заманить их сюда. Так проще нейтрализовать будет. Пригласите их, скажем, на кофе. Чтобы отметить добычу.
— Да, должно сработать, — согласилась Лена.
Пара сработала очень быстро. Мы ждали всего минут пятнадцать-двадцать, и вот: они показались возле рубки, и направились в сторону ржавого трапа с каким-то ободранным транспарантом-перетяжкой. Вероятно, там было что-то написано раньше — но теперь буквы разобрать было невозможно.
Владимир что-то нёс перед собой. Очевидно, тяжёлое — он шёл чуть присев и пригибаясь вперёд, останавливаясь периодически.
— Пойдём, — бросил я.
— Интересно, что они достали? — спросила Лена.
— Вот скоро и узнаем.
Когда мы вышли из здания, она легонько пихнула меня локтем в бок и тихо произнесла:
— Как думаешь, он их убьёт потом?
— Не знаю, — ответил я, — надеюсь, что нет. Знаешь, если честно, меня больше волнует наша собственная судьба, чем судьба этих выскочек… и книга, конечно. Иногда мне становится по-настоящему страшно. Что будет, если она попадёт в руки тех, серых?
Я спохватился достал из кармана очки. Надел их. Стёкла были слегка заляпаны — но даже на таком расстоянии было видно, что Владимир и Лена — люди. А вот у него в руках полыхало что-то кроваво-красное.
Я снял очки. Ноша Владимира утратила сияние.
— Что за… — пробормотал я.
— Что? — тут же спросила Лена, — они тоже не люди?
— Нет, — я помотал головой, — сердце, которое оно достали, в очках светится.
— Интересно, — кивнула напарница, — значит, с их помощью, наверно, можно сердца определять!
— Не уверен, — вздохнул я, — книга не светится.
— Ай, ладно! — она махнула рукой.
Что-то неладное я заподозрил метрах в двадцати. Владимир как-то совсем замедлился. Потом рухнул на колени, опустив перед собой добычу. Она представляла собой широкую плиту, отдающую металлическим блеском. Лена наклонилась к нему, обхватила его лицо ладонями.
— Эй! Ребят! — крикнул я, — с успешной добычей!
Они не ответили. Мы переглянулись, и ускорили шаг.
С ними явно было что-то не то. Лицо Лены покраснело и пошло какими-то пятнами. Владимир выглядел ещё хуже: он был серо-коричневым, как статуя из камня. Увидев нас, он попытался что-то сказать, но изо рта пошла коричневая пена. Лена тихо завыла.
— Врач! — крикнула Соня, и попыталась рвануть вперед. Но я её остановил.
В этот момент я услышал сзади быстро приближающиеся шаги. Оглянулся. Сергей бежал к нам со всех ног.
— Стой! — крикнул он, не замедляя бега.
Владимир в это время повалился на спину. Коричневая пена изо рта идти перестала. Я увидел, что он напрягает губы, будто пытаясь что-то произнести. Лена склонилась над ним. Потом приподнялась. По её красному лицу текли слёзы.
— Он велел сказать… — тихо выдохнула она, всхлипнув; между нами было метров десять, и я расслышал её только потому, что ветер притих.
— Сказать что? — спросил я громче.
— Вас ищут, — произнесла Лена, — у нас в вещах есть передатчик. Вы… — она сделала паузу, быстро задышав, будто боролась с тошнотой, — поймёте.
Потом её всё-таки вырвало. Прямо на плиту, которую они достали из лодки.
— Большая награда… — прошептала она, когда приступ стих.
— Смотри на меня, — неожиданно громко сказал Сергей. Он успел добежать, и теперь стоял рядом с нами.
Девушка повернула голову и с выражением смертной тоски на красно-синем лице взглянула в его сторону.
— Постарайся поймать, — продолжал Сергей, — сними колпачок и вколи себе в ногу. Штаны не снимай. Станет легче.
Лена кивнула. Её тут же снова вырвало.
Сергей швырнул в её сторону какой-то предмет, похожий на авторучку. Удивительно метко: он упал прямо Лене на колени. Она трясущимися руками сняла колпачок, под которым была игла, и сделала себе укол в ногу. После чего прикрыла глаза.
Сергей вышел вперёд, выставил перед нами свои ручищи, на манер турникета.
— Назад, — сказал он, — тут может быть опасно. Отходим.
— Спасибо, — сказала Лена; теперь её голос звучал чуть более уверенно.
— Пожалуйста, — ответил Сергей, и добавил: — мне очень жаль.
— Я всё равно умру?
— Боюсь, что так. Но мучиться не будешь.
Лена закрыла глаза. По её щекам текли слёзы.
— Мне очень жаль, — повторил Сергей. После чего повернулся к нам, — теперь бегом на базу. Мы опасно близко!
И мы послушались. Без малейшего возражения.
— Это была радиация, да? — спросила Соня; она сидела с кружкой горячего чая и пила его маленькими глотками. Её всё ещё немного трясло.
— Верно, — ответил Сергей. Проглотив очередную галету с паштетом. Поразительный человек. Вот как он может есть?
— Кусок чистого плутония? — поинтересовался я.
— Не думаю, — ответил Сергей, — какой-то более мощный источник.
— Что делать? — Соня всхлипнула.
— Сохранять спокойствие, — ответил Сергей, — едва ли мы схватили опасную дозу. Мы были достаточно далеко. И совсем не долго.
— Я имею в виду — вообще. Как выбираться?
— У меня появился один план, — ответил Сергей, — но для того, чтобы его начать выполнять, мы должны хорошенько отдохнуть. Сегодня ночуем здесь.
— Возле этой штуковины? — я поёжился и кивнул в сторону пирса, — и тел?
— Внутри здания, если тебе интересно, мы получим меньшую дозу, чем если будем ночевать на голом граните. В курсе, что он сам по себе довольно сильно фонит?
Нет, я не был в курсе. Поэтому просто промолчал.
— К тому же, надо бы их вещи обследовать, — добавил Сергей, — чем я и займусь прямо сейчас.
Он вернулся минут через двадцать, с тремя бутылками воды, газовой горелкой и консервами.
— Лишними не будут, — прокомментировал он, складывая добычу на полу возле спальника. После этого он достал предмет, похожий на хоккейную шайбу, с какими-то цветными полосами на торцах. В самом центре этой штуковины была большая круглая кнопка, — вот ещё, — добавил он.
— Это… передатчик, о котором они говорили? — спросил я.
— Ну или сувенир из Африки или Южной Америки, — Сергей пожал плечами, — эти ребята, судя по всему, часто бывали в южном полушарии. Много интересных вещей. Я пока всё на месте оставил — как всё закончится попробую организовать передачу родственникам.
— Ясно, — кивнул я, — дежурим как в прошлый раз?
Сергей посмотрел на меня прищурившись. Потом кивнул.
— Да. Это будет разумно.
— Ты первый? — спросила Соня.
— Да. Всё верно.
Когда Соня допила чай, мы легли в спальник. И я даже смог уснуть. Хотя понимал, что у меня родился собственный план. Даже не потому, что я не доверял Сергею — просто нутром чуял, что мы не сможем бегать долго. Надоело мне это. Хотелось перейти
