произношу:
– Мне… я хотела с тобой поговорить.
– Я так и подумал. Ты ведь стоишь у меня под дверью.
Закатываю глаза – сейчас я бы предпочла обойтись без глупых шуточек.
– Это насчет Хлои, – продолжаю я и ищу подходящие слова. – Она постоянно у меня перед глазами. Я просто не могу выбросить ее из головы. Мне уже начинает казаться, что я схожу с ума. Понимаешь? Понятия не имею, что мне с этим делать. Все-таки я тоже виновата в том, что она мертва и…
– Тереза, – раздраженно хмыкает Эйден. – Я, конечно, понимаю, что для тебя все это непросто. Кто-то умер у тебя на глазах. Не вини в этом себя, она же покончила с собой, а не ты ее убила. И не думай о ней как о человеке. Она была богиней судьбы, которая принесла в мир много несчастья. Ей доставляло удовольствие заставлять других страдать, и именно это она и делала каждый день. Наш долг – остановить богинь и защитить людей. Нелегкое дело, но для этого мы и нужны. Этому нас и учили. – Он какое-то время смотрит на меня. – И именно поэтому о подобном знают только охотники и члены Совета.
Я тяжело сглатываю.
– То есть ты хочешь сказать, что я посторонняя и слишком слаба, чтобы все это понять.
– Я хочу сказать, ты не сталкивалась с тем, что творят богини судьбы, и сколько боли они причиняют, и что в них нет ничего человеческого. Это единственный путь, но ты не обязана по нему идти. И тебе незачем думать об этом. Постарайся жить как раньше. А все остальное – наша работа.
У меня болезненно сжимается сердце. Почему я вообще к нему пришла? На что надеялась? Что он обнимет меня? Что прижмет к себе, погладит по волосам и пообещает, что все будет хорошо? Нет, точно не на это. Однако я надеялась, что Эйден поймет мои переживания и выслушает меня. А он вместо этого заявляет, что все чепуха.
– Мне снятся кошмары, – тихо говорю я, поднимая на него взгляд. Последняя попытка, на которую я возлагаю все надежды. Он лишь должен понять, что я больше с этим не справляюсь. – Я постоянно вижу перед собой Хлою. Она держит на руках того ребенка, убивает его и говорит со мной. Хлоя повторяет одни и те же слова, хочет, чтобы я смотрела, как она умирает. Надеется, что я никогда не смогу выбросить этот момент из головы. И именно это и происходит.
Немного помолчав, Эйден со вздохом отвечает:
– Нельзя принимать это так близко к сердцу. Подумай о том, что это было правильно и что ее смерть – облегчение для всех нас. Пройдет время, прежде чем ее преемница будет готова занять ее место. А значит, до тех пор фактически стало на одну вредоносную богиню меньше. Ее смерть – это хорошо и правильно. Попробуй сжиться с этим.
Он просто не понимает. Я заглядываю в его зеленые глаза, такие глубокие и бездонные, но в них нет ни капли понимания. Они холодны и неприступны, словно сияющие самоцветы. Я выдавливаю из себя улыбку, а он даже не замечает, насколько она фальшивая.
– Спасибо, так и сделаю, – говорю я, разворачиваюсь на каблуках и возвращаюсь в свою комнату. Там бросаюсь на кровать, чувствуя, что в глазах стоят слезы. Эйден столько лет прожил в этой школе, он вырос в боях. Ему никогда не понять меня. Но что он даже не хочет попытаться…
Я неосознанно тянусь к мобильному, сверлю взглядом темный экран, провожу по нему пальцем. Смотрю на сообщения, ненадолго задумываюсь, но все-таки печатаю: «Привет, Ноа. Как дела?»
Более пустых слов я, конечно, найти не могла. И тем не менее тут же приходит ответ:
«У тебя все в порядке?»
У меня по щеке стекает слезинка, и я быстро смахиваю ее, прежде чем напечатать новое сообщение.
«С чего ты взял, будто что-то может быть не в порядке?»
«Ну, во‐первых, ты мне написала – впервые с давних пор. А во‐вторых, ты спрашиваешь, как у меня дела. Болтовня ни о чем – это совсем на тебя не похоже».
Усмехнувшись, я набираю: «Не так уж и хорошо. Если честно, совсем не хорошо».
«Хочешь поговорить?»
Я смотрю на слова на экране и думаю. Пальцы зависают над буквами и наконец приходят в движение.
«Да».
И это правда. Я хочу с ним поговорить. Ноа знаком с этим миром, он единственный, кому я, наверное, еще могу доверять. И все же я понимаю, что нужно быть осторожной. Никто не должен об этом узнать.
«Встретимся возле больницы? В девять?»
Оглянувшись на часы, я пишу: «Спасибо. До встречи».
Тут же встаю и одеваюсь. Последний взгляд в сторону Йору, в глазах которого отражается чуть ли не упрек. Или мне просто кажется? Может, это всего лишь угрызения совести? Потому что часть меня слишком хорошо осознает, что прямо сейчас я собираюсь сделать то, чего никогда не должно было произойти.
Стоя вблизи от входа, я в который раз смотрю на часы. Уже почти девять. Ноа до сих пор нигде не видно, так что я немного прогуливаюсь туда-обратно. Прохладный воздух идет мне на пользу, а пока жду, я стараюсь разложить все мысли по полочкам. У меня до сих пор немного ноет в животе, стоит подумать об этой встрече. Мне совершенно ясно, что никто из темпес не должен об этом узнать. То, что я сейчас делаю, – очень плохая идея. И тем не менее я здесь.
Девять часов. Поднимаю глаза и вижу, как ко мне приближается силуэт. На этот раз Ноа не стал появляться из ниоткуда и идет мне навстречу как самый обыкновенный человек. У него на губах играет легкая улыбка. Однако чем ближе он подходит, тем больше внимания я обращаю на его взгляд: в нем отражается беспокойство и, наверное, тень неуверенности.
– Я до последнего сомневался, действительно ли ты будешь здесь.
Я пожимаю плечами:
– Если честно, я тоже.
Мои слова вызывают у него мягкую улыбку.
– Тогда я тем более рад, что ты себя переборола. – Ноа быстро осматривается по сторонам. – Пройдемся?
От меня не укрывается этот взгляд.
– Ты что, боишься, что я заманю тебя в ловушку? Осторожней, вот-вот из-за машин и кустов выскочат охотники.
Выражение лица Ноа мрачнеет, зато глаза сверкают так честно и искренне, как ясное звездное небо.
– Я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы быть уверенным: ты бы никогда
