возвращаться? – поинтересовалась она. Я не ответил. 15 подтягиваний, 10 раз подъем переворотом. Спрыгнул. Руки вверх, вдох. Вниз, выдох.
- Не знаю, - я пожал плечами. – Хотелось бы. Но тут ведь как? Могут не допустить.
- А ты не бойся! – неожиданно серьезным тоном посоветовала Быкова. – Потом может оказаться поздно. Сам себе будешь локти кусать.
- Ну я-то не буду, - отмахнулся я. – Самбо для меня – не цель, а скорее хобби. Да и то, совсем не основное.
- Не бросай, Антон! Серьезно говорю, не бросай!
Светка посмурнела, отошла к шведской стенке, закинула ногу на трубу повыше. Я вздохнул. Фигура у неё всё-таки была отпад…
На поле из раздевалки повалили футболисты.
- Побегу я домой, - сказал я. – Пока, Светик!
- Пока, Тоха! – чуть улыбнулась она. Первый раз Быкова Светка назвала меня Тохой. И не скажу, что это мне не понравилось!
За час до условленного времени я вытащил коробочку с цыганским перстнем, положил в сумку, вышел на остановку.
В скверике – четыре лавки в окружении лип – меня уже ждали оперативники. Я взглянул на часы – без пяти минут два. Мужики пришли пораньше, решили подождать.
Я поздоровался, пожал им руки. После вступительных «как дела?», «как отдохнул?», «готов к школе?» и прочее, я достал коробочку.
- У вас есть кто-то из ювелиров-искусствоведов? – поинтересовался я. – Нужен эксперт.
- Что это? – Устинов взял в руки коробочку, открыл.
- Осторожно! – сказал я чуть громче. – Этот перстень мне достался как трофей от ведьмы. Ни в коем случае не берите его голыми руками. Только в перчатках. И ни в коем случае не одевать на палец!
- Что такое? – удивился Устинов. Ершов ошеломленно молчал.
- Как бы вам сказать… - вздохнул я, подбирая слова. – Есть такая штука, как магическое зрение. Оно позволяет видеть многое, недоступное обычному глазу. Например, хотя бы те больные органы у человека, ауру и прочее. Так вот перстень окружен аурой смерти. Я попытался её убрать, но безуспешно. Поэтому я хочу, чтоб его осмотрел ювелир-эксперт, чтобы хотя бы понять, откуда он? Может, установить мастера, время изготовления или еще что-то про него. Можете помочь?
Устинов пожал плечами.
- Надо подумать…
- Есть один старичок! – ухмыльнулся Ершов. Он повернулся к товарищу и сообщил. – Ефим Абрамыч Левинсон! Помнишь?
- Точно! – согласился Устинов. – Фима Левинсон! Коллекционер-подвижник.
- Почему подвижник? – заинтересовался я.
- Потому что коллекции двигает, то есть продает, только в путь! – засмеялся Устинов. – Причем, все чужие, ворованные… Сейчас он от дел отошел, старенький стал, но проконсультировать сможет…
- Я оставлю его у себя, - заключил он. – Тебе всё равно к Фиме идти не резон. Либо не станет разговаривать совсем, либо обманет и уголовников наведет. Скорее второе… Ну, а уж нам-то он в помощи не откажет.
- Забирайте! – согласился я, передавая коробочку.
- А что там у тебя с Замятным? – спросил Ершов.
- Честно?
- Ну, конечно!
- Подлечить его собрался, денюшку мало-мало заработать, - не стал скрывать я. – Мне ж тоже кушать надо, штанишки американских скотоводов носить хочется, кроссовки всякие буржуйские купить…
Я улыбнулся, скорее оскалился.
- Ты там аккуратнее, - посоветовал Устинов. – Если что, звони, не стесняйся. Чем можем, поможем!
- Спасибо, - поблагодарил я. – Пока вроде сам справляюсь.
- Ещё бы! – засмеялся Ершов.
До Лесной я добрался неожиданно быстро, хотя и с пересадкой – повезло с транспортом. И Троллейбус нужный подъехал практически сразу, и автобус потом нужный подкатил через пару минут.
Поэтому в дверь квартиры Замятных я постучался на полчаса раньше. Открыла хозяйка, супруга Пал Палыча, обрадованно поздоровалась и сразу потащила меня внутрь.
- Вы ведь Антон?
Я кивнул. Странно, я ведь наложил на толстяка запрет рассказывать про меня. Что-то, видимо, пошло не так.
- Пал Палыч будет минут через пять, - сообщила хозяйка. – Он в магазин вышел. Меня зовут Стелла Семеновна.
Хозяйка действительно выглядела, «как Стелла» - крупная, высокая, массивная, чем-то напоминающая средний танк. В глаза сразу бросалось, что у мадам тоже проблемы с обменом веществ – угристая пористая кожа, тщательно скрываемая слоем «штукатурки» - всякого рода кремов, румян и прочих белил.
- Вы не разувайтесь! – предложила хозяйка. – Проходите так.
Тем не менее я разулся, направился в ванную вымыть руки.
- Мне нужен крепкий сладкий чай с бутербродами, - сказал я. – Вы готовьтесь сразу после процедуры бежать в туалет и в душ.
Я посмотрел на неё.
- Стелла Семеновна, вам лучше смыть всю косметику, может помешать, - сообщил я, задумавшись. – И простыню какую-нибудь приготовьте.
Она вопросительно посмотрела на меня.
- Ну, чтоб накрыться, когда я над вами трудиться буду, чтоб не смущались.
Она понятливо кивнула. В это время щелкнул замок.
- Душечка, я вернулся! – услышал голос Пал Палыча. – Шаман еще не приходил?
- Шаман уже здесь, Пал Палыч! – засмеялся я. – Здравствуйте!
- Вот как? – Замятный прошел на кухню, где я уселся за столом, подумав, протянул мне руку, которую я пожал.
- Приступим? – спросил он.
- Да, пожалуй, - согласился я.
- Я могу поприсутствовать при процессе лечении?
- Почему бы и нет? – я пожал плечами. – Только сначала давайте рассчитаемся.
- Может, сначала…
- Нет, - перебил я. – Сейчас. Или я ухожу.
- Хорошо, хорошо! – Пал Палыч поспешно вышел из кухни, а я подвинул сумку себе поближе.
Он принес сверток, развернул. Там были две пачки двадцатипятирублевок в банковской упаковке и пачка разномастных купюр, перевязанная черной резинкой для волос.
- Будете считать?
- Обязательно! – улыбнулся я. Я тщательно пересчитал деньги, он неотрывно внимательно смотрел на это. Сначала я думал, что это у него просто черта жадности что ли, а потом понял – он боялся, что я его обману! Зажилю пару купюр и скажу, что, мол, не хватает!
Всё было нормально. Ровно 5850 рублей. Деньги я сразу же завернул в тот же бумажный пакет, сунул в сумку,
