человек сказал, что, оставшись на земле, жених однажды найдет свою любимую, но не узнает ее, как и она его. Жених остался и стал бхутом, но… все-таки узнал свою невесту, – закончил рассказ Гена.
– Они узнали друг друга, потому что мы помогли им в этом, – добавила Даша, сияя от счастья. – А может, куркума была не поддельной? – Девушка подняла лицо, расплывшееся в улыбке.
– Или шаманский обряд Якура подействовал, – предположил Гена, улыбаясь в ответ.
– Или Хэллоуин повлиял! – Дашка хихикнула.
– А это при чем?
– Ну, спасая ребят от бхутов, мы побороли зло, заключенное в наших ду́хах. Ду́хи остались, а зло ушло.
– Может, и так. – Гена кивнул. – Еще бы как-то разорвать мертвоцепь, чтобы самим освободиться и их отпустить на волю.
– Это невозможно. – Даша погрустнела. – Ее не разомкнуть до самой смерти.
– А меркатор?
– Что «меркатор»?
– Он так лихо резал эту мертвоцепь после того, как мы извлекали ду́хов из черного ящика. Значит, он может разрезать ее.
– А ведь и правда! – Едва оживившись, девушка снова сникла: – Вряд ли нам удастся его уговорить, да и где его теперь найдешь!
– Ну как это «где»? – возразил Гена. – В потустороннем мире. Помнишь, на собрании за ширмой, чемодан стоял? В нем зажегся свет, и появился портал в иной мир, куда мы все потом и отправились.
– Я тоже видела этот чемодан, и догадалась, что в нем все дело, но как его раздобыть? Едва ли Божена позволит нам воспользоваться им, если мы придем к ней и прямо скажем, что хотим освободиться от своих мертвоцепей и духов.
– Надо украсть чемодан, – сказал Гена и вдруг, нахмурившись, вынул из кармана смартфон. – Время восемь, – сообщил он, взглянув на экран. – Если Шпица до сих пор не призвала меня, значит, не может этого сделать.
– Ну, это же хорошо! – Даша не понимала, отчего у друга испортилось настроение. – Значит, заклятье меркатора ослабело или вовсе исчезло вместе со злом.
– Да, но Шпица поднимет тревогу. Они все там жутко боятся утечки информации и разоблачения люцифлюсами – так они называют своих врагов, но мало о них говорят, поэтому я так и не понял: эти люцифлюсы – люди или еще кто. При малейшем подозрении на появление в городе люцифлюсов черные теософы всем скопом переезжают в другой город, где снова открывают свои магазины, мастерские и кондитерские. Например, к нам они приехали около трех лет назад. А вообще они промышляют по всему миру, и всюду выдают себя за местных. Причем, тайно прибирают к рукам готовый бизнес и продолжают дело бывших хозяев, а горожанам и невдомек, что любимые блюда им подают уже с новыми приправами.
– Ого! Вон как у них все схвачено!
– Ага. У них есть нотариус Козельский, тот еще аферист, он так обстряпывает дела, что хозяева бизнеса будто бы завещают свои лавки-магазины членам общества, но на самом деле бедняги помирают так внезапно, что не успевают выразить свою волю, а их завещания – искусные подделки, конечно.
– Какое коварное злодейство!
– И, главное, эта банда, что засела в нашем городе, не единственная в мире. Я так понял, их несколько, но не знаю точного числа. Божена управляет всем из Варшавы, но при необходимости разъезжает туда-сюда между бандами. И возит с собой чемодан-портал, он всегда при ней. В общем, как только она узнает, что бхуты освободились от заклятья меркатора, и кадаверы, то есть мы с тобой, черным теософам больше не подвластны, нам крышка. Они достанут нас из-под земли!
– И что же нам делать?
– Натравить на них того, кого они боятся – люцифлюсов!
– Как просто, Гена! Ты гений! Ой… – Дашка примолкла, испугавшись, что друг примет похвалу за издевку. Но не виновата же она, что «Гена – гений» так смешно звучит.
Гена хмуро проворчал:
– Нашла гения! Я понятия не имею, кто эти люцифлюсы и где их искать, так что нам все равно «крышка». Домой ни тебе, ни мне возвращаться точно нельзя, там нас уже караулят, я уверен. Можно попытаться вернуться к Алине. Этот Якур, как я понял, головастый парень, да и шаман, к тому же. Если он все еще у нее, вдруг поможет нам советом?
– Решено, идем к Алине, – согласилась Даша.
Утренний свет, наконец, пробился сквозь хвойный саван, окутавший все аллеи. Налетел ветер, согнал дремоту с сосен, и те встряхнулись, осыпав хвоей головы стоявших под ветвями девушки и парня. Даша рассмеялась, запустила пятерню в волосы, вытряхивая сор. Пальцы запутались в мелких кудряшках. С удивлением она поднесла к глазам светлую курчавую прядь. Ее волосы вернулись к своему первозданному состоянию, они вновь были ее, Дашкины! Темный цвет и шелковая гладкость, доставшиеся ей от Раджканьи, исчезли. Взгляд остановился на запястье, на нем больше не было темного следа от мертвоцепи.
– Гена… кажется, мы свободны, – неуверенно пробормотала Даша, поднимая голову. Друг в изумлении таращился на нее.
Над ними что-то затрепетало, захлопали крылья, в воздухе закружилось несколько птичьих перышек, крошечных и полупрозрачных, как снежинки. Два белых голубя взмыли ввысь, пронзая сосновые кроны.
– Как в сказке… – прошептала Даша сбившимся от волнения голосом.
– Думаешь, это они? – Из глаз Гены исчез огонь, черные волнистые волосы сменились темно-русыми вихрами, торчащими во все стороны, голос тоже изменился, стал резче и громче, парень вновь походил на больного воробья, каким его впервые увидела Дашка, но от этого на душе у нее потеплело: теперь она не сомневалась, что заклятье меркатора разрушено полностью, вместе с мертвоцепью.
***
В это время Алина тряслась от ужаса и озиралась, стоя рядом с распахнутым чемоданом, лежащем на полу в ее спальне. Безобразное существо, выпрыгнувшее оттуда после того, как Якур откинул крышку, затаилось где-то в квартире. Девушка чувствовала на себе враждебный взгляд, но, как ни старалась, не могла увидеть незваного гостя, явившегося оттуда, куда только что отправились Якур с Тильдой. Человекообразное нечто скрылось так быстро, что никто не успел толком его разглядеть, разве что заметили грязные голые пятки, мелькнувшие под лохмотьями, растрепанные космы и длинный кривой нос, торчавший прямо из гущи волос. Будучи ростом с крошечного лилипута, существо то ли нырнуло под кровать, то ли забралось в шкаф – никто не заметил, только услышали, как что-то там скрипнуло и стукнуло, а потом все стихло, будто не было ничего.
Якур сказал, что, скорее всего, это какая-то нечисть из Лукоморья – кикимора или шишок, но ловить его сейчас некогда, надо выручать пропавшего Женьку, поэтому поимкой он займется после возвращения. «Ты, главное, не зли его, не ищи, не гоняй, он и не будет пакостить. Сам, наверное, напугался. Выскочил случайно и сидит, дрожит теперь».
Алина кивнула, но из-за шока сразу и не поняла, на что соглашается. Дошло до нее только сейчас, когда она осталась
