своей голове.
— Ну что? Он очнулся? — послышался знакомый голос. Женщина, которая послала Меланию к портному, чтобы потом поймать его.
— Взгляд ещё неосознанный, но сдаётся мне, что он понимает, что ему говорят.
— Дафина сказала, что заклинание продлится несколько часов. К вечеру он очухается.
— Это хорошо. Мне не терпится побеседовать с ним.
— Мне тоже… — тихо произнесла Джессика. Виллоу почувствовал холодный взгляд на себе, но головы не повернул.
— Как ты узнала, что он вампир? — поинтересовался Ан Зигер.
Виллоу в ту же секунду почувствовал ее страх, ее сердцебиение участилось, это помогло разгадать вампиру ее хитрость. Она скрывала от других охотников нечто важное.
— Достаточно одного взгляда, — сказала она.
Она лжёт! Виллоу раскусил ее, едва женщина произнесла первое слово. Он не понимал, почему она решила солгать коллеге, но чувствовал это слишком явно.
— Посмотри на него, — продолжала Джессика. — Разве он похож на живого человека? Да, цвет лица не такой бледный, но синие вены, проступающие через кожу на шее и висках дали мне подсказку. В нашем городе мало приезжих, Ан. Если такие и есть, то люди говорят о них. Ты что-нибудь слышал об этом молодом человеке? Вот и я не слышала. Потому что он не человек.
— Дафина сказала, что ты позвонила ей утром. Ты давно подозревала, что он вампир?
— Да. Я следила за подругой моего сына. Не знаю, что этот вампир хотел от неё, но, к счастью, он не причинил ей зла. Они шли в тени, а когда лучи солнца попадали ему на лицо, он уворачивался. Это было видно невооруженным взглядом. Уж кому, как не мне знать, в чем причина. А когда я подошла к ним, он снова отошёл в тень под дерево.
— Я… — прохрипел Виллоу. Оба охотника повернули к нему голову. — Не причинил бы… вреда Мел…
Ан Зигер нахмурился, его гладкий лоб прочертили морщины.
— Это мы ещё обсудим. Сначала немного приди в себя. Я вернусь через пару часов. Подумай хорошо, какие ответы будешь давать.
Виллоу сглотнул, горло пересохло настолько, что каждый вдох обдирал его изнутри. Язык опух и с трудом поворачивался во рту. Вытащить деревянный кол, дать лёгким свободу… Собрав все свои силы, он заговорил. Голос скрипел сиплыми тонами.
— Тебе я их не дам.
Ан обернулся и уставился на вампира.
— Устал от жизни?
— Вы смертные, а я прожил достаточно. Можете убить, если сможете. Но говорить я буду только с ней. — Он перевёл взгляд на Джессику, та отвернулась.
Больше Виллоу не произнёс ни слова. Ан Зигер и Джессика вышли, они ничего ему не сказали. Но Виллоу упрямо будет настаивать на разговоре с женщиной. Ее страхи слишком очевидны. Она прислушается.
— Что стряслось? В замке какая-то суета! — выходя навстречу брату, воскликнула Галатия. Она уже поняла, что пропавшего человека принялись искать, но умело делала вид, что ничего об этом не знает.
Астарот внимательно изучал лицо своей хорошенькой рыженькой сестры, ища на нём следы фальши. Ее поза, поворот головы, выражение лица полны спокойствия, однако выдавали некую неуверенность.
— Галатия, у тебя сохранилась картина, которую ты недавно нарисовала? Человек у «Мёртвого источника». Я ещё раз хочу взглянуть на неё.
— З…зачем?
— Не всё ли равно, моя дорогая сестра? Просто удовлетвори мою просьбу.
— Имей в виду, что я нарисовала ее, находясь в трансе. Если у тебя возникнут вопросы, то я не смогу на них ответить.
— А почему у меня должны возникнуть вопросы? — Девушка явно нервничала, и Астарот уже чувствовал ее беспокойство. Они направлялись к ее спальне, ее шаги казались чересчур громкими и неровными. Астарот с подозрением смотрел на неё. — Ты общалась с этим человеком?
— Что? — Она остановилась возмущённая его смелым вопросом. — Как, по-твоему, я могла с ним общаться, если меня не пускают в донорский дом?
— Ты права, — кивнул он.
Войдя в спальню, Галатия сняла с мольберта ткань и ткнула рукой в картину.
— Вот. Я ее даже не убирала.
Астарот приблизился к картине. На полотне Ранн, опустив голову, смотрел в воду «Мёртвого источника».
— Как думаешь, это пророчество? — неожиданно спросил Астарот.
— Я ещё сама не разобралась в своём даре. Я уже говорила и повторю, что не смогу ответить ни на один твой вопрос. Мама видела, как я рисовала эту картину, но мой разум в тот момент отсутствовал. Моя рука рисовала то, что я чётко видела перед собой. Мама утверждает, что просто так я не могла бы нарисовать человека.
— Теперь он сбежал, — сказал Астарот, отходя от картины. — И если это пророчество, то вполне вероятно, что он попытался сбежать через этот источник. Или ещё попытается.
Он посмотрел сестре в глаза, но она, не в силах долго выдерживать его тяжёлый взгляд, отвернулась. Тихий шелест юбки сопровождал ее путь к окну. Густые деревья затеняли и без того тусклый свет пасмурного дня. Стёкол в рамах не существовало в домах, где жили вампиры. Кованые решетки обеспечивали безопасность, а через широкие щели проникал свежий воздух. Вампиры не чувствуют тепла или холода, поэтому даже суровой зимой или знойным летом им не приходится что-либо менять.
— Ты хочешь помощи, Астарот? — наконец спросила Галатия после долгого молчания.
И он не стал ходить вокруг да около.
— Ты правильно меня поняла, милая сестра. Я хочу, чтобы ты попробовала найти парнишку. Ради его же блага.
— Я не умею делать это по заказу, брат. Но если ты дашь мне время до вечера, то я попробую.
— Бери столько времени, сколько потребуется. Но если ты что-нибудь увидишь, то первым делом сообщи мне. Это понятно?
— Как скажешь, Астарот.
Уходя, он ещё раз внимательно взглянул на Галатию. Обычно она гораздо ласковее с ним, а сейчас не отрывала глаз от скучного вида за окном. Жаль, что он не умеет читать мысли. Дар Астарота уникален, но, по его мнению, абсолютно бесполезен. Потому что способен применить его лишь раз в жизни.
В сумерках таинственные синеватые деревья казались враждебными. Мелания стремительно взбиралась вверх, длинный подол платья то и дело цеплялся за острые ветки кустарников. Но она старалась не задерживаться.
Над головой пролетела птица, громко хлопая крыльями. Мелания втянула в себя воздух, она вздрогнула от мысли, что это вовсе не птица, а летучая мышь. Она их до жути боялась. Даже больше, чем настоящих вампиров.
Вспоминая милое лицо Виллоу — не в отражении и не в момент,
