проспектом Литейным, Волков свернул с одной шумной улицы на другую и, сверившись с навигатором, через широкую арку зашел во двор-колодец. И чуть не оглох – встретившая его тишина ударила по ушам не хуже самого громкого крика.
Отыскав среди обшарпанных стен ничем не примечательную дверь с неработающим кодовым замком, он потянул ее на себя... и попал в девятнадцатый век! Парочка античных статуй, лепной декор на стенах и потолке, выкованные под старину светильники, на полу – мраморная плитка. Рядом с будкой охранника, что расположилась у самого входа – белоснежный живописный камин.
Небольшое окошко в будке приоткрылось, и из него послышался усталый голос вахтера:
– Туристический сбор – пятьдесят рублей наличными.
Макс шагнул к будке и заглянул в окошко – внутри сидел тучный усатый дядька лет сорока пяти, одетый в растянутую майку-алкоголичку. На столе перед ним – вероятно, не просто так! – томилась распотрошенная вобла.
– Подъезд у вас, конечно, во какой красивый, – показал большой палец ведьмак, – но я пришел сюда не статуями любоваться. Мне нужен... – Он на миг прикусил язык, обдумывая, стоит ли выдавать незнакомцу конфиденциальную информацию, и понизил голос почти до шепота: – Мне нужен убойный отдел.
– Во-первых, мил человек, не подъезд, а парадная, – нравоучительно забубнил вахтер. – А во-вторых, ни про какие убойные отделы я слыхом не слыхивал и знать таких не знаю... – И, видя растерянность на лице посетителя, добавил: – Вот если бы вы, мил человек, полностью название интересующего вас заведения сообщили, то... – И многозначительно замолчал.
– Первый убойный отдел Санкт-Петербургского филиала ведьмаков, – отчеканил Волков.
– А-а, эт я в курсе, – обрадовался вахтер, и Макс вдруг понял – тот как две капли воды похож на более молодую и упитанную версию дяди Толи. – Но прежде чем я пошлю вас в нужном направлении... удостоверение покажите.
Испытывая непреодолимое чувство дежавю, ведьмак раскрыл ксиву и приложил ее к стеклу.
– Волков Максим Викторович, – прищурившись, прочитал вахтер и достал из-под стола прибор, похожий на пистолет-термометр.
Наведя его на ксиву, щелкнул на спусковой крючок. «Термометр» отозвался одиночным писком. А вахтер удовлетворенно кивнул.
– Поднимайтесь на третий этаж и проходите в дверь с табличкой «Мы – соседи!», – обронил он и, потеряв к Волкову всяческий интерес, уткнулся взглядом в телевизор.
Взбежав по крутым ступенькам на нужный этаж, Макс остановился возле массивной железной двери. Несколько раз вдохнул и выдохнул, восстанавливая дыхание, и потянул на себя ручку.
Глава 4
Едва дверь, нежно скрипнув петлями, приоткрылась, как из глубин помещения прозвучал не слишком довольный женский голос:
– Не работаем! Дезинфекция!
Макса, впрочем, это заявление не остановило – быстро преодолев коридор-прихожую, он уже спустя несколько секунд стоял посреди просторной комнаты, остужаемый кондиционером и ледяными взглядами присутствующих.
– Ну ты чего, дружище? – Из-за офисного стола поднялся бледный худощавый брюнет лет тридцати, одетый в строгую, застегнутую на все пуговицы голубую рубаху с длинным рукавом. Говорил он спокойно и будто на автомате – отстраненно, без эмоций. – Тебе же дама ясно сказала – хостел сегодня не работает. Дезинфекция. Проваливай.
Прежде чем ответить, Макс огляделся, стараясь понять, а туда ли он попал? Конечно, с хостелом «Мы – соседи!» эта комнатушка в стиле «совок» не имела ничего общего, но и на контору ведьмаков походила мало: облупившийся, в плесени и «мокрых» разводах, потолок; старенький дырявый паркет на полу; потертые обои, спрятавшиеся за «винтажными» – времен перестройки – шкафами, из приоткрытых дверец которых торчали толстые папки... Разве что мониторы компьютеров на четырех столах, сдвинутых в единый прямоугольник возле широкого окна, придавали этому месту некое подобие современности. Еще один стол, за которым устроилась рыжеволосая девушка в белой офисной блузке, серой юбке и с пирсингом в губе, стоял отдельно от остальных, ближе к входу.
Помимо рыжеволосой и бледного брюнета в комнате находились еще двое мужчин – стриженный «под горшок» очкарик с придурковатым выражением лица, и пухловатый юноша в бесформенной мешкообразной одежде.
– А я не в хостел, – доброжелательно улыбнулся Макс, краем глаза заметив на запястье девушки, рядом с ремешком часов, цветную татуировку – букву «А» в огненно-солнечном обрамлении. – Швейцар в ливрее послал меня сюда. В Первый убойный. – И опустил спортивную сумку на скрипнувший пол.
Питерские ведьмаки переглянулись.
– Швейцар в ливрее? – нахмурился очкарик, отчего лицо его стало еще глупее. – Это кто?
Макс хмыкнул – шутка не зашла. Пояснил:
– Ну вахтер в майке-алкоголичке. С первого этажа.
– А зачем он тебя сюда послал? – заинтересовался худощавый брюнет.
Эти расспросы Волкова начали утомлять.
– Работать, елки-палки!
И вновь короткий обмен взглядами.
– А-а, так вы... то есть ты, новенький, что ли? – выскочил из-за своего рабочего места пухлый юноша. – Вместо Юрки? – И протянул ладонь.
Пока пухляк с воодушевлением тряс его руку, Макс лишь беззвучно пожал плечами: «Наверное, вместо Юрки».
– Я Антон, – запоздало представился пухлый.
– Хабенский, – прыснула где-то за спиной рыжеволосая. – Ночной дозорный. Суперспособность – всех доставать.
– Ой, не слушай ее. – Антон схватил Макса под локоток и, без умолку болтая, потащил к столам. – Моя фамилия Зарецкий. Антон Зарецкий. Это почти как Антон Городецкий в «Дозорах», слыхал о таких? А в фильме Городецкого играл кто? Правильно, Хабенский. Вот она, – кивок в сторону рыжей, – и выдумала. Но я не обижаюсь на красавиц, мне даже нравится. Поэтому можешь звать меня... нет, не Хабенским. Хаб. Просто Хаб.
– Пожалуй, остановлюсь на Антоне, – усмехнулся Макс. – А я Максим Волков, если это вообще кому-то интересно.
– Николай, – приветственно кивнул бледный худощавый брюнет. – Добро пожаловать в нашу скромную ведьмачью обитель. Кстати, не смотри, что тут слегка... немодно. Основное помещение сейчас на ремонте, поэтому приходится пока ютиться здесь.
– Я так и подумал, – соврал Волков.
– На ремонте, ага. Второй год уже на ремонте, и конца краю этому ремонту... – Очкарик, средним пальцем поправив модные очки в тонкой оправе, привстал: – Меня зовут Роберт. Будем знакомы.
Ведьмаки обменялись с новеньким рукопожатиями.
– Про меня, конечно же, мальчики забыли, – надулась за своим столом рыжая.
– Прошу прощения за свою бестактность, мадам, – прокашлялся Волков, вдруг понимая, что по говору как-то внезапно становится похожим на питерскую версию своего отца. – Максим.
