и потерлась головой о шею старика.
– Ну-ну!.. Без нежностей.
Прежде чем войти в диспетчерскую Петрович внимательно ее осмотрел. Солнце закрыли плотные облака и окна здания казались темнее обычного.
Неожиданно за одним из них что-то мелькнуло. Старик подошел поближе. Все дальнейшее произошло быстро как удар: на стекло окна, оттуда, из темноты, упало лицо Витьки. Оно было бледным как мел. Губы племянника дрогнули и с трудом произнесли какое-то слово. Потом Витька оперся ладонью на переплет рамы. Он попытался оттолкнуться от него, но не смог, словно кто-то невидимый за спиной удерживал его. Лицо медленно сползло вниз и исчезло.
– Витька!! – не помня себя от горя и боли крикнул старик.
Широко распахнутая входная дверь протяжно заскрипела.
«Значит, действительно не Витька был нужен старухе, а я, – решил Петрович. Он мельком осмотрел ружье. – Ну что ж, если так, то давай с тобой встретимся, ведьма…»
Он смело шагнул к двери.
Глава двадцать первая
Лена вязала… Всегда, когда у нее случались неприятности, она брала в руки спицы и старалась ни о чем не думать. За редким исключением ей это удавалось, но только если ей никто не мешал.
А Светка явно нервничала… Она сидела за столом напротив и рассматривала свою ладошку. Света то сжимала ее в кулак, то распрямляла его. Иногда она громко вздыхала и искоса посматривала на Лену.
В конце концов, Лена не выдержала и спросила:
– Еще что-нибудь случилось, Свет?
Светка немного подумала.
– Отец сказал, чтобы я к тебе не приходила… А Витька твой куда-то пропал.
– С этим чертом ничего не лучится, – усмехнулась Лена. – Что еще?
– Отец взял ружье и ушел, – сказала Светка.
– Куда?
– Откуда я знаю? Лен, а вчера, когда я тебя на автобусной остановке встретила, у вас с Витькой что произошло?
Лена подняла глаза.
– Свет, у тебя муж дурак?
– Еще какой! А что?
– И у меня, представь, тоже… Витька нашу кошачью фирму прикрыть решил. А заодно Петровичу какую-то шоковую терапию устроить.
– Зачем?! – простодушно удивилась Света.
– Чтобы Петровича от депрессии вылечить.
– Какой депрессии?
– А отец разве тебе ничего не говорил?
– Нет. Он мне никогда ни на что и не жаловался…
Лена отложила в сторону вязание и посмотрела в окно.
– Короче говоря, я и сама толком ничего не знаю. Витька сказал, что хочет устроить охоту на страх. Только ты не волнуйся, Витька все патроны у Петровича разрядил. Я сама видела. Этот черт-муженек все заранее просчитал. Правда, я не знаю точно, что он там напридумывал. Я сейчас только на одно надеюсь, что Петрович хотя бы прикладом по его хамской роже треснет.
– Лен, а отец не свое ружье взял…
– А чье?
– Сережкино. Вместе с патронами. И даже ложки серебряные зачем-то.
– Серебряные ложки, говоришь? – взгляд Лены замер на растерянном лице свояченицы. – А когда он от вас ушел?
– Час назад…
– Кажется, теперь я понимаю, – Лена потерла лоб. – Мой Витька решил «в ведьму» сыграть. Там, на котоферме… Он мне как-то раз рассказывал, что еще в детстве, он однажды пьянчужку – ночного сторожа – так пугал.
– Боже же мой, что же теперь будет?! – охнула Света.
– Беда будет, вот что! – повысила голос Лена. – Беги домой к отцу и объясни все ему!
Света бросилась к двери. На пороге она оглянулась.
– А если отца уже дома нет?
Лена взглянула на свою перебинтованную ногу и кивнула на телефон.
– Дай-ка мне его.
Взяв телефон из рук Светы, Лена быстро набрала номер.
– Алло… Это Михаил? Здравствуй, очень хорошо, что я тебя застала, – Лена прикрыла трубку ладонью и посмотрела на Свету. – А ты что стоишь?! Беги быстрее!
Света выбежала из комнаты едва не опрокинув табуретку.
– Да это я… – продолжала Лена в телефонную трубку. – Вот именно случилось… Да, беда… – она попыталась объяснить Михаилу суть происходящего, но собеседник ее плохо понимал. – Ладно, я тебе потом… Потом все расскажу. Мишка, если возможно, приезжай быстрее… Нет, полчаса это много… – Лена назвала адрес. – Ради Бога, не задерживайся, пожалуйста!
Света вернулась через пять минут. Она тяжело дышала.
– Отца дома нет, – прямо с порога выпалила она. – Лен, а ты уверена, что они оба на вашей котоферме?
– Да. Витьке больше негде разыгрывать свой идиотский спектакль. Сейчас за нами заедет один человек и мы с ним поедем туда на машине. А так, – Лена кивнула на свою забинтованную ногу. – Мы с тобой туда и за два часа не доберемся.
– Боже мой, что же теперь будет?! – тихо застонала Света.
За окном снова пошел дождь. Женщинам оставалось только одно – ждать…
А Петрович спешил. Он быстро поднялся на второй этаж, по пути отыскивая в кармане ключ. Но дверь в коридор оказалась открытой. Старик остановился и перевел дыхание.
Тучи чуть рассеялись и косые солнечные лучи, падающие из дверных проемов на стены коридора, стали ярче. Петрович довольно четко увидел дверь в конце коридора. Вокруг стояла полная тишина…
Старик переступил порог. Стараясь идти как можно тише, он заглянул в комнату справа. Это была та самая комната, в которой Лена устраивала «гнезда» кошкам с котятами. Все кошки были на месте. Услышав движение в коридоре кошки, грозно зашипели, стараясь прикрыть телами крошечных котят. Поведение животных сильно изменилось. Раньше все обитатели котофермы безбоязненно подходили к людям.
Старик вернулся в коридор. Следующая комната была пуста. Те животные, которым ничто не мешало покинуть котоферму просто ушли через открытую дверь.
Вторая дверь справа была заперта. Петрович припомнил, что Витька так и не нашел времени для того, что бы открыть ее. Места для кошек хватало и так…
Старая кошка за отворотом куртки Петровича глухо зарычала. Старик опустил Багиру на пол. Коротко размахнувшись, он ударил прикладом в дверь. Та неохотно поддалась… По коридору пробежало гулкое эхо. После четвертого удара, нанесенного уже телом, дверь распахнулась. Почувствовав сладковатый запах гнили, Багира попятилась и снова глухо зарычала.
Петрович вошел в комнату. Она была примерно такой же по размеру, как и все остальные. Справа громоздились старые книжные шкафы со стеклянными дверцами до предела заполненные папками и рулонами карт. В углу слева чернело отверстие хорошо знакомой старику трубы. Пол покрывал толстый слой пыли, разрисованный странными следами.
Старик присел на корточки. Следы были похожи на кошачьи с той лишь разницей, что были в три раза крупнее. Петрович встал и заглянул за дверь. Там лежали останки кошки и нескольких котят. Почувствовав приступ тошноты, старик быстро отвернулся.
«Значит, здесь и жил уродец старухи, – решил он. – Чем питался
