приступаем, но помни, — снова уточняет парень, — у тебя будет не больше пары минут. Если мы не справимся, то ты даже связаться ни с кем не сможешь. И нас всех нужно будет отсюда вытаскивать, это в лучшем случае.
— Понимаю, это учтено. Где нас искать — знают, если что — отобьют. Руяне не пропускают отряды к этому зданию, так что в принципе мы даже не очень рискуем. — соглашаюсь с инквизитором. — А если что случиться, помощь придет очень быстро, даже не сомневайтесь. Приказ у обоих отрядов, что рядом, есть. Дайте мне минуту.
Прислушиваюсь к себе. К Силе внутри себя обращаться получается, может даже проще, чем обычно. Вовне, конечно, проецировать её не получается, но это пока и не нужно. Нужный конструкт, внимание, да даже сфера восприятия никуда не девается, пусть сейчас она и намного меньше, и гораздо менее чувствительна.
— Что же, — говорю, — начинаем.
Глеб тут же обходит всех своих подчинённых. Инквизиторы словно подбираются. Минута ожидания, и, по слову Глеба, половина инквизиторов вокруг куба делает шаг назад, будто сбрасывая огромное напряжение со своих рук, а половина остается поддерживать щит. Они располагаются звездой и будто застывают статуями. Правда, становится заметно, что эта неподвижность дается им непростой ценой. По всем лицам оставшихся бегут крупные капли пота, а слегка поднятые руки начинают подрагивать от напряжения.
Все остальные, даже те, которые контролировали двери, занимают вокруг этой звезды определённые заранее места, образуя сложную фигуру. Пару секунд, и весь отряд инквизиции, в один голос, будто по указке невидимого дирижера, начинают читать общий текст.
Я не улавливаю его смысл, и даже язык не очень определяю, но похоже что-то на старославянском, а может и на каком другом, близком языке.
На молитву их действо совсем не похоже, скорее на какое-то обращение, или даже утверждение. Я почти не слышу узнаваемой речи, но иногда выцепляю смутно знакомые имена Богов.
Инквизиторов начинает словно потряхивать. Лица их искажаются, будто они держат огромную тяжесть у себя на плечах, и в какой-то момент, в другом зрении, становится видно, как дрожание пространства вокруг золотого куба начинает замедляться. В через десяток секунд практически останавливается.
В это же мгновение ощущаю, как исчезает из осознаваемых чувств высасывающая чужая жажда и голод. Резко перестаю чувствовать и дикий промораживающий холод.
Кирилл! — без нужды, криком, напоминает о себе инквизитор. Ну, его легко понять, мы сейчас все очень сильно рискуем. А представители других богов как бы не больше меня.
Я обращаюсь к себе. Сила с радостью, плотным потоком будто захлестывает меня и вырывается в Мир. Но зацепить только куб, который я вижу обычным зрением, у меня не получается. В другом зрении, куб и щит вокруг видится чем-то одним, застывшим. Я окружаю замершее пространство своим вниманием, и, постепенно продавливая, начинаю изменять его. И тут же понимаю, что куб сам начинает проваливаться из нашего Мира. Похоже, он просто слишком тяжёл для него. Но очень медленно.
Инквизиторов уже буквально трясёт. С их лиц льётся пот, у некоторых даже глаза закатываются, но они стоят.
Я уже вкладываю в технику практически все, что у меня есть, и этого не хватает. Куб вроде и скользит из Мира, но в то же время, я понимаю, что если сейчас остановить поток Силы, то этот Бог снова восстановит нужное ему равновесие. Я вычерпываю себя до дна, и на мгновение даже впадаю в панику. Спасает эту ситуацию мой старый идеальный накопитель, про который я забываю уже давно. Он висит у меня на цепочке уже второй месяц, и я тонкой нитью постоянно отдаю туда Силу. Как начал для тренировки, так и не прекращал.
Я мысленно нащупываю камень, и зачерпываю оттуда нужный поток. Сила врывается сквозь меня в технику, продавливает Волю Бога, устанавливая мою, только и я в этот момент начинаю орать от боли. От того, что у меня буквально горит все тело. Такой поток Силы, я никогда через себя не пропускал, но снизить его — это значит точно сбросить технику. И тогда все зря. Ору и держу.
В какой-то момент, кусок пространства немного покрывается рябью, и внезапно схлопывается. И я практически вижу, как куб проваливается куда-то, на какие-то глубокие слои хаоса. И в эту же секунду та пустота, которая ощущалась на всей территории городка, резко пропадает.
Я замираю. Инквизиторы падают на пол, словно марионетки, у которых обрезают нити. Нахожу взглядом Глеба.
— Похоже, у нас получилось! — я улыбаюсь от внезапного облегчения. Инквизитор слабо кивает и зажигает над рукой огонек.
Делаю шаг к Глебу. И тут под ногой выстрелом хрустит осколок стекла. Чувство опасности мгновенно сходит с ума.
…
— Таких полномочий у меня нет. И не за этим мы пришли. У меня приказ. И я буду атаковать!
— Э, брат, у меня тоже приказ. Мы вас же тут и положим, отводи ребят. Пожалей их матерей.
…
— Живой, Кирюха, живой! Ну теперь-то мы выберемся, нормально. И не из такой жопы выбирались. Так, давай, давай, поднимайся. Пить? На, снежком умойся пока. Щас, щас, вот прижми. Держи. Бинтом сейчас, потом наш коновал залатает. Мы еще дома с тобой зажжем. Не отключайся Киря, говори со мной.
…
— Боров, брось меня, не дотянешь! ты можешь выбраться!
— Х…ню несешь Киря, мы потихоньку, полегоньку. Дошли уж почти…
Голову разрывают звуки близкого боя, выстрелов, разрывов снарядов.
«КИР!»
Я ничего не вижу, челюсти смыкаются будто капкан, каждое слово Борову я цежу сквозь пелену. Нет, вдвоем не дойдем. Да и куда? Нас зажали в пригороде, отряд уничтожен весь. То что Боров выжил, это чудо, и нужно, что бы хоть он дошел. Один он дойдет.
— Боров, иди один, тебя Катька ждет, тебе надо!
— Нормально Кирюх, у меня еще полрожка осталось, дотянем.
…
«КИР! ЭТОГО НЕТ!»
…
Так, стоп. Боров погиб в две тысячи первом. Я помню.
«КИР! — внезапно чувствую, что меня сильно трясут за плечи. — Приходи в себя!»
Тело, каждая клеточка, взрывается золотой теплой волной целительского заклинания. Целительского?
С трудом продираю глаза. И тут же их прикрываю, голова словно взрывается от света вокруг.
— Кир, ничего этого нет! — смотрит мне в глаза побратим. — Вспоминай!
Мгновение дезориентации, и на меня обрушиваются воспоминания.
— Так. Секунду. — выставляю вперед руку. — Что произошло?
— Кирилл, Вы внезапно остановились, — говорит голос Глеба из-за спины. Оборачиваюсь. — Пошатнулись и упали на пол. Потом от Вас разошлась волна Силы, практически видимая глазами. Никого из нас не задело. Насколько я понял, Ваших людей тоже, а вот атакующие группы Ордена поблизости, похоже, перемололо в фарш. Но это сложно определить, так как сейчас отделить их от щебня, в который превратились дома, вряд ли получится. Потом, появился Ваш побратим и вытащил Вас наружу. Надо сказать вовремя, домик уже складывался.
Я оглядываюсь вокруг. Мы стоим рядом с развалинами этого небольшого храма. Вокруг, метров на четыреста теперь простирается пустошь с толстым слоем щебня, на которой стоят четыре крупных дома. По плану именно их должны были занять мои войска.
— Из своих я кого-нибудь задел? — с тревогой прислушиваюсь к струнам клятвы у себя внутри.
— Насколько мы пока можем определить — нет. — говорит инквизитор. — Да и без сознания Вы были не более пяти минут. Хотя бои, похоже, прекратились. — прислушивается.
Я прислушиваюсь тоже. Перестрелок вообще неслышно. Иногда глухо бухают разрывы снарядов в нескольких километрах, но это, похоже тропу к замку контролируют, не более того.
— Так, Кир, ты в себя пришел, я вижу, — Лис касается моего плеча, — нам нужно вытаскивать всех раненых, соберись. Штурм, я видел, тяжело нам дался.
Киваю и тянусь к Силе. Замираю, будто касаясь океана. Сила ластится ко мне, и я чувствую эту мягкую, и, в тоже время, грозную мощь. Я словно растворяюсь в этой глубине, и каждая волна, ощущается как собственная рука. На мгновение, я становлюсь тысячеруким существом, которому не составляет никакой сложности поставить зеркала перемещения к каждому, кого я чувствую рядом в опасности. А чувствую я очень и очень многих. Некоторые окна, открываю прямо под лежащими людьми, с которыми связан нитью клятвы, и они сразу же оказываются у форта целителей.
— Напарник, перемещайся к форту. Ты там сейчас очень нужен.
Лис перемещается к форту и тут же принимается за работу. Я его чувствую, почти вижу его действия
