сочно-багровым заходящее солнце. Выглядело красиво и в то же время как-то тревожно. — Наверно с утра в клинику заезжать не будем, смысла нет. Как успехи у тебя, всё нормально?
— Вполне, — кивнул я. — С таким же заданием, как было на прошлом заседании коллегии, я справлюсь легко. Осилю и посложнее задачу, но с серьёзной политравмой с ходу точно не смогу справиться.
— С тем, что вы тут до обеда делали, с ходу справится только Захарьин и несколько его учеников, — хмыкнул отец, с трудом оторвав взгляд от кровавого заката. — Эти и слону перелом за минуту исцелят, но они далеко не показатель и не точка отсчёта для оценки навыков, так что не дрейфь.
— С медальоном-то что делать? — внезапно вспомнил я, как прятал его в прошлый раз в кресло, чтобы на мне не нашли.
— На эту тему вообще можешь не думать, я рассказал Обухову, что у тебя амулет Вяземского. Оказалось, что он в теме, знает, что это такое. Так что идёшь спокойно. Если артефактор попросит показать, то покажешь.
— Отлично, — улыбнулся я. — А то я с ним сроднился, не хотелось бы без него никуда ходить.
— Прекрасно тебя понимаю, — хмыкнул отец. — Даже завидую немного, повезло тебе с этой вещицей. А ты кстати замечал, что он тебе чем-то помогает в работе или особо нет?
— Может по самому началу, когда я дара вообще не чувствовал, он помог немного расшевелить. Но, мне кажется я и без него мог бы справиться.
— Ты попробуй как-нибудь поработать без него, чисто для эксперимента.
— Теперь в другой раз уже, на сегодня с меня хватит.
— Ну тогда собирайся и поехали домой, — сказал отец, выходя из манипуляционной. — Кстати, у тебя тут ещё два человека. Зайдешь тогда ко мне, когда закончишь.
— Да, пап, — ответил я и тяжко вздохнул. Был уверен, что мы уже всех на сегодня исцелили. — Проходите следующий!
— Хочешь я с ними разберусь? — неожиданно предложил Виктор Сергеевич. — Ты уже варёный овощ.
— Не, значит судьба выполнить пожелание отца, попробую без амулета.
Пока бабулька с болями в спине, которые мешали ей в восемьдесят два года заниматься йогой, укладывалась на манипуляционный стол на живот, я снял амулет и убрал в карман висящего в шкафу пальто. Ощущения ущербности, слабости или незащищённости не возникало, всё, как обычно, просто всё та же усталость. Случай вроде несложный, не уверен даже, что я смогу почувствовать ослабление дара, но попробую, раз уж решил.
Я приложил ладонь к поясничному отделу позвоночника, закрыл глаза и сосредоточился. Очаг воспаления я обнаружил быстро и точечно воздействовал на него. Бабулька издала несколько нечленораздельных звуков и тихонько заскулила. Через минуту процесс был завершён. Выходит, что я уже перерос тот момент, когда медальон мне чем-то мог помочь в этом плане.
Следующий пациент был с подагрой в самом классическом проявлении — отек и покраснение первого плюснефалангового сустава стопы, прикоснуться не даёт. Походка такая, словно стопа у него раздроблена в труху и опора только на пятку.
— Ох ты ж ё-моё! — пробормотал я себе под нос, осматривая замученную конечность страдальца. — А чего ж вы раньше никуда не обратились?
— Так она у меня второй день, как заболела, когда я сюда сунулся, а здесь погром. Всюду полиция, жёлтые ленты. К другим я не стал ходить, ждал, пока у вас всё наладится. Да я ещё живу рядом совсем, но сегодня пришлось на такси проехать три дома, сам бы не дошёл уже.
— Ясно, — покачал я головой. — Ложитесь, расслабьтесь. Будет немного больно, надо потерпеть.
Я не стал уже дёргать Бориса Владимировича, тот тоже сегодня набегался по всей клинике, справимся без обезболивания потихоньку. Жаль Кати сегодня с нами нет, вернулась к учёбе, ей и так теперь навёрстывать две недели пропусков придётся, света белого не увидит наверно до самого рождества.
С подагрой пришлось немного попыхтеть, но не из-за отсутствия медальона на шее, а из-за особенностей болезни. Прежде, чем снять воспаление, надо вывести отложения мочевой кислоты из оболочек сустава наружу. Вот тут-то как раз тончайший поток магической энергии самое то, очень хорошее подспорье.
Утро было волнительным. Хоть я и был практически на сто процентов уверен в своих силах, но всё равно проснулся раньше будильника, прервав череду нелепых снов. Принял душ, побрился, привёл себя в порядок, оделся с иголочки. Времени до выхода ещё вагон. Чтобы его как-то скоротать, взял в руки ту самую уникальную книгу, благодаря которой я сегодня должен вернуть себе статус лекаря. Пролистал то, что уже читал раньше, повторил для себя и даже начал вчитываться в новую тему, когда в дверь тихонько постучали.
— Да, войдите! — сказал я, заложив в книгу закладку.
Странно, ещё все по идее должны спать. Дверь тихонько приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулся нос Виктора Сергеевича, потом ещё и глаз.
— Ого! — видимо он удивился моему внешнему виду, немного подумав вошёл. — И давно не спишь?
— С час примерно.
— Волнуешься? — улыбнулся дядя Витя и от его доброй улыбки мне стало намного теплее и спокойнее.
— Да понимаю, что причин особо нет, — сказал я и улыбнулся ему в ответ. — Но ничего не могу с собой поделать. Решил воспользоваться моментом, читаю.
— Ты береги эту книгу, Саш, — сказал он серьёзным тоном и немного грустно. — Теперь она твоя.
— Да вы что, дядь Вить, я не могу принять такой дар! — возразил я мотая головой. — Я её изучу и верну вам, она же дорога вам, как память. И к тому же вы говорили, что таких больше нет.
— В том-то и дело Саш, я отдаю тебе её при одном условии. Ты должен переработать её и переиздать. Этот труд не должен умереть в моём книжном шкафу.
— Я вас понял, дядь Вить, — ответил я, осознавая, насколько серьёзная ноша на меня ложится с этим драгоценным подарком. — Если честно, я задумывался над тем, чтобы взять из неё выдержку и сделать одну методичку для студентов, с более подробными объяснениями, вторую для уже практикующих лекарей, которые владеют навыком, но не знают об этой технике.
— Очень хорошая мысль, Саш, одобряю, — восторженно сказал
