другие органы, можно было отвлечься на них. Так что да, ни о какой сумасшедшей влюбленности речи тут
уже не шло, а трясло хафу совершенно по другому поводу. Если так можно было выразиться.
Дело было в том, что вишенка Асуми созрела давным-давно, требуя себе положенного по природе с нехилой такой силой. Будучи хафу, Хиракава прекрасно понимала, что сексуальная неразборчивость с её родословной — это прямой путь вниз по социальной лестнице. Никакой натурный «надевший черное», с кем она могла бы замутить, не стал бы сдерживать свой язык, да и рассматривать их отношения как нечто серьезное. А перебирать, прыгать из постели в постель — это всё. Для хафу.
Поэтому она нацелилась на мрачного высокого очкарика, который бы точно не стал ни о чем трепаться. Только выяснилось, что она ему нафиг не нужна. Этот вопрос был решаемый, но, как говорится, пока вопрос решается — дракона надо кормить. От того Асуми и была девственницей… ну, в общем, метафизическом, плане. Дракон кривился, жаловался и кряхтел, но «ел» разные всякие игрушки. Это позволяло очень темпераментной девушке кое-как жить, хотя, надо сказать, что пару раз она едва не сорвалась на том же Кирью, благо последний умел охладить даже очень горячую… голову.
Слышать от него твердое «нет» хафу не хотела совершенно, как и просто встречаться для того, чтобы пожухаться. Ну, на самом деле, она столько берегла свою вишенку для чего? Чтобы бесстрастно трахаться с классным мужиком? Нет! Она и с вибратором может!
Затем, случилось чудо. Асуми нашла способ утихомиривать внутреннего дракона, причем способ исключал пихание в себя всякого электрического барахла. И работал куда лучше, чем это самое барахло! Даже больше можно сказать, он работал так хорошо, что хафу на полгода вообще забыла обо всех штучках-дрючках, лежащих у неё в ящике. Да и на самого Кирью перестала смотреть как лисица на птенца. Все вроде бы устаканилось и утряслось, даже более того, вылетело у неё из головы, но сегодня, когда они всем кагалом праздновали день рождения этого мрачного очкарика, Хиракава неожиданно заметила на празднике то, что раньше бы посчитала нереальным.
Мать Акиры, эта маленькая прикольная женщина, такая добрая и веселая, не просто занималась с Маной готовкой за спиной сосредоточенно пекущего эти странные «брины» Акиры, они еще и общались!! На правах самой старой подруги Шираиши Асуми прекрасно знала, что Мана не общается в принципе! Она не способна нормально отвечать! Это такое большое красивое теплое бревнышко с глазами, которое можно таскать с собой, щекотать, обнимать и смущать, но выдавить из этой отличницы фразу в день — уже достижение! Тихоня более чем счастлива быть возле людей, и даже частью группы, но разговаривать⁈
А тут… они общались! Кирью-сан трепалась куда больше, чем сама Мана, но та ей очень регулярно что-то тихо пыхтела в ответ, вызывая эмоциональные и теплые реакции женщины!
И вот тут-то Асуми напряглась.
Вот тут-то она и вспомнила о той жизни, о своих планах и желаниях, о вибраторах в ящике и о позывах в низу живота, вызываемых здоровенным мрачным очкариком! Вот тут-то и увидела, что несмотря на все свои заикания, смущение и дрожь, Мана поглядывает на Акиру отнюдь не так, как раньше!
А под конец вечера в не слишком-то умную голову хафу забежала еще мыслишка — а какими бы могли быть отношения с Акирой Кирью, который тот еще деревянный дундук? Было бы в них что-нибудь кроме секса? Крайне сомнительно! Так…
…почему бы и нет⁈
Получилось? Отлично получилось! Отлично! Как бы в себя прийти до школы! Да и там попытаться не дать окружающим понять, насколько сильно ты снова хочешь содрать штаны с этого огромного очкарика!
Только вот… перестать бы трястись. Дракон проснулся, он понял, что его кормили чем-то не тем целых полгода.
Дракону нехорошо…
Может, посоветоваться с самим Акирой? Всё-таки, он умный. Только нужно прийти в себя. Хоть немного прийти в себя.
Глава 2
Имитация деятельности
Школьный день прошёл относительно гладко, если не считать присутствия неподалеку встрепанной Хиракавы, изо всех сил делающей вид, что у неё всё в порядке. По словам Коджимы на обеденном перерыве, невербальные сигналы о том, что её кто-то отменно выдрал, были настолько четкими, что их уловила каждая девушка в классе, хоть раз бросившая взгляд на хафу. Дальше этого момента ничего не зашло, так что мы вполне мирно собрались после школы домой, а выйдя из стен образовательного учреждения, увидели нетипичную для школы картину.
Наша старая знакомая, китаянка Сяо Мин, садилась в открытый кабриолет к видному молодому японцу, подъехавшему прямо к воротам школы.
— Хоо… — протянул Рио вслед уехавшей машине, — Нехило-нехило. Эта оторва всё-таки нашла себе компанию!
— Давно уже, — отозвался я, краем глаза приглядывавший за этой девушкой по просьбе якудза.
Второй год обучения у нас был куда спокойнее первого. Социальные связи в Аракава-коу-коу-гакко выстроены, разные грозные личности вроде того же Рио признаны условно безопасными, а красивые, вроде него же и некоторых других, — недосягаемыми. Школьники учились, преподаватели работали, жизнь шла своим чередом. Наособицу от всего этого стояла Сяо Мин.
В основном это было связано с тем, какую историческую роль несут жители этой прекрасной страны по отношению к другим нациям восточного типа. В совсем недалеком прошлом и прошлом подальше, японцы показали себя чрезвычайно жестокими захватчиками, совершившими массу актов геноцида и откровенного издевательства над мирными людьми и военнопленными. Китай, Корея… кровавый след, что оставили островитяне на землях этих государств, никто забывать не собирался, ну а мы, то есть жители страны Восходящего Солнца, отвечали тем же. Тем не менее, в школе Аракава это выразилось мягче всего — юную китаянку попросту игнорировали, насколько могли.
Несколько подкатов от наших бейсболистов, один неплохо отмудоханный хам-третьекурсник, которого Сяо Мин поставила на место исключительно собственными невеликими силами — и вот, первая и единственная в мире невидимая девушка с модельной внешностью. С ней не общались, не дружили, но и не стремились унизить, как это обычно бывает — просто не замечали. Её подобное, надо сказать, вполне устраивало. Предоставив как-то мне своё предложение и неплохо его обосновав, Сяо Мин, в прошлом Сяо Сиань, приняла отказ и больше ни к кому не лезла, выбрав другой вектор в жизни. И, если верить Рио, высоко оценившему кабриолет и водителя — более чем успешный.
— О, Рио, глянь, Хиракаву упустили! — ткнул в плечо моему другу
