– Важно, что ты – не первый. А если им кто-то не понравится? Или дорогу перейдёт? Или не так посмотрит?
– Ты просто не понимаешь, – покачал головой Гаврил. – Тебе не понять, как жилось Зое в посёлке. Как ей в спину плевали. Как ей бабушка всё запрещала, чтобы она не стала похожей на мать.
– А она всё равно стала, – пробормотала Василиса, глядя в сторону.
– Ей просто хочется, чтобы её нормально воспринимали, чтобы её кто-то любил.
– А что, бабушка не считается?
– Ты не знаешь, каково быть изгоем.
– Ну да, – улыбнулась Василиса, пытаясь задавить подступающие слёзы. – Где уж мне понять такую тонкую и ранимую натуру. Я же всего лишь хромоножка, и мне всего лишь предстоит жить с этим всю жизнь. В деревне. Где я никогда не стану своей, потому что приезжая.
Гаврил хотел что-то сказать, но Василиса его перебила:
– Да ясно, это же другое. Зоя – страдающая душа, а я – мохнатая гусеница. И мне до неё как треснувшему кирпичу до Давида Микеланджело. Ладно. Вот тебе пончики из «Ойме». Сам не съешь, так угости кого-нибудь. – Василиса поставила коробку с пончиками на койку и поднялась. – Всё, я похромала. А ты давай поправляйся.
– Опять ты передёргиваешь.
– Ну, такая вот я гусеница. Бабочкой уже не стану. Пока.
Кажется, Гаврил сказал что-то ещё, но Василисе надоело биться об стену. То ли приворот ещё действовал, то ли он правда верил в то, что говорил. А может, и то, и другое. Намеренно сильно подволакивая ногу, она вышла из палаты.
Ещё поболталась по парку, поела ягодного мороженого в летнем кафе. И услышала знакомый, хорошо поставленный, голос:
– Теперь вы можете погулять по парку и купить сувениров вон в тех торговых рядах. Собираемся у входа, где остался наш автобус, через два часа. Всем приятного времяпрепровождения!
Толпа туристов рассосалась, и к витрине кафе подошла Аня в цветастой форме гида. Сестра страшной Киры, с которой Василиса трудилась целых два дня в монастыре.
– Минералки без газа, пожалуйста. – Аня оплатила воду и натолкнулась взглядом на Василису. – О, привет.
– Садитесь, пожалуйста, – указала Василиса на свободный стул за своим столиком.
– Спасибо, – улыбнулась Аня, усаживаясь и открывая бутылку. – Кстати, можно на «ты». Как дела?
– Сносно, – повторила слово Гаврила Василиса и настроение сразу поникло.
– Не сработало? – сочувственно спросила Аня, отпив из бутылки.
– Зачем ты меня туда направила? – прямо спросила Василиса.
Аня чуть не поперхнулась. Прокашлялась, отряхнула форменную блузку в народных узорах.
– А ты что, добралась?
– Угу, – кивнула Василиса. – То ещё приключение.
– И что там было? – Аня подалась вперёд и сверкнула глазами. Прямо как в кино.
– Чудовища. Видения. Будка с иконой посреди болот.
– С какой иконой? – быстро спросила Аня.
– Я не разбираюсь. Одно могу сказать точно – желания там действительно исполняются. Правда, как ты и говорила, только по одному на человека. И могу поспорить, что и желание у всех одно и то же – выбраться из этого кошмара.
– Ух ты, – выдохнула Аня, откидываясь на спинку стула. – Теперь среди моих живых знакомых снова есть человек, который там побывал.
– Жи-вых? – медленно переспросила Василиса.
– Мне про это место бабушка рассказывала. Давно. Её уже нет. – Аня погрустнела. – Я и сама пыталась туда добраться, да не вышло. Плавала на лодке по болотам три дня, и всё.
– И ничего не видела? И голосов не слышала? – удивилась Василиса.
Аня только помотала головой, пожав плечами.
– Чудно́.
– Наверное, тебе нужно было туда попасть.
– Интересно, зачем. – На этот вопрос Василиса искала ответ с того самого дня, как побывала в Чарусах. Отец тоже выспрашивал. Потом сказал, что не из-за Гаврила так жизнью рисковать. Она спросила, рискнул бы он жизнью ради мамы, или нет. Он, разумеется, попросил не сравнивать.
Аня осмотрелась и снова подалась вперёд. Понизив голос, сказала:
– Ладно, раз уж получается, что это я тебя надоумила туда сунуться, попытаюсь тебе помочь. Давай, внятно, последовательно и в подробностях расскажи про приворот.
Василиса попыталась привести мысли и события в порядок. Проговорив историю вслух, пришла к выводу, что всё это смахивало на бред.
– Могильная земля тут не поможет, – сузила глаза Аня, глядя куда-то в сторону. – Она от гуляющих мертвяков защищает. Или вред снимает. Стало быть, ты нашла два приворота. И как минимум один из них не горит. А значит, второй, скорее всего, тоже. Это объясняет, почему твой приятель не смог освободиться. И эти штуки сейчас у разных людей, правильно?
– Да, – протянула Василиса. Но если приворот не сгорел, куда его дел отец Павел? И кстати, зачем его самого пытались устранить?
– Священник для ведьм – как стекло в лифчике, – будто прочитала Василисины мысли
