Спохватилась – на столе, перед которым сидел Тоник, лежала какая-то карта. Надо бы глянуть на нее.
Попробовала прием с повторением вопросов. На карте нарисовано озеро и остров на нем. И много стрелок. Ну, прям как на карте Великой отечественной войны. Кто куда пошел и кого победил. Надеюсь, что это был план моего освобождения. И тут чья-то рука размашисто перечеркнула остров большим крестом. Что бы это значило? Тоник и Пиксель с раскрытыми ртами – вопят, не иначе.
Наблюдать за диспутом мне наскучило. Буду тренировать спину, чтоб выдерживала новый вес прически, и тосковать. Сижу себе на самой верхотуре с прямой спиной, как буддист, окрестности рассматриваю. Загораю себе потихоньку и жду последствий переваривания крысы. Заодно говорю сама себе разные комплименты для повышения самооценки. А потом решила наклониться над краем башни и волосы свесила. Не знаю зачем, но было забавно.
Здоровенная чайка вернулась на череп скелета. Смотрела на меня пристально. Словно собиралась нанять на работу.
– Брысь, пернатое!
Не двигается. Рожа противная. Тупая. Кинуться в нее, что ли?
– Ты – сестра той чайки, которую сожрал Сварт? Мстить будешь? Глупая птица – я-то тут причем? Это он во всем виноват!
Птица тяжело спрыгнула с креста и поковыляла ко мне. Вот еще чего вздумала – клеваться, наверное, будет. Или выпросить еды хочет? Не дам. Каша еще осталась. На ужин должно хватить. Каша с ароматом крыс и одним недоеденным крысиным хвостом.
– Лети себе, родная. Рыбу лови. Нам самим жрать нечего. Сама видишь – тут одно железо, а я не ржавчина, чтоб им питаться.
Чайка наклонила голову, прислушиваясь. От скуки я рассказала ей про задумку Сварта.
– Ну и как мне его отговорить? Я передумала. Я не хочу тут жить. Тут природы нет. И разваливается все. А он империю задумал делать. По сути – это ведь кладбище. Кроме покойников никого нет. Наверное, тут все подвалы доверху забиты костями. Разве можно жить на кладбище? Я тоже думаю – нет. А он не понимает. Ему чем мрачнее, тем лучше. И чтоб все боялись. У нас тоже один такой был. Адольфиком звали. Садюга редкостный. Но с империей у него ничего не получилось. Это ни у кого не получается.
– Ты с кем этот ту разговариваешь, – Сварт подозрительно покосился на птицу.
– Сама с собой. Ты же не хочешь меня слушать?
– Хочу.
Сдуру я рассказала ему про свои фантазии. И даже про то, что в нашем мире умение Сварта поднимать покойников из могил придется по душе некоторым правительствам.
– Ты так думаешь?
– К сожалению, я в этом уверена. Они ухватятся за тебя обеими руками. Столько бесплатной рабочей силы. Армии из покойников. Брр.
Мне кажется, именно после этого разговора все пошло наперекосяк.
Тоник и Пиксель действительно орали. На весь военный совет. И даже на собаку. Из-за повышенной агрессии и бесконтрольной злости у них начались проявления волшебства. Спонтанные. Собака первой поняла, что дело труба и по-быстрому свалила на безопасное расстояние.
– Хороший был стол. Два века выстоял, – миролюбиво высказался седобородый волшебник довольный происшествием.
– А болото как осушать будем?
Тоник смущенно шмыгал носом, стесняясь своего недальновидного поступка.
– Придется приспосабливать трясину. Будем говносборник тут обустраивать, – учитель старался выглядеть спокойным, но мысленно клял себя за неумную шутку с поглощением живой лягушки.
Выдав указание огородить гиблое место, учитель пригласил военный совет перебраться у его дому. Но, ни Пикселя, ни Тоника никто не позвал обсуждать план уничтожения черного колдуна.
– Ты теперь типа изгоя. И на кой черт было верблюдиться? – без особого укора спросил Пиксель.
– Само как-то получилось. Как они только начали голосовать за уничтожение острова, я не сдержался. Но ты и сам хорош. У половины волшебников теперь бороды опаленные.
Тут Тоник приврал. Опаленные были все. Но только поначалу.
– Ну, психанул, с кем не бывает? А молния шаровая классная получилась, да?
– Хорошо, что они умеют быстро восстанавливаться, – Тоник вспомнил промашку с плевком и с досады едва снова не плюнул, но вовремя спохватился.
Тренировочные совиные полеты закончились и птицы смирно дремали в вольерах.
– Обедать! – позвал приятный, но строгий голос.
На обед им предложили уху, переглядываясь, ребята скушали ее с большим аппетитом. Оглядывали на добродушную хозяйку, поначалу подозревая, что учитель проговорился и уха была сварена с намеком на злодеяние.
Не объяснив для каких целей, Сварт потратил пару часов на приманивание. Он сам так сказал – буду приманивать, а ты не мешай. Я подумала, что он сейчас завалит нас едой, но не тут-то было. В результате заклинаний у нас образовалась целая картинная галерея из произведений психанутого художника.
– Я сразу их заприметил, пока по лесу бродил, – потирая руки, пояснил Сварт.
– И на кой нам эти мерзкие рисунки? – складывая картины в стопку, поинтересовалась я.
– Ты что, совсем не понимаешь ничего? Это же отличный образец материализации бредовых фантазий. Погоди и сама увидишь, как они мне пригодятся.
Его восторг мне кажется легко объяснимым – он сам не умеет рисовать. Иначе бы он так не сиял при виде монстроватых уродов, которых жестоко потрепало время.
– Он – гений.
– Ага. Особенно в том, как распорядился своими произведениями.
Я прекрасно помню, какое впечатление они у меня вызвали. Первое впечатление – мирное белье на веревке посреди леса, а потом вглядываешься и хочешь удрать куда подальше от такой неземной красоты.
– Если бы вместо этих холстин ты приманил жареную курицу, я бы тебя расцеловала от восторга.
Курица мне кажется верхом кулинарного совершенства.
– Что? – Сварт реагирует на мое желание расцеловать его как на угрозу.
– Я бы и от куриного яйца не отказалась, – печально уточняю я.
– Прожорливость еще никого не доводила до добра.
Сварт достает нож и лишает меня еще одной порции крови.
– Не куксись. Я же научил тебя приманивать воду. Тренируйся.
Очередная порция воды с шумом плюхается в котелок. Сначала я отмывала его от каши. Теперь он чист. И я наполняю его, чтобы напиться. Втайне надеясь подцепить кроме воды хоть одну жалкую рыбешку. Нет сомнений – я бы съела ее живой. Но пока вместо рыбы достаются обрывки зелено-красных водорослей. На вкус они горчат и застревают в зубах. За добыванием картин и воды прошла уйма времени.
– Хорошенькое дело – я не хотела жаловаться, но ты взрослый мальчик и должен меня понять. Я временами в туалет хочу. И что – мне каждый раз тратить уйму времени, чтобы спуститься вниз?
Поначалу он слегка оторопел, а потом рассмеялся.
– И ты молчала? Это же самое пустяковое дело. Ну, поведай доброму дяде Сварту куда бы ты хотела пристроить свои какашки? В карман учителю? Или в источник любви?
На такие радужные перспективы я не рассчитывала.
– А обычный туалет в ассортимент твоих умений не входит?
– Нет, – ему стало неинтересно, – Знала бы ты как мы в школе решали такие проблемы…
По его словам все отходы теперь будет мгновенно исчезать туда, куда надо. Не пояснив куда именно. Но судя по его довольному выражению лица, в школе колдунов скоро прибавится новых ароматов.
– Сиди тут и не высовывайся, – предупредил Сварт, когда солнце поднялось на полметра над горизонтом.
До этого он долго строил новый односторонний защитный экран. Он сам так сказал. Мол, никакое волшебство теперь в башню не просочится, но с нашей стороны можно атаковать. Какой в этом смысл я так и не поняла. Скорее всего, Сварту мерещились происки врагов, которые вот-вот попытаются его уничтожить. Хотя пока нами никто не заинтересовался. Наверное, на расширенном совете ребят и аборигенов было принято постановление – ждать первых шагов Сварта.
Если так – то они дождались. До неприятностей.
– Я ее сегодня выпущу.
По-честному, я и не поняла сначала про кого он говорит. Оказывается, про пашаву.
– Зачем?
– Пора показать им, кто тут хозяин.
– Зачем им что-то показывать? Все и так знают, что остров твой. Учитель говорил, что волшебники такие дела чуют. Даже Тоник научился многое чувствовать, только он необученный почти.
Сварт не дал мне договорить. Ему мои разговоры про учителя и друзей не нравились. Я иногда забывала про это, но с другой стороны – почему я не могу вспоминать?
Отпив пару глотков воды, Сварт утер рукой мокрый рот и криво усмехнулся.
– Одной атаки будет предостаточно, – сообщил он торжествующе и ушел.
Внутри башни топали его шаги. Бамкали. Стихая. Я попыталась выглянуть вниз, чтоб увидеть, куда он направляется. Я ведь даже не знала, где он прячет эту гадость. Я спрашивала, но Сварт скрытничал. Открыла книжку. Посмотрела на тайник с пашавой. Не поняла ничего. Одна из нор, каких тут в избытке. Пришлось потребовать схему острова с точным указанием маршрута от башни до пашавы. Жаль, что в книжке нет функции «сохранить» или добавить в закладки. Фиг я теперь вспомню, куда нужно идти.
