тумана с Темзы клубилась на улице перед её лавкой, и невозможно, чтобы воздух во дворе отличался от воздуха на улице. Невозможно, но… силуэт воздушного шара окружало серебристое лунное сияние, а вокруг него в ночном небе светились мириады звёзд.
– Это ваших рук дело?! – крикнула Мерси, обращаясь наверх.
– Что вы имеете в виду?
– Все эти звёзды?
Фиона ответила, рассмеявшись:
– Вам стоит подняться и посмотреть, как они выглядят отсюда.
Филандер встал рядом с Мерси:
– Она может отнести нас к Чэгфорд-хаусу на этой штуковине?
Корзина воздушного шара, закрытая со всех сторон, в продолговатом люке которой стояла Фиона, находилась на уровне карниза, тремя этажами выше Мерси и Филандера. Ниже воздушному шару было не спуститься: он не пролез бы в просвет между домами.
– Не думаю, что она прилетела сюда для этого, – возразила Мерси.
– Тогда давай спросим её.
– Она хочет знать обстоятельства смерти своего брата.
Даже в тусклом свете, лившемся с неба, было видно, как лицо Филандера исказилось от ярости.
– Он пытался прикончить нас. Мы с Темпест чуть не утонули. Какие ещё обстоятельства ей нужны, чёрт побери?
– Мне кажется, её интересуют не причины его смерти, а именно обстоятельства. Как именно Персиваль умер. Похоже, она знает, чем он занимался.
– У нас сейчас нет времени на всякие реверансы! – напустился на неё Филандер.
– Я всё слышу! – крикнула Фиона сверху.
Филандер задрал голову:
– Тем лучше. Вы должны отвезти нас…
– Заткнись! – Мерси крепко дёрнула его за плечо и развернула к себе лицом. – Тебя может услышать пол-Лондона. Давай я сама с ней поговорю.
– Что ты собираешься делать? Пригласить её на чашку чая?
– Если понадобится – да.
Из люка корзины к ним скользнула верёвочная лестница и закачалась посреди двора.
Филандер недоверчиво уставился на Мерси:
– Ты и правда собираешься лезть туда?
– Залезайте, Мерси! – позвала Фиона. – Здесь хоть поговорить можно будет спокойно. И я хочу кое-что показать вам!
– Не уходи, – взмолился Филандер. – Бог его знает, что они сейчас делают с Темпест.
Мягко, настолько мягко, насколько она только могла, Мерси произнесла:
– Мне придётся.
– Но ты ничего ей не должна!
– Но, возможно, мне удастся убедить её в том, что она кое-что должна сделать для нас.
Филандер перевёл взгляд на воздушный шар с его странной воздухоплавательницей:
– Мне это не нравится.
– Я ненадолго. Пока меня не будет, постарайся не принимать необдуманных решений, ладно? Единственное, что нам пока остаётся, – слушаться указаний Цыганки. Поверь, мне это по душе ещё меньше, чем тебе. Но перелезать через стены и вдвоём устраивать партизанскую войну с кланом Лоэнмутов – это вряд ли поможет Темпест, да и Артуру тоже.
Филандер ответил, опустив глаза:
– Но я же не могу сидеть здесь сложа руки.
Она обняла его, не будучи уверенной в том, что ему этого хотелось. Вероятно, этот жест только подчёркивал её нынешнюю беспомощность. Филандер стоял как деревянный, не ответив на её ласку: должно быть, он каждую секунду ощущал, как утекает драгоценное время. Однако Мерси казалось, что Цыганка не собирается причинять Темпест вред – во всяком случае, пока. Девочка и Гилкрист были нужны ей, чтобы заручиться послушанием Мерси. Пока Книга бутылочной почты не попала в руки Цыганки, и Темпест, и Артуру ничего не угрожало. Мерси хотелось надеяться на это.
Ещё раз ободряюще потрепав по руке Филандера, девушка перешла двор и взялась за верёвочную лестницу. Она могла бы попробовать воспарить вверх, как это сделал Седрик, но летала она редко, а позориться перед такой библиоманткой, как Фиона Ферфакс, не хотелось.
Для героев книг взобраться по верёвочной лестнице было парой пустяков. В действительности же эта проклятая штуковина без конца перекручивалась и путалась, вращаясь вокруг собственной оси. Туфли Мерси скользили на ступеньках, платье вздувалось пузырём, а руки от соприкосновения с грубым канатом начали зверски болеть уже на полпути. Даже если бы Мерси пришла фантазия воспарить, опозориться больше было бы, наверное, невозможно.
– Вы не могли просто приземлиться на улице?! – крикнула она, задрав голову.
– А как же приключения?
Наверху Мерси почувствовала себя совсем уж неуютно. Идея передвигаться над крышами Лондона, будучи подвешенной на верёвках, отнюдь не приводила её в восторг.
– Ты болтаешься, как мешок с картошкой! – крикнул ей снизу Филандер.
– Спасибо, ты мне очень помог!
Совсем неплохо, что её жалкий вид отвлёк его. Жаль, что без неё он сразу же вернётся к своим дурацким идеям.
Наконец она добралась до Фионы, которая протянула ей свои белоснежные руки.
– Позвольте, я помогу вам!
– Я как раз пытаюсь сохранить остатки достоинства, карабкаясь по этой штуке.
– Вы лазаете весьма грациозно.
Пыхтя, Мерси перевалилась через борт корзины и осталась сидеть на полу до тех пор, пока у неё не перестала кружиться голова. Только потом она огляделась по сторонам. Фиона задраивала за ней металлическую переборку.
– Должна признаться, – вырвалось у Мерси, – ничего подобного я не ожидала.
Снаружи длина овальной корзины составляла не более десяти метров. Изнутри же она, как оказалось, была раз в пять больше, имела квадратную форму и восемь больших, как в старинном помещичьем доме, окон, по два с каждой стороны. Кое-где на стёклах виднелись потёки птичьего помёта.
Кабина воздушного шара была обставлена, как гостиная зажиточного семейства: на стенах висели картины, между которыми стояли конторка для чтения, книжные полки, комод, шкаф, а также вольтеровское кресло с лампой и кушетка с горой бархатных подушек. В углу виднелась незаправленная постель с балдахином, на которую Фиона небрежно набросила покрывало.
– Примерно так я и представляла себе покои капитана Немо на «Наутилусе», – заметила Мерси.
– Вы читали Жюля Верна?
– Мой приёмный отец был большим его почитателем.
Глаза Фионы блеснули:
– А вы знаете, что в английском переводе «Двадцати тысяч миль под водой» масса сокращений и куча погрешностей?
– Нет. – Про себя Мерси не переставала изумляться, как, чёрт побери, у Фионы получилось впихнуть этот зал внутрь скромной корзины. – Вы сами строили эту штуку?
Подойдя к одной из полок, Фиона вытянула зачитанный экземпляр романа Жюля Верна:
– Какой-то идиот перевёл scaphandre как пробковую куртку, а не как костюм ныряльщика. Я хочу сказать, с точки зрения здравого смысла очевидно, что пробка не погружается в воду.
– Похоже, вы принимаете творчество Жюля Верна близко к сердцу.
– Я люблю книги, в которых говорится о приключениях и первооткрывателях. Со свойственной мне скромностью я считаю таковой и себя. Во всяком случае, в скором времени я собираюсь совершить открытие. Я ведь писала вам, что буду в Лондоне проездом.
Мерси ещё раз огляделась по сторонам:
– Как это всё здесь помещается?
– С
