class="p1">— Я даже боюсь представить, как именно ты заставляешь, — прошептала она.
— Не стоит портить себе аппетит. Уверяю, Давид превзошел самого себя. — И я ловко отодвинул стул, помогая, а точнее, усаживая её на мягкое сиденье.
— Госпожа Камилла, какая неожиданная приятность, — Подоров приподнялся и наклонил голову. — Вы тоже знали Андрея Никитича?
— Заочно, — процедила она. — Константин умеет быть чрезвычайно настойчивым, ему в такие моменты практически невозможно отказать.
— Увы, не всем и не во всём, — я развёл руками и в этот самый момент появился Армен, который нёс вино в оплетенной лозой бутылке.
— Сегодня такой скорбный день, — он покачал головой. — Даже небо льёт слёзы, — мы невольно повернули головы к окну, за которым действительно хлестал ливень. Надо же, мы так были заняты нашим маленьким противостоянием, что пропустили момент, когда пошёл дождь. — И даже лоза дала сегодня больше сока, чем обычно, оплакивая всеобщую потерю. Мы приняли решение огородить этот меч, чтобы он всегда напоминал нам о великом человеке, который оставил нам его здесь, как наказ. И прикрутим табличку. Вы же не против, Константин Витальевич?
— Э-э-э, — протянул я, глядя на упомянутый меч. Ну, ладно, пусть будет так. Пусть это Андрей Никитич, а не Егор Александрович тут силушку дурную показывал, и нечто важное потомкам передал. — Хорошо, я не возражаю.
Подоров перехватил мой взгляд, но промолчал. Когда же Армен разлил по бокалам вино, и отошёл от стола, оставив бутылку, он поднялся на ноги и поднял свой бокал.
— Ну что же, помянем Андрея Никитича. Хоть и были у нас с ним разногласия, и не мало их было, но человек он был хороший, прожил более чем достойную жизнь и воспитал хорошего приемника. — Мы поднялись вместе с ним.
Я в последний момент нейтрализовал вино в своём бокале, а вот все остальные его выпили. Камилла сразу поплыла, её глаза заблестели, а щеки раскраснелись. Виктор тоже слегка расслабился. Может и не надо возбуждающего. Пить они явно не умеют, а вино Армена очень коварное, я по себе знаю, хотя я в этом деле экспертом быть не могу, по весьма объективным причинам.
Чтобы они совсем уж не напились до состояния «делай со мной, что хочешь, а я пока посплю», я велел Армену ограничиться одной бутылкой. В конце концов, у нас поминки, а не попойка.
Постепенно за столом завязалась беседа. Я даже не заметил, что просидели мы до вечера. Где-то в середине наших спонтанных поминок я велел все-таки принести ещё пару бутылок. Но тут удар на себя взял Подоров, который, похоже, стремился нажраться. Это как же у бедняги накипело, что он вот так решил расслабиться? Но дело своё он знал и уже когда за окном окончательно стемнело, в бокалы зазевавшихся молодых людей сыпанул по щепотке какого-то порошка, который мгновенно растворился в остатках вина.
— Кто меч в пол загнал на самом деле? — спросил Матвей, поворачиваясь ко мне.
— Егор, — ответил я, тщательно отслеживая изменения в поведении Виктора и Камиллы. Он в последние десять минут не сводил с девушки пристального взгляда, а она изучала содержимое своей тарелки.
— Ну, это даже не ложь будет, — протянул Подоров, откинувшись на стуле. — Ушаков был? Ушаков. Семейный дар применил — конечно, по другому этот фокус не провернешь. Что хотел своим жестом сказать? А хрен его знает, наверное, что-то хотел сказать. А вообще очень красивое зрелище. Очень. Впечатляет. Видно, что Егор от души постарался.
— Я, пожалуй, пойду. Уже поздно, — Камилла резко встала, и её повело в сторону. Тут же рядом оказался Виктор и поддержал её за талию.
— Я провожу тебя, — пробормотал он.
Я проводил их взглядом до выхода из ресторана.
— Ну вот, даже ничего не пришлось делать. Ну, почти. А девочка хороша. Умная, с умеренным чувством юмора, держится с достоинством, хотя и видно, что ей некомфортно без охраны. Хороша. — Протянул я, отправляя в рот виноград.
— И не жалко тебе такой идеал портить? — Подоров смотрел осоловело, что было дико непривычно.
— Как тебе сказать. Ни Егора, ни меня, ни Вольфа, никто из них не жалел. Жалость — это роскошь, которая большинству представителей кланов, увы, недоступна. К тому же, она не выглядела несчастной, когда на Витьке повисла. Сейчас он её утешит. Ведь утешит? Или бросит в таком неприятном возбуждении, а сам до ближайшего сортира побежит и возьмёт своё состояние в крепкие мозолистые руки?
— Ты циник, — поднял палец вверх Матвей. — Но мне нравятся твои взаимоотношения с моралью. Ты словно полжизни в политике прокрутился. Будет жаль, если мне не удастся найти доказательств. А Ваську вы все, всем Советом однажды сами убьёте, так что лучше не доводить до греха. Уговори мать отдать свидетельство. Богом тебя прошу. Поверь, так для всех будет лучше. Я, в отличие от тебя, этого ублюдочного дятла прекрасно знаю. Как бы он не сбежал, а то наворотит делов.
— Как же он от тебя сбежит? — я решил воспользоваться пьяным состоянием Подорова, чтобы хоть что-то у него узнать.
— Его не я охраняю. А к собственной безопасности императора у меня много вопросов накопилось. К черту всё, — он бросил салфетку на стол, поднялся и побрёл к выходу, слегка покачиваясь.
— М-да, — я покачал головой. — Нет уж. Если Ваську императору самому придётся убирать, пускай выносит вопрос о престолонаследии на голосование. Сам виноват. Не хер было до такого доводить.
И я поднялся, чтобы завершить уже программу минимум, запланированный на этот вечер.
Сначала я хотел воспользоваться телепортацией, но, долго думая, понял, что так меня сразу же вычислят. А становиться крайним я всё же не хотел. Поэтому, ещё до того, как пройти в свой номер, чтобы взять камеру, я достал Вольфовскую отмычку и аккуратно открыл дверь в королевский люкс. Замок еле слышно щелкнул, но проверять, что творится в номере, я не стал. Нужно сначала подготовиться.
Иван ждал меня в гостиной. Когда я вошёл, он вскочил с дивана.
— Да сиди, чего суетишься? — я прошел в спальню, стянул пиджак и надел темный свитер. Потом вытащил кольцо Снежиных. Ну вот, и пригодилось колечко. Надев его на палец, я прислушался к ощущениям. Для меня ничего не изменилось. Пройдя в ванну, я посмотрел в зеркало на невзрачного белобрысого типа, с простоватым лицом и носом картошкой. Волосы были как солома, и на мои похожи разве что цветом, да и то, если в темноте сравнивать. Фигура тоже визуально изменилась. Плечи стали шире, рост меньше, а задница чуть шире. Нормально. Для такого дела — самое оно.
— Ты кто такой? — Иван снова вскочил, когда я вышел из спальни и подошел к столику за камерой. — Не трогай!
— Не ори, это я. Или ты думал, что в моей спальне куча мужиков спрятана под кроватью? — Вот голос не менялся, и надо было следить, чтобы ничего не ляпнуть и тем самым не выдать себя. — Жди, я скоро буду.
Охранник в коридоре с удивлением посмотрел на меня, а потом быстро направился к выходу на лестницу. Видимо, вспомнил приказ Подорова, потому что я его ни о чём не предупреждал.
Дверь в королевский люкс была открыта, и я осторожно вошёл в полутемную гостиную. Дверь в одну из спален была приоткрыта и оттуда такие звуки доносились, что я даже вспотел. На полу валялась Витькина рубашка, и фривольный предмет женского туалета. Вот это их припекло. И чего тогда мучили друг друга? Приоткрытая дверь давала мне простор для манёвра. Встав возле неё, я приготовил фотоаппарат, и толкнул дверь, открывая её пошире. Многочисленные вспышки слились в одну, я даже не видел, что именно снимал. До напряженного мозга донесся крик Камиллы, и я захлопнул дверь в спальню и поспешил к выходу. На ходу своротил журнальный столик со стоящими на нём цветами, хотя раньше подобной неуклюжестью не страдал. Наверное, пропорции даже иллюзорного образа ощущаются по-другому, нежели мои родные.
Мне удалось выскочить в коридор за мгновение до того момента, как из соседней спальни выбежал какой-то тип, наверное, тот самый юрист, про которого Подоров говорил. Времени мне хватило, чтобы вызвать лифт, и нажать в нем кнопку первого этажа, а также добежать до своего номера и заскочить в него, и только когда я закрыл дверь и передал камеру опять вскочившему Ивану, в коридоре раздались крики и звуки беготни.
— Мне нужны фотографии, срочно, — говоря это, я снял кольцо, принимая свой собственный облик. Петров только кивнул, глядя на меня во все глаза. Странно, он что представителей кланов никогда не видел?
Он скрылся в отведенной ему спальне, я же стянул через голову свитер и забросил его в спальню, а сам вышел в коридор.
