Она точно виссен, я уверена в этом. От нее исходит какой-то дремучий ужас...
Шпатц подавил смешок, вспомнив тонкокостную язвительную старуху, кружившуюся с ним в танце. Подходило ли ей определение «стерва»? О, да...
— Последний раз он пришел после того злосчастного путешествия...
— После полярной экспедиции?
— Да, да. Он был совсем разбит и уничтожен. Принес мне коробку с бумагами, сказал, спрятать их и посмотрел так, будто прощается. Больше я его...
Глаза старухи вдруг потухли. Взгляд стал бессмысленным уголки рта опустились.
— Фройляйн Раймонда? — Шпатц коснулся ее руки.
— Сыночка? — костлявые пальцы схватили его за рукав. — Ты не должен сюда приходить, иначе они тебя тоже убьют! Они следят за моим домом, ты же знаешь!
— Что с вами? Я Шпатц Грессель, фрой...
— Беги, уходи, тебе нужно уходить! — старуха быстро выбралась из-за стола и стала настойчиво теребить Шпатца, тащить и толкать к двери. Шпатц с трудом выбрался из-за стола, подчиняясь ее напору, стукнулся лбом об верхний дверной косяк. Скрипнул засов. Старуха вдруг приблизилась к Шпатцу вплотную, резко обняла, отпрянула и вытолкнула на улицу.
— Фройляйн Раймонда? — Шпатц осторожно постучал в дверь. Но с той стороны не донеслось ни звука. Проклятье... Как теперь запомнить, где ее дом? Вдруг Ауфзес и правда оставил у нее коробку с документами из своей полярной экспедиции?
Преследователей не было. Видимо, побродив по окрестностям в бесплодных поисках Шпатца, они потеряли интерес к охоте и вернулись к своему кислому пиву в таверне на крохотной площади. Шпатц вздохнул и еще раз внимательно осмотрелся.
Дом Сэппеля Вологолака был в точности таким, каким Шпатц его и запомнил — низенькой невзрачной халупой с обвалившейся со стен штукатуркой и пыльной крышей. Правда было одно отличие — новая дверь и ставни, плотно закрывающие единственное окно. Шпатц осторожно потянул за ручку двери. Заперто. Оглянулся вокруг, никого не заметил. Наклонился и внимательно изучил замочную скважину. Посетовал на себя, что все еще не изучил искусство открывания замков шпильками, проволокой и прочими металлическими предметами, хотя Крамм ему и советовал. Подошел к окну. Ставни были прикручены изнутри и закрыты изнутри же на засов. Стекла не было. Шпатц постучал в дверь. Сначала ничего слышно не было, затем раздалось неразборчивое бормотание. Шпатц постучал еще раз, придумывая легенду о том, что он ищет своего дальнего родственника, не знаете ли вы, где проживает... Бормотание стало громче, потом превратилось в заунывный вой, изредка прерывающийся на всхлипы. Шпатц огляделся в поисках чего-нибудь, что можно было бы приспособить к взлому двери. Вой замолк, снова перешел в бормотание.
— Привидение слушаете, дядя? — Шпатц вздрогнул от неожиданности и оглянулся. Рядом с ним стоял пацан лет десяти. Босой, в обтрепанных штанах и грязной рубахе с подвернутыми почти до подмышек рукавами. — Там убили виссена, а теперь его призрак воет. Не надо туда заходить, а то он вселится, и ты тоже станешь виссеном.
— Это кто тебе рассказал такое, парень? — Шпатц достал из кармана носовой платок и вытер руки.
— Все говорят.
— Значит, не надо призрак освобождать?
— Неа!
— А что еще говорят? — Шпатц полез в карман и выудил монетку в один клейн.
— Про того виссена?
— Вообще. Про дом этот. Думаю вот, не купить ли его, а хозяин не явился на встречу.
— У него страшный хозяин, у меня от него зубы болят, когда я смотрю!
— А, так ты его видел! Высокий и тощий, да? И рот как у лягушки?
— Да, точно!
— А еще кто-нибудь с ним был? Ну, щеголь такой в белом костюме...
— Никого не было. А сам он, когда я подошел, сказал, что если я хоть кому-нибудь скажу, что его здесь видел, то он меня...
Глаза мальчишки округлились, он зажал себе ладошкой рот. Шпатц похлопал его по плечу, достал из кармана еще одну монетку.
— Нет-нет, ничего больше не скажу! — мальчик отпрыгнул назад и бросился бежать. Шпатц прислушался. За дверью было тихо. Пора было выбираться из Старого Города, спускались сумерки, а бродить его узким улицам в темноте гораздо опаснее, чем днем.
Шпатц с облегчением вынырнул с кривой безымянной улицы на площадь с фонтаном, присел на его бортик. Все-таки, воображаемый Крамм дал верный совет. Похоже, именно в том самом доме Вологолак и прячет Роппа. Может быть, конечно, там и не Ропп, а какой-то другой бедняга, с фаршем вместо мозгов, но в любом случае эта прогулка оказалась не напрасной. В следующий раз надо будет захватить с собой ломик. К сожалению, никакого другого способа справиться с запертой дверью Шпатц придумать не мог.
Так, хорошо. Допустим, замок он вскроет. И найдет за дверью пускающее слюни тело. Что дальше?
Шпатц потянулся за портсигаром, с неудовольствием отметил, что стал слишком часто курить, и много денег приходится тратить на сигареты. Но все равно закурил и посмотрел на дверь конторы. Нужен напарник, вот что. Во-первых, вообще не стоит ходить в Альтштадт одному, во-вторых, в-одиночку с бесчувственным телом справиться не удастся. Бруно Мюффлинг! Это он заказал найти Клауса Роппа, значит именно его и нужно взять в напарники! Шпатц выдохнул струйку дыма и улыбнулся. Сейчас вечер, Бруно как раз должен вернуться со смены, так что надо докурить, зайти в контору за адресом, сесть в мобиль, и...
Длинный черный крафтваген вырулил на площадь и остановился. Водитель в темно-синей униформе выскочил на тротуар, обошел машину и предупредительно открыл заднюю дверцу.
— Герр Шпатц! Как прекрасно, что я вас застал! — Крамм выбрался из роскошного салона и направился к Шпатцу, оставив водителя возиться с чемоданом. — Я торопился как мог, но мой люфтшифф попал в бурю, и мы летели три лишних часа. Спасибо, Гейдрик, дальше я справлюсь сам.
Водитель коротко поклонился, вернулся на свое место, и крафтваген, рыкнув мощным мотором, скрылся за поворотом. Эмблема Шпатцу была знакома. Так помечали свою собственность члены семьи Фогельзанг.
Nach einem Windstoss
Ging ein Sturm los
Einfach beispiellos
