нужно поговорить, — вместо приветствия произнесла девушка. — Джус, будь другом, оставь нас наедине.
— Вот ещё, и не подумаю.
— Джус…
— Хорошо, хорошо… Давай обойдёмся без рукоприкладства. Босс, если она станет скручивать тебе соски, кричи.
— Да иди уже, нам нужно поговорить наедине.
Енот сделал знак, что не спустит с нас глаз. Дождавшись, пока Джус исчезнет среди стеллажей, девушка едва слышно произнесла.
— Значит, это был ты?
— Ты о чём? — я удивлённо захлопал глазами.
— Это ты сбил этого парня.
— Какого еще парня? Настя, ты о чём?
— Не держи меня за дуру. Зачем ты это сделал? Почему нельзя было вызвать полицию и всё им рассказать?
— И кто бы мне поверил? Ты ведь тоже подняла меня на смех.
Соболева нахмурилась. Я же примирительно поднял руку.
— Ладно, хорошо. Я всё тебе расскажу.
— Когда ты узнал, что Анохин и есть наш маньяк? Мы же договаривались, что между нами не будет никаких тайн.
Я тяжело поднялся с дивана и уселся напротив девушки.
— Знаешь, почему я его убил? Просто я уже один раз поверил такому как этот Анохин. И знаешь, что? Этот урод в тот же вечер убил на жертвенном алтаре маленькую девочку. Так что, если ты собираешься взывать к моей совести, то будь добра, избавь меня от этого.
— Андрей, так нельзя. Ты хладнокровно убил человека…
— Настя, ты видела, что он совершил?
— Андрей, я смотрю на всё с точки зрения закона и считаю…
— Чихать мне на закон. Вот скажи мне, какой толк от того, что вы посадили бы его в тюрьму? Никакого. Этот ублюдок продолжал бы жить за решёткой, и, кто знает, в кого бы он превратился в конечном итоге.
— Хорошо, допустим, я тебе верю, и Анохин действительно был тем самым маньяком, которого мы искали.
— Обыщите его квартиру, там наверняка куча улик.
— Мы всё обыскали, там нет никаких следов.
— Значит, вы плохо искали, он сам мне во всём признался, и это он пырнул меня ножом в том переулке.
— Тогда почему ты сбежал из больницы? Перцев, конечно, тот ещё урод, но нужно было поставить его в известность. В конечном итоге нужно было позвонить мне, а не бросаться самому на поиски маньяка.
— У меня не было на это времени. Да и я не взял с собой телефон.
— Андрей, пойми, я на твоей стороне, но нельзя вот так просто убивать людей.
Что если ты ошибся?
— Исключено, я уверен, что Анохин и есть наш маньяк.
— Но улики говорят обратное, — продолжала упорствовать напарница.
— К чёрту улики.
— Андрей, так нельзя. Если ты станешь убивать всех направо и налево, то рано или поздно ты сам превратишься в такого же психа, как и они.
— Психа? Ты серьёзно? По-моему я сделал за тебя и твоих коллег всю грязную работу.
— Вот этого я и боялась, — Настя поджала губы. — Извини, но нам придётся прекратить наше сотрудничество.
— Ну и скатертью дорога. Помочь собрать вещички?
Настя бросила в мою сторону взгляд полной обиды, но мне было плевать.
— Чего молчишь? Язык проглотила?
Меня захлестнула волна ярости и злости. Несколько секунд Соболева смотрела мне в глаза, словно силилась что-то увидеть, а затем решительно встала и направилась в сторону своей комнаты. Прижавший уши Джус выглянул из-за одного из стеллажей, но, заметив мой злой взгляд, поспешно скрылся в глубине хранилища. Настя появилась через десяток минут с большим чемоданом на колёсиках.
— Счастливо оставаться, — бросила она мне и направилась к лифту. — Надеюсь, мы больше не увидимся.
— Катись-катись. Скатертью дорога.
— Босс…
— Заткнись, Джус, тебя это не касается.
— Пока, Джуси, — Настя помахала еноту рукой.
Спустя минуту девушка скрылась за дверями лифта. Джус укоризненно на меня посмотрел.
— Босс, ты, конечно, мужик авторитетный, но мог бы быть с ней и помягче.
Возможно, тот артефакт, который ты уничтожил, негативным образом повлиял на твои когнитивные способности.
— Не неси чушь, я в норме.
— Тогда будь мужиком и верни Соболеву обратно.
— И не подумаю.
— Ну что за упрямый баран? Ей-ей, вы оба себя ведёте как маленькие дети.
— Джус, а ты не задумывался, с чего это наша циничная Соболева так сильно изменилась? Куда делось её желание идти вверх по карьерной лестнице?
— А ты не пробовал с ней поговорить о чём-то, кроме работы? Может, Настя по-дружески хотела удержать тебя на краю пропасти, у которой ты оказался?
— Какой ещё пропасти? Джус, ты о чём? Она тут обвиняла меня в том, что я действовал в тайне от неё, а сама ни разу не сказала, кто её отец и какого чёрта такую обеспеченную девушку занесло в полицию.
— Босс, не обижайся, но с чего ты вообще взял, что она обязана тебе раскрывать своё прошлое? Ты ей никто. Коллега и не более, да и сам ты не слишком часто был с ней откровенен. Так что, как ни крути, вы квиты. Я не психолог, но налицо у вас с ней проблемы с доверием.
— Я спас ей жизнь, а она…
— А она прикрыла тебя от своих коллег, — вставил свои пять копеек Джус. — Она нарушила свои принципы ради тебя. Босс, не делай вид, что не понимаешь, о чём я толкую. Может просто ты испугался, что чувствуешь к Соболевой не мимолетную симпатию? Признайся. Ты ведь раскатал этого ублюдка не из-за тех, кого он убил. Ты боялся за Соболеву и хотел, во что бы то ни стало, помешать одержимому до неё добраться. Да и ты даже не пытался изгнать духа из этого парня. В чём дело? Или ты испугался, что всё опять выйдет из-под контроля, как тогда в Риме? Или может дело в том, что ты раскис и начал терять хватку? — продолжал наседать Джус.
— Ничего подобного.
— Ага, знаю я тебя. Может уже прекратишь прятаться от всех за маской циничного ублюдка?
— Да пошёл ты, Джус.
— Давай-давай, прячься от правды. Не сегодня-завтра ты снова выйдешь в город, нажрёшься как свинья и пойдёшь к продажным девкам.
— И что с того?
— Да просто ты за всем этим дерьмом не замечаешь очевидного.
— Джус, не лезь ко мне со
