тоже шаманизмом владеет. По матери. Вот он и принял это явление за слугу Искупителя.
— А, — кивнул Шуйский. — Теперь понятно.
— Так вот, — продолжил я. — Нанесли селяне знаки, и пропали голоса. Вернее, стали едва слышными. Но привычными местным. Все селяне свыклись. Кроме помещика. Видимо, сильная любовь создала своеобразную связь между Никоном и Василисой. И когда барин начинал новую суженую искать, Василиса заставляла его приводить на болота, и убивать. И не мог Двушкин ее ослушаться. И отвозил девушек одну за другой в тот домик, где он построил алтарь для Василисы. Вернее, для ее внутреннего зверя.
— В наказание за то, как он поступил с Василисой? — уточнила Арина Родионовна, но я покачал головой:
— Нет. К тому времени как помещик начал жену искать вырос у него сын. Коля. А новые мачехи не шибко жаловали мальца. Да и сестру его старшую. Насмехались над ними, поколачивали, да работой тяжелой изводили. А некоторые хотели избавиться от наследника. Василиса просто защищала своих детей. Пусть даже таким способом. Да только Двушкин раз за разом выбирал одинаковых женщин.
— Хорошо, — согласился Шуйский. — Но ведь... Никон утверждал, что не убивал.
— Он в это верил, — ответил я. — Потому что пути шаманизма неисповедимы. Своим проклятьем, она смогла расколоть душу супруга.
— Две личности в одном теле? — с интересом уточнила Арина.
— Не совсем, но... Вторая часть была связана с Василисой. Она и исполняла все эти душегубства. А затем засыпала до той поры, пока Двушкин не находил новую даму сердца.
— Выходит, Никон был виновен и невиновен одновременно? — уточнил Шуйский, и я кивнул:
— Такой вот парадокс.
— Но она же и на нас влияла, — потрясенно пробормотал Шуйский.
— Тут две теории, которую я объединил в одну, — ответил я. — Первое, что когда-то давно, здесь был заключен договор между предком Двушкина и неким существом о том, что людей в деревне должно быть не больше определенного количества. И когда Никон нарушил этот закон, болото выплеснуло наружу силу. Часть которой передалась Василисе. И после допроса Двушкина, она решила, что мы начнем за ней охоту. Вот и надумала от нас избавиться.
— А вторая теория? — уточнил Зимин.
— На болотах нельзя использовать силу, — ответил я.
— А мы использовали... — протянул Шуйский. — Но вы же тоже применяли здесь силу, Павел Филиппович.
— Темные не в счет, — отмахнулся я. — Очевидно, болота принимают нас за своих.
— Логично, — согласился Дмитрий.
— Хорошо. А чем закончилась сказка? — с нетерпением уточнила Арина Родионовна.
Я вздохнул:
— Двушкин ушел на болота вслед за любимой.
Девушка аж приоткрыла рот от удивления:
— Почему?
— Я думаю, после вмешательства Луки, когда миньон жреца поковырялся в мозгах Никона, помещик прозрел. Та часть его души разблокировала все воспоминания. И Двушкин понял, что натворил. Когда Синькова...
— Кто такая Синькова? — нахмурилась Нечаева.
— Не берите в ум, Арина Родионовна, — отмахнулся Зимин. — Мы подобрали ее на дороге.
— То есть... как подобрали? — не поняла девушка.
— Павел Филиппович все вам потом расскажет, — ответил кустодий. — Справедливости ради отмечу, что именно он предложил ее подобрать, но затем он передумал и грозился ее высадить.
Девушка взглянула на меня, и я пожал плечами:
— Не могли же мы бросить пьяную девицу посреди леса? Так вот. Когда Синькова пришла в деревню, и Василиса сразу же потребовала ее на алтарь, Никон решил сам выйти к ней. Чтобы искупить вину перед любимой.
— И теперь она его убьет? — уточнил Шуйский.
— Она для него не опасна. А вот призраки на болотах... — поправил я жандарма. — Но шаманы могут видеть призраков. Так что вероятно у Никона и Василисы есть все шансы снова жить вместе.
Фома поежился:
— Как-то это... неправильно, вашество, — пробасил он.— Двушкин ушел на болота. Мое обещание призракам исполнено, — заявил я.
— Так или иначе, дело про Василису-лягушку закрыто, — заключил Шуйский. — Можно собираться и возвращаться в город.
— Царевну-лягушку, — строго поправила жандарма Виноградова. Но ее никто кроме нас с Фомой не услышал.
***
Гости попрощались и ушли. А мы принялись собираться в путь. Сборы были быстрыми. Всем нам уже успели порядком надоесть эти болота. К тому же впереди у меня было заседание комиссии. К которому нужно было подготовиться.
Фома погрузил вещи в машину. Я же подошел к комнате, где жила Нечаева. Осторожно постучал в створку. И услышав приглушенное «войдите», открыл дверь.
Арина Родионовна уже собралась в дорогу и готова была выезжать.
— Занятное вышло приключение, — произнесла она, и я кивнул.
— Да, вы правы.
Наши взгляды встретились, а через секунду, девушка опустила взор на носки ботинок:
— И сказка ваша была очень... познавательной, — пробормотала она. — Она кое-что мне напомнила...
Я шагнул к ней и взял ее за руки. И вкрадчиво уточнил:
— Вы же не хотите сказать, что решили уйти с поста секретаря моего кабинета?
— Я думала об этом, — тихо произнесла Нечаева. — После того как затащила вас в свой сон. И рассказала правду.
— Вроде бы во сне я сказал, что мне неважно, кем вы были в своем далёком мире, — ответил я, и девушка робко улыбнулась.
А затем вдруг резко и порывисто обняла меня.
— Простите меня, Арина Родионовна, — пробормотал я перед тем, как обхватить ее лицо ладонями и прижаться к ее губам своими.
На этом все. Любите страну)
Ждем вас в новой книге о нашем адвокате:
https://author.today/reader/342639
