и вовсе его начало вести в сторону. Поначалу совсем чуть-чуть.
Сергей же, не останавливаясь, продолжал двигаться вперёд.
Если бы лебёдка не тащила, то, возможно, когда мост повело, автобус бы сдвинулся. И тогда только ускорил бы разрушение моста, и сам перевернулся бы. Но мы смогли! Прежде чем крен моста стал критичным, автобус уже выехал на берег.
На мост, конечно, после этого даже пешком заходить стало опасно, не то что на транспорте.
Что ж, преследователям будет не просто.
Медлить мы не стали. Как только смотали лебёдку, сели по машинам и поехали дальше.
Вскоре мы выехали на просёлочную дорогу, отсыпанную щебёнкой. А потом и вовсе на асфальт. Правда перед этим замазали грязью гербы клана Клюшниковых на «тигре» и на автобусе.
Случайно так получилось или нам просто повезло, но мы двигались в сторону Обского моря. Я это только приветствовал, потому как чем меньше мы будем крутиться по Новосибирску, тем лучше. И чем быстрее приедем в усадьбу и уберём транспорт с глаз долой, тем меньше народу его увидит.
Въезд в Новосибирск со стороны Обского моря был без шлагбаумов. Да и кому придёт в голову перекрывать дорогу там, где расположены имения знатных родов.
А потому мы быстро добрались до места.
Когда я остановился и пошёл открывать ворота, Сергей с удивлением посмотрел на здание. Но промолчал.
Так-то он до сих пор не знал, где я живу, сейчас подъехал впервые. И то, что я показал ему, это был знак доверия, и Сергей понял это.
Въехав во двор, я показал в каком направлении гараж, а сам закрыл ворота. Ну и тоже присоединился к товарищам.
Одновременно со мной к гаражным воротам подошёл Архип Васильевич. Я накануне отъезда разговаривал с ним, говорил, что мы скорее всего вернёмся с грузовиком, в котором будут трофеи. Собственно, Архип Васильевич «газельку» видел.
Я тогда, конечно же, не предполагал, что будет ещё и автобус с «тигром». Но Архип Васильевич воспринял появление новой техники нормально. Потому как сразу понял, чья это техника. А к Клюшниковым у него был свой счёт. Этот клан много где отметился во время войны кланов. Да и после тоже. Они всегда действовали нагло и безжалостно. Что ж, теперь сами столкнулись с таким же отношением. Что посеешь, то и пожнёшь.
Гаражные ворота были открыты, и я скомандовал заезжать сначала автобусу, потом загнал «тигр» и только потом «газельку».
— Как доехали? Проблемы были? — спросил Архип Васильевич, закрывая ворота за нами.
Я пожал плечами и ответил:
— Ничего серьёзного. Но нам нужно «газельку» разгрузить сейчас. Артём должен вернуть машину.
— Тогда разгружайте, а я скажу Агафье, чтобы приготовила обед, — ответил старик и ушёл.
— Ну, что, граф Сиротин, поможешь? — спросил я.
Сергей усмехнулся, скинул куртку, закатал рукава на рубахе и пошёл открывать тент на «газельке». Ну а я вытащил тележку. Зря мы её что ли столько везли?
Хоть и с тележкой, но натаскались мы все до сыта. Даже Артём, хоть я и старался беречь пацана, всё же он ещё до конца не оправился после избиения. Но он не захотел стоять в стороне и помогал по мере своих сил и возможностей.
Когда весь янтарь, включая и тот, что был в рюкзаке, был сложен в хранилище, мы пошли в дом. Умылись и прошли в столовую.
Единственное, я не стал доставать при всех янтарь из теневого кармана. И не потому, что хотел припрятать, а потому что не хотел светить теневой карман и Марию Рафовну, которая снова уснула. Решил, что позже добавлю тот янтарь в общую кучу и всё.
Сергей всё время бросал взгляды по сторонам, но потом всё же не выдержал и спросил у меня:
— А ты как связан с бароном Свиридовым? Вы родственники?
— Нет, — засмеялся я. — Я просто их работник.
— Работник? — Сергей недоверчиво посмотрел на меня.
Я бы тоже себе не поверил, если честно.
— Так получилось, — с улыбкой ответил я и похлопал Сергея по плечу. — Пойдём есть, а то я проголодался.
Стол был накрыт. Агафья Петровна расстаралась. Благо продуктов теперь было достаточно.
Она подливала нам добавки, пододвигала хлеб и пироги и вообще следила, чтобы мы хорошо поели, заботилась о нас. Не только обо мне, но и об Артёме, и о Сергее.
Понятно, что Свиридовы с Артёмом уже были знакомы, а Сергея видели в первый раз, но я видел: они доверяли мне. И раз я привёл Сергея в дом, то и относились к нему, как к моему другу.
Архип Васильевич тоже сел с нами за стол, но его больше волновала не еда. Я видел, что ему хочется расспросить, и он не решается. Возможно, не знает, о чём можно спрашивать при парнях, а о чём не желательно.
Я решил помочь ему и сказал:
— Мы закрыли одну Складку у Клюшниковых и привезли иномирный янтарь. Он в хозяйстве для чего-нибудь нужен? Там треть моя, так что можете распоряжаться, если нужно.
— Нет, что ты, Витя! Это очень дорогой материал! — встревожился Архип Васильевич.
Я вздохнул и повторил:
— Да без разницы сколько стоит. Если для хозяйства нужен, то скажите. А остальное я продам. Нужно забор починить, а то местами совсем развалился.
Агафья Петровна села на стул, подперла кулачком щёку и уставилась на меня взглядом полным любви и обожания.
Я даже почувствовал себя, как будто к бабушке с дедушкой в гости приехал.
— А с автобусом и «тигром» что хочешь делать? — спросил Архип Васильевич.
— Думал автобус продать, — ответил я. — Но он очень хорошо показал себя. Так что будем на нём нашу гвардию возить!
— Так нет же гвардии, — растеряно произнёс Артём.
— Это пока нет, — засмеялся я. — У барона Свиридова будет лучшая гвардия! Дайте только время!
Когда после обеда я пошёл провожать Артёма и Сергея, Сергей, пожимая мне руку, с усмешкой сказал:
— Работник, значит, ну-ну!
Переубеждать Сергея я не стал. Тем более, что он в какой-то степени был прав. Для меня Свиридовы были не просто работодателями или хозяевами дома, в котором я сейчас живу. Для меня они стали моей семьёй, о которой я хочу и буду заботиться.
Особняк князя Клюшникова
в это же время
Князь Юрий Юрьевич был в бешенстве. Он метался по своему кабинету, расшвыривая всё, что ему попадало
