не двигаться! – заорал он, ловко раскидывая торгашей.
Народ кинулся в рассыпную. Кто-то нырял, кто-то взлетал и мчался на берег, поднялись крики, но основная толпа хлынула с пирса прямо на меня.
Если когда-нибудь захочу ощутить себя мячом для тенниса или килькой в банке, обязательно заберусь в самую гущу народа, потому что сейчас чувствую себя именно килькой. Или сардиной. Меня толкают и пинают, народ ломится, как безумный, словно крик «АКОПОС» – это само страшное, что может случиться в мире.
Синяков на моем девичьем теле теперь не сосчитать. Но главный вопрос – как выбраться из этого перепуганного табуна?
Мой торопливый взгляд стал искать в этой бесконечной сутолоке Миху. Уж кто-кто, а этот зверюга точно в ней не затеряется. Но поток народа плотный, а я такая мелкая, что меня зажало со всех сторон и понесло в непонятном направлении.
– Да пустите меня! – заорала я изо всех сил.
Конечно же мой тщедушный писк утонул в гомоне и шуме. Я задергалась и стала плечами пробивать себе дорогу к свободе, где бы эта свобода ни находилась. Какая-то дородная бабища размером с гору проорала мне сверху:
– Дура! Куда прешь!
– Куда надо! – заорала я ей в ответ.
Та крикнула ещё злее:
– Тут АКОПОС! Не видишь что ли?
– Я сама АКОПОС! – в сердцах выпалила я.
После чего пространство вокруг меня как-то разом освободилось. Громадная бабища наморщила лоб и, бормоча, скрылась в толпе, а сама толпа теперь недовольно и опасливо на меня глазеет, но приближаться не торопится. Мне даже чуток полегчало, будут знать, как зажимать агентов.
Расправив плечи, я гордо стала двигаться сквозь толпу, которая теперь не так настырно давит со всех сторон. Если Соловей поймал клыкастого Фабиана, то мне очень хочется присутствовать при его допросе, пока какой-нибудь Алекс Хром этого мне не запретил. А для этого лучше присутствовать при задержании. Как минимум, смогу этим бравировать. И среди студентов рейтинг опять же.
Поэтому я самозабвенно ломилась вперёд, пока чей-то услужливый локоть не подтолкнул меня к краю пирса и я, нелепо растопырив конечности, не полетела в синие воды Девонского моря.
Вода оказалась ледяной. Едва я погрузилась в её толщу, члены мои пронзило миллионами игл, а правую руку и ногу свело судорогой. К счастью плаваю я неплохо. Изо всех сил я стала барахтаться действующей рукой и ногой, чтобы не пойти ко дну. К нему я не пошла, но вовсе не из-за барахтанья, а благодаря самой воде – она оказалась до того соленой, что меня как поплавок выкинуло на поверхность.
Я отплевалась и заорала что есть сил:
– Человек за бортоооооом!
Конечно же меня ни кто не услышал. Кто бы мог разобрать хоть что-то в этом неугомонном гвалте толпы, который никак не закончится? Чтобы не нахлебаться, я легла на спину и стала смотреть на пирс снизу вверх. Оказалось, снизу тоже есть ступеньки, какие-то подъемы и трапы. Значит в Девонском море есть судоходство. Иначе для чего эти снаряжения?
Какое-то время я болталась в воде, замерзая и выжидая, пока станет хоть немного тише. Но тише не становилось, зато заметила, что меня довольно резво относит от берега. И вот это уже вызвало настоящую панику. Конечности мерзли, меня колотило, тело не слушалось и плохо шевелилось, а при любой попытке плыть в рот сразу заливалась вода.
Пришлось лежать на спине и с ужасом наблюдать, как меня медленно, но верно несет вдоль пирса в открытое подземное море под Москвой.
– Ээээй! – покричала я. – По-мо-ги-тееее! Кто нибууууудь!
Никто не среагировал. То ли не слышат, то ли слышат, но им все равно, то ли агентам АКОПОС не очень-то желают здесь помогать.
– Миииихааа! – снова заорала я. – Аааууу!
Мне казалось, это самое страшное, что могло случиться со мной сегодня. До того момента, пока левой ноги не коснулось что-то гладкое и холодное. Оно скользнуло по щиколотке, словно язык, пробующий на вкус новое блюдо, а я взмокла бы от ужаса, если бы и так не находилась в воде.
– Отвали от меня… – прошептала я, хотя горло сдавило от страха и холода.
Морская тварь конечно же не среагировала и следующее прикосновение стало уже чуть более настойчивым, проползло по голени, а когда что-то тугое обвилось вокруг колена, я поняла – это очень плохо.
В следующий момент меня резко и сильно дернуло вниз, я едва успела набрать воздуха прежде, чем уйти под воду. Что-то большое, с мощными щупальцами, обвило меня за ногу и я тянет в глубину, а я только и могу дрыгаться, ведь в воде мои не очень сильные удары вообще тщедушны.
Мелькнула пугливая мысль про заклинание «эхо». Но сейчас я не могу орать из-за воды, а подводная тварь все тянет и тянет на дно. Вода, плотная и густая, как первичный бульон. Она сдавило тело и будто нарочно хочет выдавить из меня весь воздух, чтобы поскорее закончить мои страдания. Кислород в легких стремительно кончался, а спасать меня никто не торопился. На свой страх и риски я разомкнула веки в этой жутко соленой воде. Глаза тут же сильно защипало, но я увидела свет над головой. Значит туда и надо мне стремиться. Только бы вырваться из цепкой хватки щупалец.
Я снова задрыгалась, хотя делать это онемевшими конечностями почти не реально. Но я сражалась, хотя тварь меня дергала и отпускать не торопилась. В какой-то момент рывок вниз оказался таким сильным, что меня приблизило к твари, и я с обалдеванием обнаружила, что это никакая не тварь, а какой-то мутант с туловищем мужчины и низом осьминога. Может дальний родственник Спрутовской?
Мужчина стройный, с вытянутым телом и рельефными мышцами. Лицо узкое, глаза большие и миндалевидные, а волосы огромным зеленым облаком парят в толще вокруг его головы.
Конечно же я заорала, запоздало понимая, что так теряю драгоценные запасы кислорода. Щупальца подводного красавчика тем временем ещё плотнее обвили меня и теперь уже держат за пояс.
Ну все, хана.
Перед глазами поплыли пятна, легкие стало жечь, очень захотелось вдохнуть, но сознание пока сильнее инстинкта и я понимаю – открывать рот нельзя, иначе нахлебаюсь. Но четкий ум быстро терял хватку и на смену ему стучалось животное естество. А оно билось и истерило в ужасе перед первозданной стихией. Тварь меня утопит, просто не выпустит из своих холодных щупалец. А в этом первобытном море меня так никто и не найдет, особенно если течением отнесет подальше. Кто
