присмотрелся. Там виднелась отметина — глубокая рана от удара каким-то острым предметом.
— Убили, — подытожил я.
И внимательней оглядел повреждения. Рана по форме была треугольной, с вытянутым острием. Точно ударили не ножом, а каким-то другим предметом.
— Александр...
Я глянул на девушку. Харуко подняла палку с крюком, которую нам дал старик, чтобы отбиваться от волков.
— Крюк... — девушка поднесла стальную часть оружия к ране, хотя могла этого и не делать.
Слишком характерная форма, чтобы списать это на чистую случайно.
— Старик, — произнес я, поднимаясь.
— Но зачем он его убил?
— Не знаю. Но, думаю, спросим у него на обратном пути. А пока давай искать камень. Мы просто обязаны его найти!
Харуко посмотрела на меня и в этом взгляде я прочитал сомнения — а что, если камень еще не сделан? Я даже думать об этом не хотел. Если камня нет, то...
Нет! Он есть! Просто обязан быть!
Мы принялись рыскать по комнатам, заглядывая в каждый ящик шкафа и полку, переворачивая все, словно ураган. Но камня нигде не было. Во рту от нервозности пересохло, хотелось ругаться и все крушить, я держал себя из последних сил.
Хлама было много. Кох вел затворнический образ жизни и у него целая комната под мусор. Впрочем, остальные тоже чистотой не отличались. Удалось найти что-то вроде лаборатории, где Кох делал свои легендарные камни. Там я проверил все на два раза. Но нужного «янтарного генезиса» нигде не было.
Харуко тоже вскоре пришла ко мне и отрицательно покачала головой:
— Ничего.
— Нет! — выдохнул я, качая головой. — Нет! Он должен быть!
— Александр, прими это, — девушка подошла ко мне ближе, положила руку на плечо. — Камня нет. Нужно признать это.
Признавать и принимать это мне не хотелось.
— Камень должен быть!
— Нужно искать другие пути решения проблемы, — сказала Харуко.
— Что потеряли, молодые люди? — вдруг раздался скрипучий голос за нашими спинами.
Мы с Харуко одновременно обернулись.
На пороге стоял старик, тот самый, из почтового отделения, который дал нам лошадей. В руках он держал серп, чересчур огромный, остро заточенный. Срезать снопы с пшеницей он явно сейчас не собирался — понял я.
* * *
— Что потеряли, молодые люди? — повторил свой вопрос старик. — Случаем, не это?
Он показал нам небольшой камешек на веревочке, висящий на дряхлой шее.
«Янтарный генезис»! Это было он!
— Зачем вы убили Коха? — сразу же начал я словесную атаку.
Сам же быстро оценил обстановку — поле боя, пути отступления. Хоть передо мной стоял и старик, но принижаешь его боевые навыки рано — я еще не знал кто он такой на самом деле, и кто скрывается под маской неопрятного старика.
— Он мне надоел, — честно ответил гость, пряча «генезис» вновь в карман. — Сидит тут, в своей берлоге, алхимией какой-то занимается, а денег не платит. Он думал, что можно просто так ресурсы тратить, не возмещая? Нет. Так нельзя.
Старик сделал шаг вперед.
— Положи серп на пол, а сам отойди к стене! — приказал я.
Старик лишь усмехнулся. Сказал:
— Приедут городские, и сразу главными тут считают себя. А тут я главный!
Старик угрожающе поднял серп.
— Убери оружие! — приказал я.
— Не люблю, когда мне приказывают!
Лицо гостя перекосилось гримасой злобы. Старик вдруг ловко выписал серпом в воздухе «восьмерку» и «мельницу» и пошел на нас.
— Харуко! — крикнул я, пытаясь предупредить девушку.
Но так лишь отмахнулась — смогу постоять за себя!
— Городские! — уже не своим голосом прохрипел старик.
Он вдруг стал расплываться в стороны, превращаясь монстра. Руки вытянулись, стали похожи на обезьяньи, ноги тоже преобразились, коленки противно хрустнули и вывернулись назад, как у саранчи.
Теперь понятно, почему старик ходил всегда в одних трусах и майке и даже сюда пожаловал в таком наряде — чтобы при своих метаморфозах не изорвать в клочья одежду.
Я почувствовал острых запах силы, растекающийся по половицам дома. Камень на шее старика — тот самый, который якобы спасал его владельца «от ревматизьму», — начал источать ровное зеленоватое свечение. Артефакт выполнял роль конденсатора, напитываясь естественными природными потоками силы, сгущая их и отдавая владельцу.
Все встало на свои места. Этот старик — или кем он был на самом деле? — испытывал острую потребность в камнях, чтобы подпитывать через них свою суть. А вот Кох, кажется, клепать для него камни не хотел. За что и поплатился.
Рот старика начал растягиваться, все шире и шире, разрез дополз до ушей, обнажая россыпь кривых острых клыков, словно у пираньи.
— Городские! — булькающим голосом упреком произнес старик, и двинул на нас.
Острый как бритва серп пролетел у меня на головой, едва не срезая скальп.
Старик жутко загоготал:
— Га-да-да-га!
И вновь бросился в атаку. На этот раз серп резанул наискось, со свистом рассекая воздух.
Я контратаковал. Выпад вперед — и удар палкой. Тычок пришелся прямо в ребро старика. Монстр недовольно зарычал, бросился на меня.
Спасла Харуко. Резко выкрикнув, она сбила монстра с ног и едва не пронзила крюком — тот в последний момент успел отклонить голову.
— Га-да-да-га! — вновь зарычал монстр, резво подскочив на ноги и одним взмахом длинной руки словно хлыстом отшвырнул девушку в сторону.
Харуко упала лицом вперед, успев однако смягчить удар руками. Девушка смешно отставила попу к верху, невольно приковывая мой взгляд. И за это я едва не поплатился.
Старик взмахнул рукой — и серп с треском разрубил стол на две половинки. Щепки полетели в лицо, я уклонился, отскочил в сторону, увлекая за собой и монстра — чтобы отвлечь от Харуко.
Камень на шее старика засветился ярче. Я глянул на артефакт и в голову пришла мысль. С монстром можно драться вечно, тратить силу и крушить все вокруг, пока не устанешь. Проще сделать иначе.
Я крутанул палку с крюком. Пора использовать ее по назначению — отбиваться от волков.
Монстр сверкнул глазами. И прыгнул на меня.
Все произошло в одно мгновение.
Я упал на спину, пропуская над собой противника и в этот же момент крюком зацепило за веревочку, которая висела у того на шее. Рванул на себя.
Артефакт упал на пол, тут же погас.
Монстр зарычал, рванул к нему. Но я опередил его. Подхватил камень, крепко зажал в
