домашние угомонятся, я выведу тебя из дома, и ты сможешь уйти.
В полумраке ее глаза показались освещенными изнутри.
– Всего-то и надо, что дотянуть до выхода из гавани. И сразу переносись в нейтральные воды, и сразу зови Форнеуса. Там он тебе поможет.
Карета остановилась перед домом; все окна были освещены, и где-то в покоях медово, интимно играла шкатулка дедушки Микеля. Все семейство встречало нас на лужайке: мама, отец, Эд и Рамон. Братья были одного роста, Рамон даже немного повыше.
– Новобрачную в спальню следует внести на руках, – вполголоса напомнила мать.
– Она сломала ребра, а не ноги, – ответил я без должного почтения. – Достаточно будет, если она обопрется о мой локоть.
За нами закрылись двери спальни. Не глядя на Герду, я запер дверь и зажег одну за другой свечи на туалетном столике, рядом с поющей шкатулкой. В комнате сделалось почти светло.
Пахло цветами, расставленными на полках и вдоль стен, некоторые соцветия успели привянуть. Белоснежная постель была усыпана лепестками красных роз. Под потолком покачивались гирлянды с сердечками. В кувшине с лимонадом и льдом поблескивали мельчайшие пузырьки, на круглом столе лежали конфеты и фрукты.
– Выпей, – я плеснул лимонада в бокал. – Надо собраться с силами.
– Я не понимаю, – сказала Герда, и это были ее первые слова от произнесенного «да» в момент свадьбы.
– Я не могу тебя держать против воли. Единственное, о чем прошу…
Я весь день был удивительно спокоен, но в этот момент у меня перехватило горло, как будто на нем затянулась петля.
– …помнить обо мне, как ты обещала.
Она посмотрела очень странно, будто вдруг узнавая меня в незнакомом человеке:
– У твоего дяди есть портал-ловушка.
– А у меня есть резец по мрамору, – я вынул футляр из внутреннего кармана, раскрыл и показал Герде стальной стержень с алмазным острием. – И я знаю о порталах больше, чем дядя.
– Значит, это правда?! – она покачнулась. – Ты меня отпускаешь?
Я кивнул. Какие уж тут слова.
– Спасибо, Леон, – сказала она потрясенно. – Ты…
Она глубоко вздохнула и тут же схватилась за ребра таким привычным движением, что я вспомнил теплую ночь за гаражами, сполохи полицейских машин и рокот вертолетов в небе, запах ее волос, когда она прижимается лицом к моему плечу.
– Я… прошел испытание. Сделал выбор, и тем определил свою судьбу, место своего таланта… свое место в мире.
– Это ошибка. – Она поймала мой взгляд. – Это неправильно… ты ошибся, Леон!
– Да. Но это моя ошибка.
Она взяла меня за руку. Я обмер, потом сжал ее ладонь – слишком сильно, наверное. Приложил к своей щеке. Так мы стояли, не решаясь пошевелиться, пока шкатулка деда Микеля вдруг не замолкла – кончился завод, ослабла пружина.
В доме висела совершенная тишина. Вряд ли кто-то спал, но день был закончен, а что будет завтра – кто знает.
– Пора, – сказал я.
– Леон, – она крепче вцепилась в мою руку, – ты сделал это, потому что не мог поступить иначе. Бывает, когда нет правильных решений, есть только единственно возможные…
– Да. Все уже случилось, и ничего нельзя изменить.
– Ничего?!
Она вдруг посмотрела высокомерно и зло, как в момент нашей первой встречи, когда она была носовой фигурой корабля.
– Ты так просто сдаешься?!
– Ничего себе просто, – пробормотал я.
Она выпустила мою руку. Метнулась к двери, замерла, обернулась. Снова изменилась, сделалась еще надменнее, и я впервые увидел на ее лице отражение пятисот лет, когда она жила, но не была человеком.
– Леон Надир, – сказала она торжественно и глухо. – Леон Надир…
Ее левая рука потянулась к правому рукаву свадебного платья – у самого плеча. Вцепилась в ткань и дернула, обрывая нашитые украшения. Запрыгали по полу бусины. Герда разжала кулак – на ладони ее были три монеты, сорванные вместе с кружевной тканью.
– Продай мне родство с семьей Кристаллов!
…Толпа орала и клялась в верности, тысячи глаз лицезрели могучего мага, я мог казнить и миловать хоть мэра, хоть блоху. Это я, Леон Кристалл, превзошел своей силой предков, готов был породить потомков и написать хоть сто, хоть двести томов новой истории Кристального Дома, это я владел нашим городом…
– Продаю, – сказал я и взял монеты из ее руки – белую, темно-серую и красную.
Сильно закружилась голова. Я чуть не упал, но головокружение прошло внезапно, как началось. Огоньки свечей прыгнули, будто от сквозняка, хотя никакого сквозняка в комнате не было.
И больше ничего не изменилось. Нет, ничего. Только времени для задуманного оставалось все меньше и меньше.
– Пойдем, – сказал я.
– Леон… сделка состоялась?!
Осторожно отперев дверь, я прислушался к тишине внизу; традиция требовала, чтобы я коснулся сейчас порога и сказал, что собираюсь вернуться, но слова застряли у меня в горле.
– Леон, – шептала Герда, – просто скажи, это сработало или нет?!
– Тебе надо уходить скорее, сейчас, пока еще есть…
– Привет, новобрачные, – распахнулась входная дверь внизу, и дядя появился на пороге, в черном одеянии сливаясь с темнотой. – Куда вы собрались, голубки, вам ведь предписано сейчас кувыркаться в постели? Зачинать новое будущее?
– Мы собрались прогуляться наедине, – отозвался я совершенно спокойно. – А вот вы, дядя, что делаете в доме, куда хозяин – я – вас этой ночью не приглашал?
– Леон, – тяжело сказал дядя, и я понял, что он не только потрясен и обижен, но и смертельно пьян. – Зачем? Из детской зависти? Ну, нарисовали бы для тебя такой же портал… Или почти такой… А ты все испортил… доточил контуры, закольцевал энергию… зачем?
Он остановился у подножья лестницы, перегораживая нам путь:
– Группа магов из университета… пять месяцев вела расчеты и строила эскизы. Я потратил силы, деньги, я почти не верил в успех, такие порталы открываются раз в столетие… Мы с тобой друг друга ненавидим, но мы оба признаем магию целесообразности… Зачем?!
Он зашагал по дубовым ступенькам, шатаясь, переваливаясь с боку на бок, дыша тяжелым винным духом. Мы были как два поезда на одной колее, кто-то должен был уступить дорогу. Я чуть отодвинул Герду назад, прикрывая ее плечом.
– Дядя, мы фундамент Дома Кристалл, между нами не должно быть трещин. Поговорим завтра.
Он остановился двумя ступеньками ниже. Внимательно посмотрел мне в лицо. И под этим взглядом я осознал, что беззащитен перед ним, куда беззащитнее, чем даже в нашу первую встречу.
Моя сделка с Гердой состоялась. Я потерял власть Кристаллов. И никакой новой, кажется, не приобрел.
Как только я осознал это – его глаза протрезвели. Он тоже что-то про меня понял, или готов был понять.
– Дядюшка, – сказал я мягко. –
