вздрагивать при громких звуках, невпопад отвечать на вопросы, дрожать руками, сворачиваться калачиком во сне и плакать. Потом сойду с ума и умру, можно мне кофе?
– Трофим! – На голос в кабинет заглянул здоровенный голем. Получил приказ: – Два кофе.
Однако исполнять его не поспешил.
– М-м… – Говорить Трофим не мог, но всё понимал, кивнул, подтверждая, что услышал хозяина, однако с места не сдвинулся, с любопытством разглядывая опечаленного Федру.
– И поскорее, а то мы потеряем нашего утреннего друга.
– М-м…
Трофим был големом на все руки: и на кухне поработать, и в лаборатории помочь, и даже побить кого-нибудь, когда надо. Росту в нем было почти столько же, сколько в длинном Клопицком, но статью плечистый Трофим хозяина превосходил, и выглядел на его фоне, как бравый офицер-десантник рядом со студентом-сверхсрочником. И так же, подобно офицеру-десантнику, обычно голем с исполнением приказов не тормозил, но что-то в утреннем госте тронуло бездушную куклу.
– М-м…
– Кофе закончился?
– М-м… – Трофим отрицательно покачал головой.
– Тогда пошевеливайся! А то придётся снимать мерки для гроба. – То ли угроза подействовала, то ли повелительный тон, но здоровяк наконец-то исчез из поля зрения, и Лёня повернулся к детективу: – Утро сегодня странное: работа не клеится, големы ленятся, гости ноют…
– Ты смеёшься, а я страдаю, – вздохнул Федра. – Я в жизни никогда не просыпался раньше десяти.
– Просыпался.
– Очень редко.
– А сейчас? – Не то чтобы артефактора интересовал ответ: задав вопрос, он уставился в монитор, от которого его отвлёк приход гостя, и в тоне появилась нотка рассеянности.
Впрочем, Юрия такое поведение ничуть не обидело. Во-первых, он прекрасно знал, чего можно ожидать от друга, а во-вторых, детективу нужно было просто выговориться, и занятый своими делами артефактор, изредка вставляющий короткие замечания и вопросы, подходил на эту роль ничуть не хуже артефактора, полностью сосредоточенного на разговоре.
– В последнее время мы с Всеведой необычайно сблизились… Я так перепугался во время покушения, перепугался, что она может умереть… Я не отходил от неё в Эрлийской обители, был первым, кого она увидела, когда очнулась, пообещал себе, что никогда больше её не отпущу, уговорил жить вместе, и… И теперь живу по расписанию любимой. Просыпаюсь рано, ложусь поздно. Выходных нет. Отправиться на отдых мы пока не можем, потому что в Тайном Городе не всё ладно.
– Недосыпание ведёт к неудовольствию?
– Я счастлив оттого, что мы вместе, но никак не могу согласовать новое расписание со своими старыми привычками…
– Выбери что-нибудь одно, – рассеянно пробормотал Клопицкий.
– Вижу, ты никогда не любил, – ответил детектив и тяжело вздохнул.
– Я влюблён в работу, – парировал Тыжеумер, не отвлекаясь от компьютера. – Это считается?
– Ты с ней спишь?
– Как раз наоборот: не сплю.
– Тогда почти считается, – хмыкнул Федра, с благодарностью принимая из рук вернувшегося Трофима кружку кофе.
– Итак, мы выяснили, что я могу чувствовать то же самое, что и ты, – с энтузиазмом произнёс Клопицкий. – Теперь говори, чем недоволен? Со стороны кажется, что ты в полном шоколаде.
– Мне приходится рано вставать.
– Из-за этого ты ко мне не приехал бы.
– А ты решил, что мне нужно поплакаться в жилетку?
– А разве нет? – Тыжеумер чуть приподнял брови. Получилось забавно.
Активно лысеющий Лёня сохранил шевелюру лишь на затылке, да за широкими, как крылья летучей мыши, ушами, и это обстоятельство – недостаток волосяного покрова, – по всей видимости, и заставил Клопицкого отрастить на безвольном подбородке длинную раздваивающуюся бородёнку. Мужественности она не прибавляла, только комичности, отчего мимику артефактора иногда принимали за ужимки, однако сбривать волосатое недоразумение Тыжеумер отказывался наотрез.
– Не хочу плакаться, – хмуро ответил Федра. – Но шоколад и в самом деле горчит.
– Твоя главная проблема в том, что ты не жиголо, – менторским тоном произнёс Клопицкий. После чего негромко воскликнул: «Есть!», нажал на какую-то кнопку, то ли сохраняя, то ли удаляя результаты, и крутанулся в кресле, поворачиваясь к другу лицом. – Альфонсы не задумываются и не сомневаются, они пользуются.
– Я живу на свои.
– Я знаю.
– Когда мы познакомились, Всеведа уже занимала высокое положение в Зелёном Доме, и мы сумели приспособиться к разнице в положении. – Припомнив те счастливые дни, Юрий машинально улыбнулся. – Всё шло хорошо, пока…
– Пока она не стала жрицей? – помог Лёня.
– Да.
– У неё появилось много новых забот.
– Что естественно.
– То есть ты был готов к изменениям?
– Разумеется. – Федра помолчал, потом допил кофе, поставил кружку на стол и негромко закончил: – Боюсь только, что новые заботы её съедят.
Что-то подобное Клопицкий и ожидал услышать. Он развёл руками, показывая, что всё в мире – суета, после чего улыбнулся и уточнил:
– Выяснилось, что войти в Круг гораздо труднее, чем стать жрицей?
– Догадался?
– Я знаю женщин и могу предположить, какие нравы царят на вершине зелёной пирамиды.
– Как я понял, в обычное время тамошняя грызня мало отличается от интриг на вершине Ордена, но сейчас королева слаба, и её недоброжелательницы пытаются воспользоваться ситуацией. – Юра выдержал паузу, размышляя, стоит ли совсем уж откровенничать со старым другом, решил, что весь Тайный Город видит оппозиционных жриц насквозь, и продолжил: – Они думают, что могут добраться до короны.
– Всеведе предлагают сделать выбор?
А вот на этот вопрос ответ был однозначен:
– Есть вещи, о которых она мне не рассказывает.
– Но ты видишь, что ей тяжело.
– Да.
– Ты беспокоишься, переживаешь… – Тыжеумер поднялся на ноги, знаком показал детективу, чтобы тот оставался на месте, и медленно прошёлся по комнате. Мимо полок с книгами. Мимо шкафа, набитого свитками, и сундука, в котором, кажется, что-то похрюкивало. – Ты не задумывался над тем, что Всеведа долгое время руководила приказом «В» «секретного» полка?
Ознакомительная версия.
