Опомнился, схватил украшение. Пополз. Прочь из этого места. Казалось, чем дальше от дома, тем лучше он чувствует магию.
Чёрный Человек, разлившись маленьким смоляным ручейком, двинулся за волшебником. Нельзя было оставлять его в живых.
Волшебник почти дополз до ворот, когда почувствовал, как сильные руки схватили его и подняли высоко над землёй. Доля секунды в воздухе. Удар.
Единственным своим глазом Сен-Жермен видел торчащие из его тела штыри кованой ограды, а рядом того огромного мужчину. И поодаль – Чёрного Человека, который еле ковылял, но тянул к Сен-Жермену руку. Его человеческое тело было разрушено.
Граф смотрел в тёмное небо, не выпуская из рук ожерелья. Белоснежные жемчужины омылись тёмно-бордовой, почти чёрной кровью.
– Безделуш-ш-ш-ка, говориш-ш-шь, – прошипел Чёрный Человек. – Вещь из изначального мира, способная призвать в мир без магии любое существо, о котором когда-либо напишут. Если она делает такое, она вполне способна порвать заслон.
– Порвёшь здесь только ты свою задницу, пытаясь его собрать, – усмехнулся Сен-Жермен.
В следующую секунду маленькая фиолетовая вспышка сверкнула в руке волшебника. А после одна маленькая жемчужина выпала из его руки.
Чёрный Человек закричал. Последним заклинанием перед отходом в мир иной Сен-Жермен разорвал нить, скрепляющую ожерелье, применив к нему тут же заклинание случайной телепортации. И только самому колдуну было известно, куда разлетелись жемчужины…
Дверь подъезда с грохотом распахнулась, перебудив половину дома. На улицу выскочила девушка лет восемнадцати в мешковатой мальчишеской одежде, которая совсем не сочеталась с её красивым лицом и длинными розовыми волосами, заплетёнными во французскую косу. Она на ходу нацепила наушники, из которых заботливый Валерий Кипелов напевал «Уходи и не возвращайся», и двинулась прочь от дома, по пути быстро закуривая. Зазвонил телефон, мешая дослушать композицию. Пришлось ответить.
– Что?! – рявкнула в трубку девушка, даже не потрудившись взглянуть на экран, чтобы узнать, кто именно ей звонит. Впрочем, собеседник полностью проигнорировал столь нелюбезное начало, оставшись раздражающе спокойным.
– Княжна, это я. У нас меняются планы, ты должна приехать в поместье как можно скорее.
– Мне плевать, что я там должна! У меня нет времени на вас, – огрызнулась девушка.
– Княжна, где ты сейчас? – Голос в трубке из просто спокойного стал мягким и проникновенным.
– Я не приеду, – почти плакала девушка.
– Милая, я понимаю, что ты нашла очередного козла, хоть мы предупреждали тебя. Но это неважно. Просто приезжай. Кстати, надеюсь, ты его не?..
– Нет. У меня есть другой план, что сделать с ним и его новой сукой… – Девушка выбросила сигарету и всхлипнула. – У меня нет денег на такси сейчас. А по состоянию здоровья я не выдержу магические перемещения.
– Где ты?
– На Савёловской.
– Подожди, за тобой сейчас подъедет Инквизитор, я ему позвоню. Сбрось свои координаты.
– Почему не Элен или Аня? – попыталась возмутиться девушка. – Я меньше всего хочу сейчас видеть какого-нибудь мужика рядом с собой.
– Потерпишь, – всё так же ровно, но вместе с тем безапелляционно ответили ей.
Павел Кирсанов положил трубку.
Княжна села на лавочку и вновь закурила. Иногда ей казалось, что она проклята: все мужчины после Печорина только играли с ней. Вот и теперь, практически перед самым Новым годом, она осталась одна, потому что внезапно выяснилось, что очередной её возлюбленный встречается с другой. При этом самой Мери он пудрил мозги добрые полгода.
Княжна докурила и уже собралась уходить, когда во двор въехал синий форд. Из него вышел элегантно одетый молодой мужчина и стал оглядываться по сторонам. Мери подошла к машине, недовольно разглядывая новоприбывшего.
– Ты – Инквизитор? – хмуро спросила она.
Мужчина пригладил свои чёрные волосы и добродушно улыбнулся.
– Не замёрзла? Садись, включу обогреватель.
Пререкаться было глупо, и Мери плюхнулась на заднее сиденье, демонстративно хлопнув дверью.
На фоне этого лощёного типа девушка чувствовала себя несуразной. От него так и веяло элегантностью и безупречностью. А она? За все эти годы, прошедшие после призыва, она забыла всё о прежних манерах и о себе самой. Этому времени и миру не нужны были слабые кроткие девушки, не нужны были манеры, образование. Мери несколько лет уничтожала в себе всё от старой себя.
…Машина летела по ночному городу, огоньки за окном складывались в причудливые узоры. Разговаривать с «коллегой» девушке не хотелось, и он это чувствовал. Включил магнитолу. Громкие аккорды разрушили ночную тишину. Приятный мужской голос запел что-то на французском. Что-что, а французский Мери ещё помнила.
C'est le bien qui fait mal
Quand tu aime
Tout fait normal
Ta haine.
Добро причиняет боль,
Когда ты любишь.
Твоя ненависть
Совершенно нормальна.
– Когда любишь, ненависть нормальна… – пробормотала девушка себе под нос.
– Что? – Мужчина скользнул по ней заинтересованным взглядом.
– Текст послушала, – буркнула девушка. Она уже жалела, что напомнила о себе.
– Юная леди знает языки? – Не унимался лощёный.
– Конечно, знаю, – оскорбилась Княжна. – Я же не деревенщина какая-нибудь!
– Я не хотел вас оскорбить, – учтиво проговорил Инквизитор. – Знание языков даёт нам свободу. Ну и деньги тоже дают эту самую свободу.
– Жду не дождусь, когда Барыня начнёт платить нам за работу… – Голос Княжны так и сочился сарказмом.
Иван Карамазов улыбнулся и посмотрел на девушку в зеркало заднего вида. Что-то в ней было необычное, особенное, что-то по-настоящему очень-очень злое. Настоящее украшение.
***
Когда Ангелы Невы приезжали в Москву, квартира Маргариты оживала. Питерская команда практически в полном составе селилась в просторном жилище Ведьмы, на удивление не вызывая у привыкшей к одиночеству женщины никаких возражений. У Марго было только одно правило: гости пользуются исключительно гостевыми ванной и туалетом. В вопросах гигиены Маргарита была довольно-таки брезгливой.
Единственным, кто никогда не жил в квартире Маргариты, был Базаров. Он предпочитал селиться у Тёркина или Бендера. Все в команде видели некое напряжение между Маргаритой и доктором, но не подавали виду. Сейчас было не до выяснения отношений.
Онегин и Мэл пробыли в больнице три дня. Когда они попали туда, Ведьме и Малышу потребовалось немало усилий, чтобы объяснить врачам их ранения и избежать привлечения к делу полиции. Остапа с переломом выписали из больницы под самый Новый год, а вот Печорину повезло меньше. Хоть герой нашего времени и оправился от кратковременной комы, многочисленные переломы давали о себе знать, не говоря уже о том, что шею теперь украшал чудовищный шрам. И как Григорий не пытался вырваться из больницы, к его сожалению, до конца новогодних каникул он должен был оставаться под присмотром врачей. Вечером тридцать первого декабря новые друзья любезно привезли ему ноутбук с
