— женщина постучала карандашом по столешнице. — Позвольте узнать, с каким?
— Не волнуйтесь, я хочу к вам устроиться на работу не из корыстных мотивов.
Мной двигает исключительно научный интерес к определённой части собранных здесь документов.
Антонина Ивановна выдавила из себя некое подобие улыбки.
— Что ж, молодой человек, ваш интерес мне понятен, но сомневаюсь, что при нашем плотном рабочем графике у вас останется достаточно времени для научных изысканий. Давайте для начала установим с вами испытательный срок, скажем, в две недели. Что скажете?
— Я согласен, в конечном итоге вам необходимо ко мне присмотреться, поэтому испытательный срок вполне очевидное требование.
— Хорошо, что вы это понимаете. Стажировка будет оплачена в полном объёме, что же касается окончательного решения, то учтите, что на него может повлиять и то, как вы построите отношения с нашим коллективом.
Вот, держите, это стандартный договор стажировки. Ознакомьтесь, и если вас всё устраивает, то подпишите здесь и здесь.
Я быстро пробежал глазами по тексту, и поставил свою подпись.
— Замечательно.
Госпожа Крюгер наигранно улыбнулась и словно невзначай продемонстрировала мне вырез своего не слишком впечатляющего декольте.
Я ослабил галстук и сделал глоток воды из стоявшего на столе стакана.
— Андрей, как я уже вам говорила, подавляющее большинство сотрудников нашей библиотеки это незаменимые специалисты высочайшего класса.
Конечно же, они стали такими не сразу, но если вы проявите должное усердие, то сможете стать полноценным членом нашего коллектива.
А ведь она со мной заигрывает, вон, как двусмысленно смотрит. Я улыбнулся в ответ и понимающе кивнул. Ага, как же, судя по чайнику и вазочке с конфетами, они тут все специалисты высочайшего класса по завариванию чая и пожиранию конфет. Хотя, судя по наличию в кабинете диванчика и массивного стола, госпожа Крюгер специалист в совершенно другой области. Нужно ей подыграть. Я заискивающе улыбнулся.
— Антонина Ивановна, я надеюсь, что в случае, если мне потребуется дополнительная консультация, я смогу на вас положиться?
— Конечно, вы можете всецело на меня положиться. И давайте договоримся об одной мелочи.
— Для вас всё что угодно, Антонина Ивановна.
— Наедине можете называть меня Антонина.
Я кивнул и мысленно присвистнул. Похоже, я немного перегнул палку, и дамочка решила форсировать события. Казалось бы, простая игра слов, но вон как подобралась госпожа Крюгер. Да и больно мягко она стелет. Коллектив, о котором так восторженно отзываются, наверняка окажется настоящим серпентарием для содержания престарелых кобр. Такие, если и не закусают, то непременно засосут до смерти.
Антонина Ивановна словно прочитала мои мысли. Решительно поднявшись со своего места, она произнесла:
— Идёмте, я вас с ними познакомлю.
Я поднялся с кресла и поспешил за госпожой Крюгер. Мы вышли из кабинета и спустились на первый этаж, затем прошли через читальный зал и миновали ещё несколько помещений оформленных в разнообразных стилях.
Не обращая внимания на болтовню госпожи Крюгер, я посматривал по сторонам в поисках следов. Ничего. Странно, или очки, выданные мне Джусом, оказались бесполезным хламом или кто-то постарался хорошенько тут всё подчистить. В одном из залов мы на мгновение задержались. Крюгер представила меня какой-то дородной тётке, которая окинула меня плотоядным взглядом.
— Знакомься, Леночка, это наш новый стажёр. Ты уж, будь добра, покажи ему, что у нас тут и как.
— Конечно-конечно, не сомневайтесь, Антонина Ивановна, сделаю всё в лучшем виде.
Я мысленно выругался, ну, Джус, и удружил ты мне. Нужно как можно быстрее форсировать события и отыскать проклятого призрака, пока меня тут не изнасиловали. Вон как эта толстуха плотоядно скалится. А ещё эта волосатая родинка у нее на бороде бррр… Такая бабища зажмёт где-нибудь в тёмном углу, я даже «мама» сказать не успею.
Антонина Ивановна, видимо, сочла, что наше знакомство с Леночкой состоялось, поэтому сделала мне знак следовать за ней.
— Вам исключительно повезло, молодой человек, в нашей библиотеке хранится куча редких документов. Стены этого читального зала помнят самого Владимира Ильича Ленина. Эти залы помнят декабристов, именно здесь они приобщались к идеалам просвещённой Европы. А основой нашего собрания редких документов стал архив самого Вольтера.
Я, было, хотел пошутить, что госпожа Крюгер и сама помнит не только товарища Ленина, но и декабристов. Впрочем, я сдержался. Нет, нельзя здесь показывать свой настоящий характер. Пока я не заручусь доверием местных обывателей, придётся мне быть осмотрительным не только в делах, но и в мыслях. Как там говорил Джус? Стать душой компании? Чёрт, терпеть не могу лицемерить. Придётся мне при работе в этом «чудесном» заведении поменьше болтать и побольше слушать. Если призрак здесь действительно есть, он непременно должен себя проявить, и раз его следов в залах нет, то есть единственное место, где он мог устроить себе логово — это хранилище ценных документов. Жаль, что госпожа Крюгер меня туда не допустит, наверняка приставит ко мне парочку своих подчинённых, чтобы они контролировали каждый мой шаг.
Мы прошли по коридору и спустились по лестнице на цокольный этаж.
— Как вы уже поняли, на верхних этажах у нас расположены рабочие кабинеты, бухгалтерия.
— А там что? — я указал на массивную металлическую дверь.
— Там хранилище.
Впрочем, наш разговор неожиданно прервался. Раздался истошный женский крик. Металлическая дверь, ведущая в хранилище, с грохотом распахнулась и оттуда выбежала испуганная женщина.
— Тамм, тамм… — она дрожащей рукой указала на дверь.
— Что? Что там⁈ — я обхватил женщину за плечи и посмотрел ей в глаза.
— Светочка, что произошло?
Однако, внятного ответа девушка не дала. Кроме истеричных всхлипов и бессвязного бормотания, я от неё ничего не добился. Наплевав на причитающую возле бьющейся в истерике Светланы госпожу Крюгер, я поспешил ко входу в хранилище. В коридор на крики уже спешили другие сотрудники библиотеки.
Пользуясь суетой, я проскользнул к двери и зашёл в хранилище. Десятки однообразных стеллажей с разложенными на них коробками. Запах пыли и старой бумаги. Мигающие лампы и чьё-то тело, лежащее в центральном проходе. Я подошёл ближе и попробовал пульс. Готов. Глаза мёртвого пожилого мужчины широко распахнуты, рот открыт в немом крике, стекленеющие глаза налиты кровью. Нет, это явно не призрак, тут что-то другое.
Увы, установить обстоятельства произошедшего и осмотреть тело мне толком не дали. В хранилище появились несколько женщин, которые, заметив лежащего на полу мужчину, наперебой заголосили.
— Ой, Георгий Степанович, горе-то какое!
— Кто-нибудь вызовите «скорую»!
— Скорая не поможет, он мёртв, — произнёс я.
Впрочем, меня
