подчинённых. Причём столкнулся на разных уровнях. Никому не доверяя, но собрав материалы, где было всё — от поборов до более тяжких преступлений дружинников, через Главу моего Рода связался со мной.
— Почему именно с тобой? — поинтересовалась журналистка.
— Я, как знаете, человек на этом посту новый и раньше не служил в дружинной системе, поэтому Ратибор решил, что не имею преступных связей в ней. В своём выборе княжич не ошибся. Внимательно выслушав его, я понял, что всё намного глубже и страшнее, но ход делу не дал.
— Почему?!
— Потому что ловить пчёл по одной бессмысленно. Нужны пасечники, знающие, где сидит матка всего роя. Ратибор со мной согласился. Мы договорились о сотрудничестве в этом вопросе, и он обещал оказать посильную помощь в расследовании.
— Так это по вашему плану Тулин захватил дружинный участок?!
— Нет, Дарья. Признаться, я сам был удивлён, услышав про это. Не ожидал, что княжич прибегнет к столь радикальным методам, никого не поставив в известность. Видимо, у него были кое-какие сомнения в моей надёжности. Я ему ещё попеняю за это. Но в одном гранд-капитан Ратибор Тулин абсолютно прав! Это настоящая война, в которой враг неизвестен до последнего момента! И на войне хороши любые методы, приводящие к победе! Пусть даже иногда и не совсем законные!
Да, я зол за весь этот бардак со стрельбой, только понимаю каждый шаг Ратибора! Понимаю и поддерживаю! Уже связался с Великим Князем и доложил ему обстановку. Он выделил несколько армейских подразделений. И ты сама слышала, как я отдал им приказ на задержание преступников, притворяющихся дружинниками. Это только первый шаг! Грядёт большая чистка в моём ведомстве! Подключу всех: от Думы до простых граждан Новгорода, только обязательно избавлюсь от мразей, мешающих спокойно жить честным людям!
— Прекрасная новость! А что будет Ратибором и его людьми?
— Ничего, — улыбнулся Градимир в камеру. — Рат! Уверен, что ты меня сейчас слышишь. Отправляй своих парней по домам, а сам езжай в родное представительство, где тебя дожидается князь Борис. Не знаю, наградит или по-отцовски розг всыплет: по мне, и то и другое нужно сделать, но готовься к полному отчёту перед Великим Князем в письменном виде. Спасибо за службу, гранд-капитан! Дальше справимся без тебя!
— Вот и всё, — устало опустился я на стул. — Даже не верится.
— Мне тоже, — признался Эдмонд. — Я прошёл многое, но впервые вёл боевые действия на дружественной территории. Психологически очень сложная задача, оказывается. К такому меня не готовили.
— Никого из нас не готовили, Эд. Зато теперь можем экспертами выступать в подобных ситуациях.
— Спасибо. Не хочу.
В комнату вошёл невысокий худощавый человек с добродушным лицом интеллигента, которому самое место среди филологов или собирателей бабочек. Но военная форма с полковничьими погонами и автомат на шее, а главное, острый взгляд стальных серых глаз говорили о том, что от гражданской науки он далёк.
— Принимаю объект под свою охрану, Ратибор, — знакомым густым басом проговорил он.
— Гранд-полковник Станислав Литвицкий? — недоверчиво спросил я.
— Он самый. Что-то не так?
— Думал, ты под два метра ростом “шкаф” с бычьими мускулами и квадратной челюстью.
— Уж извини, что не успел подрасти со времени нашего последнего разговора! — рассмеялся он. — На самом деле многие не верят, что командир “Волкодава”. Иногда это помогает в работе.
— А что делать? Мы все живём в плену стереотипов. Принимай домик!
Тепло распрощавшись со спецназовцами, все “племенные” вышли на улицу. Первым, кого я увидел, это Расула, с рукой на перевязи.
— Сильно зацепило?
— Нет. Уже заживает: сразу после боя витязи из “волкодавов” подлатали.
— Ты пошто, темнила такой, меня в известность не поставил, что собираешься автобус со следаками пасти?
— Поздно дотумкал, что стоит подстраховать. Связываться не стал, боясь прослушки, поэтому взял проверенных пацанчиков из бывших Крыс и тихонечко следом поехал.
— А я вообще не додумался. Спасибо, Расул!
— Одно дело делаем, брат! Куда теперь?
— Едем в представительство Тулиных. Чувствую, что скоро буду иметь бледный вид: Борис дожидается в нём…
— Э, Рат! Не о том волнуешься! Тихон тут весточку кинул, что не только он один. Злата с папашей своим там тоже нарисовались. Девка злая, как змеюка! Ядом во все стороны плюётся и грозится тебе яйца оторвать. С корнем! Собственными руками!
— Вот зачем ты мне это сказал?!
— Предупредил.
— Зря. Теперь не просто не хочу ехать, а боюсь по-настоящему. Расульчик! Дорогой! Может, к бесам это представительство? Пойдём ещё парочку полицейских участков захватим, чтобы нервы успокоить?
— Обязательно! — заржал он, видя моё искреннее волнение. — Но только чуть позже. Пусть рука заживёт!
— Понял… Нет в жизни счастья! Поехали.
Встреча в представительстве началась на удивление тихо. Я прошёл в кабинет Бориса под пристальными взглядами трёх пар глаз. Молча налил себе воды из графина и сел в кресло, закинув ногу за ногу. Во время этого действа и мои визави тоже не проронили ни звука.
— Хорошая сегодня погода, — через пару минут начинаю первым светскую беседу, не выдержав игру в гляделки. — Солнце светит, небо ясное, птички поют. Видимо, скоро весна совсем вступит в свои права. Как-нибудь нужно на природу выбраться, пока снег совсем в кашу не превратился.
— Ага! — зло ответила Злата. — Только стоит подождать, пока земля оттает. Так легче твой труп закапывать!
— Не. Копать долго, красавишна. Лучше по крепкому льду до полыньи тельце моё оттащить. Глубоко, надёжно и просыпающиеся раки сыты будут. Я тебе санки подарю, чтобы не надорвалась.
— Рат… — потирая виски, морщась сказал отец. — Я даже не знаю, что тебе и сказать. Вроде с виду взрослый человек, но такое вытворяешь, что не каждому взбалмошному подростку на ум взбредёт.
— Я…
— Молчи. Уверен, что на всё имеешь отговорки. Просто послушай опытного в таких делах человека. Согласен, операция красивая и, как я люблю, многоходовая. Думаю, что не я один оценил её в полной мере. Но ты забыл одну очень важную вещь — Род! Сам подготовился ко всяким неприятностям, а нам не дал. Что было бы, если бы случился провал? Подумал об этом? Сейчас говорю не про твою собственную шкуру, а про Тулиных и Луганских, которых чуть было не
