со слугами пробежала рядом. На что Максимилиан лишь махнул рукой, солгав, что Юлиан их догонит. И продолжал говорить.
– Все понял?
– Все, батюшка.
– Поклянись, что выполнишь мою волю.
– Клянусь!
– Так-то лучше. В моей комнате под кроватью половица. Под ней деньги. Бери их, выжди время, когда из дома выскользнуть можно будет, и выбирайся из Ладоги. После держи путь в Вологду. Отсидись там с десяток лет, пока все не успокоится. Потом вернись за схроном. В Новгород его не тащи. Лучше спрячь в каком-нибудь чужанском городе. А после ищи Драконов. Понял мой отцовский наказ?
– Понял, батюшка. А как же мать? Она ведь в Новгород поехала.
– Специально я так сделал, чтобы все соседи видели, как она в спешке уезжает. Считай, это ее тебе прощальный подарок. Не пытайся ее спасти, то чужанская доля. У тебя судьба другая. Понял? – еще раз спросил Смага.
– Понял, отец.
– И еще. Имя смени. Скоро у нас много будет наемников и воинов из Швеции. Вот стань каким-нибудь Лиамом, Оливером или Леопольдом.
Он помолчал, понимая, что будто бы уже все сказал.
– А теперь – держи, – протянул руку Максимилиан, чувствуя, что последние силы покидают его. – Возьмешь мою силу?
– Возьму, – дрожащим голосом ответил Юлиан.
В тот день погибло шесть Драконов. И родился один.
– Так что получается, именно мой отец причастен к восхождению на престол Никитинских, – невесело усмехнулся Лео, маневрируя между полос. – У прошлого Князя не было наследников.
Это я уже и сам понял. Трудно передать хист претенденту, когда у тебя вырвано сердце. Нет, не сказать, чтобы невозможно, но приходится сильно напрягаться.
– А что было дальше, Лео? – процитировал я популярное шоу. – Прости, Юлиан.
– Последние семьдесят лет я Леопольд, так что можешь не извиняться. Сначала я боялся брать чужеземные имена, но после рассудил, что это даже отводит определенные подозрения. Едва ли тот, кто скрывается, будет так явно подставляться. Кем я за свою жизнь только не был. И Грегором, и Асвальдом, и Оливером, и Петтером…
Он махнул рукой, давая понять, что перечислять имена можно будет долго.
– По поводу дальше – новый Князь внял голосу разума. Пусть пришлось устуить часть своих земель шведам, но Тверь, Новгород и Швеция собрали серьезное войско и опрокинули польских кощеев. И, может, одержали бы верх в той войне, но враг коварством пленил тверского воеводу вместе с чужанским царем и воцарилась Смута. Шведы же разорвали все договоренности и захватили Новгород. Правда, ненадолго. Вскоре дед нынешнего Князя вернул Новгороду былую силу.1
– Погоди, – смутился я. – Так получается, Князь, которого убил твой отец, был прав. И союз со шведами обернулся против Новгорода?
Лео побарабанил пальцами по рулю. Только это выдавало в нем определенное нервное напряжение, тогда как голос рубежника не дрогнул.
– Сложный вопрос. С одной стороны да, с другой – что было бы, не объединись тогда Новгород, Тверь и шведы? Нас бы захватили поодиночке и не было бы шансов к возрождению.
Истинно русские вопросы: «Если бы да кабы». Я давно заметил, что у нас не любят жить настоящим. Скорее каким-то мерцающим будущим или искаженным прошлым.
– Я не к тому. Я лишь хочу сказать, что Драконы тоже могли ошибаться. Никто не знал, как оно повернется.
– Понимаю, куда ты клонишь. Где то мерило, когда можно понять, где интересы Княжества могут расходиться с государевыми или наоборот? У меня нет на это ответа. Драконы сделали выбор и их Орден перестал существовать. Зато Новгород стоит до сих пор. Стоило ли оно того? Отец считал, что да.
Я замолчал, уставившись в окно. Так-то оно, конечно, так, только благодаря Драконам ли все случилось или вопреки? И предатель ли Алексей Вредитель или истинный патриот? Придумали бы уже какую-нибудь приблуду, чтобы ей задавали вопрос, а она выдавала четкий и однозначный ответ. Нет, везде приходится напрягать мозг и совесть.
– И что стало с Драконами?
– Ничего, – кратко резюмировал Леопольд. – Орден в должном понимании не удалось возродить. Нет, я пытался, честно. Только какие-то хисты не сразу нашли хозяев, да и понадобились определенные усилия, чтобы отыскать эти промыслы. Точнее, людей, в которых те возродились. Ведь они проявились не только в нашем Княжестве.
Рубежник посигналил подрезавшей нас «Гранте», которая двигалась без света и поворотников. Однако сделал это спокойно, даже не выругавшись. Все-таки выдержка у него, как у двадцатилетнего виски. С таким напитком проблема лишь в том, что его очень легко могут разбавить, к примеру, обычной «Колой». В роли которой выступал я.
– Только оказалось, что не все рубежники, в ком проснулись промыслы Драконов, хотят жить во благо Новгородского княжества, – продолжал Лео. – Тем, кто родился в этих землях, еще можно было что-то объяснить, а остальным? Я предупреждал, что их жизням может угрожать серьезная опасность. Никитинские не успокоятся, пока не найдут и не присвоят себе все хисты Драконов…
– А Великие Князья действительно охотились за Орденом? Ну, или тем, что от него осталось?
– Да. Особенно дед Святослава, Константин. Он помнил, с чего началось правления ветви Никитинских и во что вылилась недооценка противника предшественником. Позже его сын изменил тактику. И вместо угроз и смерти смог даже переманить на свою сторону того, кому достался хист Пала. А затем… затем он нашел моего друга и соратника.
– Кого?
– Его звали Георгий Дюперрон.
– Погоди, тот самый, которому поставлен памятник на кладбище возле схрона?
– Да, – мрачно отозвался Лео. – Рубежник, которому достался не тот хист.
– Чей же?
– Пепла. Проблема в том, что Георгий не собирался убивать людей огнем и возвышаться. Я еле-еле уговорил его охотиться на старых и больных хищников. И то это потребовало определенных усилий. Геогий не выносил мук животных. Чудо, что я смог поднять его до третьего рубца за столько лет, но на том мы и закончили. Однако он был одним из немногих, кто разделил со мной участь и клятву Драконов. Дюперрон помог доделать схрон, запечатать его хитроумным артефактом. А потом…
– Князь нашел его?
– Да, отец Святослава. Георгий был слишком неосторожен и очень уж любил людей. Даже неоправданно, на мой взгляд. Однако Дюперрон не сдался и когда его пытали. И не передал свой
