делают карьеру, и платят отлично, — добавил Исама с неожиданной рассудительностью. — А потом и в политику можно податься. Без боевых наград туда соваться бессмысленно.
Я взглянул на соседа с лёгким удивлением. Хм, неужели он не так уж безнадёжен, как я привык думать?
— В политику собрался? — спросил я.
Вокруг нас шумели студенты. Многие стояли рядом с креслами, фоткались, знакомились, даже вели прямые эфиры.
— Возможно, — уклончиво отозвался Исама. — Почему бы и нет?
— Слушай, а как ты сюда поступил? — спросил я. — В смысле: нужен же блат, разве нет?
— Ага. И неплохой причём. Всё-таки, третье по престижности учебное заведение в стране.
— Я в курсе.
— Дядя помог.
В Японии о покровительстве говорить не стесняются. Здесь это считается нормальным. И правда, зачем нужны связи, если не помогать своим? И потом, каждая услуга однажды может принести пользу. Рука руку моет. Все повязаны. Как у якудзы, только без откровенного криминала.
— А дядя кто? — спросил я.
— Работает а секторе агропромышленности.
Исама не стал называть должность. Значит, шишка не очень большая. Но связей устроить племянника в менториум артиллерии хватило. Что ж, оно и понятно: агропромышленность в Японии крайне важна, ведь сколько народу кормить приходится. Там можно и не занимать высокий чин, а всё равно с тобой будут считаться.
Я хотел спросить Исаму, почему он живёт в одном доме со мной, а не в районе получше, но в этот момент заметил обращённый на меня пристальный взгляд. Высокий худой парень стоял у прохода, засунув руки в карманы, и откровенно пялился на меня. Безо всякого выражения на лице. Я смотрел на него уже секунд двадцать, но он и не думал отвести взгляд. Очень невежливо. Практически вызов по здешним меркам. Может, он просто задумался? Но нет, взгляд незнакомца не казался отрешённым. Наконец, он медленно повернул голову в сторону сцены, на которую выходили два офицера, отлип от стены и нырнул в проход, навстречу последним студентам, спешившим занять места.
Странно: все сюда, а он отсюда. И ведь он не был старшекурсником, иначе носил бы форму.
Я уставился на сцену, где под руководством офицеров кадеты подравнивали по обеим сторонам кафедры знамена. Наконец, появился ректор. Подтянутый, невысокий, лет пятидесяти. Генерал Нодзу Сюнроку. Вся грудь в медалях и орденах. Боевой офицер, само собой. Другие в Империи карьеры не делали. И воспитывать будущих воинов никто бы штабным крысам не доверил. Этим новый мир приятно отличался от того, который я покинул.
Генерал постучал по микрофону. Разумеется, он работал. Случись иначе, и звукотехник, наверное, сделал бы себе харакири.
Ректор заговорил о том, что нас ждёт, о славе и великом будущем Империи, поздравлял, предупреждал и так далее. Я подобных речей и дома наслушался. Так что особо не вникал. А вот остальные внимали, только что рты не поразевав.
В нагрудном кармане френча вибрануло. Я потихоньку, стараясь не привлекать внимания, достал смартфон. СМС-ка с неизвестного номера. Хм… Откроем.
«Встречаемся после линейки на додзё восьмого корпуса. Приходи обязательно».
И всё! Ни подписи, ни объяснений. И у кого вообще может быть мой номер? Я его не раздаю направо и налево.
Сообщение вызвало тревогу. Не похоже, чтобы тайная поклонница вызывала меня на свидание. Почему-то вспомнился пялившийся на меня парень.
Ладно, незачем себе башку забивать. Скоро схожу и всё выясню.
Терпение, сказал я себе. Ждать и не дёргаться я умел. Но это вовсе не означало, что мне было не интересно, кто и почему проявил к моей крайне скромной персоне интерес.
Поздравительная речь генерала Сюнроку продолжалась ровно тридцать минут. Думаю, он ориентировался по часам. После него выходили другие офицеры. Один зачитал дисциплины, которые нас ждут и велел посмотреть на стенде в фойе, в какую группу кто попал. Другой объяснил, где будут проходить занятия. Не слишком его речь помогла, и он сам, видимо, это почувствовал, потому что под конец посоветовал скопировать себе в смартфоны план территории менториума.
Наконец, нам сообщили, где столовка, и отпустили. Большинство тут же ломанулось фоткать план, выяснять, в какую группу попали, и жрать. В общем, всё, как велено. Исама пытался меня утянуть за собой в это крайне увлекательное путешествие, но я сослался на острую необходимость посетить туалет.
— И так еле досидел, — сказал я, делая вид, что едва терплю. — Встретимся в столовой.
— Тебе взять что-нибудь?
— Нет, я пока не голоден.
— Спишу для тебя расписание, если окажется, что мы в разных группах, — пообещал Исама.
— Спасибо, Исама-кун.
С суффиксами, которые японцы используют при обращении друг к другу, я разбирался долго и тщательно. И всё равно поначалу часто путался. Тут ведь важно не обидеть, не оскорбить. А то можно невольно нажить врагов на ровном месте. Нужно знать нюансы. В основном, я старался употреблять нейтральный «сан», но Исама заслужил небольшое поощрение, так что я присовокупил к его имени более тёплый «кун».
Оставшись в одиночестве, я, прежде всего, подошёл к стенду с планом эвакуации. Но он не подошёл, потому что ограничивался основным корпусом. Пришлось выйти на улицу и отыскать, как и советовал офицер, билборд с полным планом территории. Я его сфоткал, оцифровал с помощью специального приложения и загрузил в навигатор. Теперь можно было спокойно, не рискуя заблудиться, перемещаться по менториуму.
Восьмой корпус находился в дальнем конце огороженной территории. Додзё был обозначен с правой стороны от него. Туда я и направился. Вокруг было полно студентов в обычной одежде — первокурсников, выползших осмотреться и подышать свежим воздухом, а также покурить, что на территории менториума не запрещалось — нужно было только отойти в специально отведённое место с соответствующей табличкой.
Появлялись и кадеты в зелёной форме. Они постепенно собирались на занятия. Некоторые охотно знакомились с новенькими, особенно с девушками. Другие глядели на первокурсников свысока.
Я лавировал между студентами, пробираясь к восьмому корпусу. Не торопился, чтобы не привлекать внимания. Минут через пять мне позвонил Исама. Пришлось ответить.
— Ну, ты где, Кенджи-кун?! — выпалил он. — Застрял там, что ли?!
— Застрял, — ответил я и свернул за угол здания, вдоль которого шёл.
Впереди показался двухэтажный корпус, на вид — заброшенный. Хм… Похоже, это и есть восьмой.
