не без удовольствия наблюдал за качающейся обнажённой щиколоткой. Похоже, слухи о свободных нравах Академии трактуют неправильно. Пороком и разнузданным весельем тут и не пахнет. Должно быть, привычка находиться в компании парней с самого детства сделала Кайт менее чувствительной к своей и чужой наготе.
– Почему нет? Она, когда не притворяется, прекрасный человек.
– Притворяется?
– Вы же понимаете, что, бросаясь на шею богатым мужчинам, она делает это не из-за внезапно вспыхнувшей любви?
Дэймос невольно усмехнулся.
– Она профессионал своего дела и прекрасно умеет изображать любовь.
– Страсть, – поправила его Кайт, сбив с мысли.
– Что, простите?
– Она изображает страсть, а не любовь.
Подавшись вперёд, он поставил бокал на столик и поймал качающуюся ступню. Девушка вздрогнула, но ногу не отдёрнула, удивлённо и смущённо глядя на его руку.
– А в чём разница?
Медленно, опасаясь спугнуть, он соскользнул на пол, сев на колени. Ошеломлённая, девушка не сразу сумела ответить.
– Любовь, – с трудом заговорила она, но голос её подвёл. Отпив из первого попавшегося бокала, она закашлялась – там оказался коньяк.
Не вставая, Дэймос дотянулся до графина с водой.
– Спасибо, – хрипло ответила Кайт и, осушив стакан, спросила: – Вы не могли бы отпустить мою ногу?
– Вам неприятно? – он провёл пальцем по подъёму, а второй рукой несильно сжал пятку.
– Меня это сильно смущает.
– А если так?
Приподняв ногу, он нажал пальцем, проводя по своду стопы. Тихо ахнув, она замерла.
– Приятно, даже очень, – медленно расслабляясь, призналась она. – Но я по-прежнему ужасно смущена.
– Расслабьтесь. И расскажите, что для вас любовь.
– Вы хотите, чтобы я сгорела от смущения?
Хотел он несколько другого и, чтобы сбить её с мысли, усилил нажим и двумя пальцами принялся растирать стопу. Ахнув, она откинулась на спинку софы, выгибаясь от удовольствия.
– Я не могу, – простонала она, громко дыша, – думать, – пересилив себя, она наклонилась и ухватилась за запястья Дэймоса, – когда вы так делаете.
Смена позы высвободила вторую ногу, и Дэймос немедленно этим воспользовался.
– Как делаю? Так?
Сосредоточившись на одной ноге, он принялся поглаживать по кругу подушечки пальцев, наблюдая за её реакцией.
– Оу-у-у, это стыдно и ужасно приятно, – уткнувшись лицом в колени, призналась она.
– Вы же врач, Лисара, как простой массаж может оказаться стыдным?
Посмеиваясь, она лукаво посмотрела в ответ. В глубине льдистых глаз плясали бесята. Подхватив под колени, Дэймос стянул её с софы, заключив в объятия. В полутьме угасающего камина нашёл её губы. Она пылко отозвалась на поцелуй, запустив руки в его волосы.
По телу разлился огонь, когда она принялась покусывать мочку уха и целовать шею.
Отодвинув стол, Дэймос уложил девушку на пол. Вытягивая рубашку из-за пояса, запустил под неё руку, касаясь горячей кожи. Громко дыша, она выгибалась навстречу, подставляя шею для поцелуев.
Оглаживая спину, перевёл руку выше и едва коснулся мягкой груди, как она поймала его пальцы сквозь рубашку и отвела в сторону.
В глазах её пылало злое торжество. Чуть отстранившись, накрыла его губы пальцами и покачала головой.
– Теперь понятно, отчего за вами ходит такая репутация.
– Мы рано прервались, заверяю вас, – покачал он головой и, перехватив тонкие пальцы, принялся осыпать поцелуями женское запястье.
– Дэймос, – мягко произнесла она, высвобождая руку и касаясь пальцами его лица, – прости, но нет. Между нами этого не будет. – Злое торжество таяло, но ещё блестело в глубине холодных глаз.
– Отчего же? Мне показалось, что вы очень даже не против.
Он уже понял, что решения она не изменит, во всяком случае не сегодня, и сопротивлялся больше из спортивного интереса, пытаясь отыграться за задетую гордость.
– После того как вы переспали с моей сестрой, ректором Академии, в которой я училась, и демоны знают со сколькими ещё женщинами? – со смешком она выползла из-под него, заправляя рубашку, и вернулась на софу. Села, подобрав под себя ноги. – Не хотелось бы становиться очередным номером в длинном списке ваших побед.
– Что вы, нет никакого списка, – запахивая развязавшийся халат, отозвался Дэймос и вернулся в кресло. Он налил себе коньяк, хотя хотелось пойти и упасть лицом в снег, чтобы хоть немного остыть. – В некотором смысле я люблю каждую из этих женщин.
– Только не всех помните, – пожурила его Лисара и, глянув в сторону дверей в спальню, спросила: – Лялю тоже любите?
– Конечно. Моро прелесть, а не женщина.
– Потому называете её по фамилии?
– По фамилии я её называю из уважения. Её подставное имя, Миранда, мне не нравится, а «Ляля» не нравится уже ей.
Девушка улыбнулась, не веря ни единому слову.
– Так в этом был план? – подкидывая дров в камин, поинтересовался Дэймос. – Распалить меня и отказать?
Улыбка её скисла.
– Тогда нужно было действовать жёстче, а не извиняться, пытаясь сгладить ситуацию.
– Что для вас любовь, мистер Арус?
– После произошедшего, – он с усмешкой манул рукой в сторону пола, – можете звать меня просто Дэймос.
Лисара поёрзала, быстро теряя уверенность и удовольствие от недавней победы. Пытаясь сохранить насмешливый и гордый вид, она всё же отвела взгляд, сжалась и вцепилась в стакан с водой так, словно пыталась за ним спрятаться. Должно быть, тонет в бурных водах неловкости и стыдливости. Так ей и надо, плутовке.
– Отвечая на ваш вопрос: любовь для меня – это в первую очередь уважение.
– Уважение? – моргнув, она перевела на него взгляд.
– А вы чего ожидали? – посмеиваясь, переспросил Дэймос, делая большой глоток.
Тепло разлилось в груди, высвобождая досаду и недовольство. Где-то на краю сознания жила злая мысль, желавшая закончить начатое.
– Эм, подчинение, – чуть переменив позу, она принялась накручивать и без того кудрявые волосы на палец. – Или даже владение, хотя, наверное, владение не совсем корректное слово.
– Я из Сорона, и «владение» имеет для меня вполне определённый смысл.
Поднявшись, Дэймос обошёл софу и сел рядом с девушкой. Она попыталась незаметно отодвинуться, но он намеренно сел близко, чтобы касаться её бедром, и положил руку на спинку софы.
Запах женского тела волнующе щекотал нос.
– Вы слишком близко, – изменившимся голосом произнесла Лисара.
– Не так давно вас это не смущало.
– Так вы наказываете меня за отказ? – на смену смущению и вспыхнувшему страху пришла злость, и перед Дэймосом оказалась Леди в красном.
– Может быть.
Леди в красном не из тех, кого легко напугать. Сбросив разделяющую их подушку на пол, она, чуть повернувшись, опёрлась на него спиной, положив голову на плечо.
– Ну попробуйте, – прошептали оказавшиеся в опасной близости губы.
Дэймос случая упускать не стал и поцеловал, за что был укушен в нижнюю губу.
