– Как ты посмела прийти сюда, маленькая сука?! Из-за тебя мой брат чуть не лишился яиц! Да я тебя сейчас на этом самом столе-э-э-ргх-э...
Его зычный голос перешел в жирное бульканье: Арчибальд железной рукой сжал крикуну горло.
– Еще одно непочтительное слово этой даме – и ты станешь евнухом. Обед на двоих и овса лошадям. Да поторопись, мешок сала. – Рыцарь оттолкнул хозяина.
Глаза постепенно привыкали к полутьме. Дверь за ним закрылась. Жанна осталась на улице. Рыцарь вынул из привешенного к поясу мешка горсть золота и кинул на ближайший стол. Монеты раскатились со звоном. Одна упала на пол, кто-то за соседним столом приподнялся, чтобы посмотреть, куда именно. Хозяин, потирая шею, отступил к дверям на кухню, крикнул:
– Эй, ребята!
Из-за дверей высунулась лохматая голова краснорожего детины.
– Звал, че ль, Микей?
– Тащи-ка, Борже, парней, тут один урод напрашивается. Дубины возьмите. – Перегнувшись через стойку, хозяин вытащил крепкую палку. – Ты, бродяга, попал, ясно? – обратился он к рыцарю. – Думаешь, раз деньгами бросаешься, так все тебе можно? Ошибаешься, урод! И щас мы с ребятками тебе это докажем!
Арчибальд огляделся. Зал был почти пустой, только в углу сидели трое стражников, да двое подмастерьев кузнечного цеха пили пиво недалеко от выхода.
– Оставь, Микей, – лениво заметил один из подмастерьев. – Парень пожрать хотел, а ты его дубинами угощаешь. Несолидно выставляешь в глазах приезжих свое заведение. – И он надолго припал к кружке. – Чего привязался?
– Ты еще спрашиваешь?! – Хозяин побагровел. – Ты эту суку видел, что с ним приперлась, шалава?! Из-за нее Жан чуть не остался бабой на всю жизнь! И знаешь, кто это сделал? Какой-то странствующий, мля, рыцарь! А теперь посмотри на этого урода и скажи, не тот ли это, случаем, рыцарь? Сейчас я сделаю из этого коня кривого мерина!
Из-за стола в углу поднялся один из стражников.
– Ты че несешь, Микей? Если это тот тип, его задержать срочно треба. И в тюрьму. Приказ! Уберите-ка дубины, ребяты, – повернулся он к вышедшим из кухни трем крепким поварам.
– Сначала мы отдубасим его как след, а ты уж тогда и забирай! – ткнул в сторону Арчибальда палкой хозяин. – Налетай, ребята!
Рыцарь поднял ближайшую скамью, покачал, примериваясь, – и встал в ожидании. С воплем налетел трактирщик, за ним бежали повара. Арчибальд размахнулся и ударил. Палка толстяка сломалась.
– Бей урода! – завизжал Микей, падая на карачки, и отполз, подметая брюхом пол.
Жанна стояла на улице, у входа, вздрагивая от каждого доносящегося из трактира крика. Рядом с девушкой останавливались прохожие, тоже слушали шум, треск ломаемого дерева, интересовались:
– Че деремси? Помочь надоть?
– Они же убьют его! – ломая руки, восклицала Жанна.
Проходящие мимо подмастерья красильщика в пропахших ядовитыми испарениями кафтанах и измазанных красками фартуках, переглянувшись, скрылись за дверями, откуда снова понеслись крики. Стоящий за девушкой гробовщик прошептал ей в самое ухо:
– Если что, берите гроб у меня, дам со скидкой, отличный сосновый гроб, по плечу самому королю...
– Как у вас только язык повернулся! – Девушка сжала кулаки. – Немедленно уйдите!
– Хороший, свеженький гроб... – Похоронных дел мастер бочком отошел. – Не пожалеете, девица, высший сорт, только что срублен, можно сказать...
Дверная створка распахнулась, ударив зеваку. На мостовую выпал один из подмастерьев, но тут же поднялся и, прихрамывая, кинулся обратно. Пострадавший осторожно закрыл за ним дверь.
– Э, ты че, зачем?! Посмотрели бы, открой! – понеслись из собравшейся толпы возмущенные возгласы.
– Сам открой, – возразил пострадавший, отходя. Желающих, однако, не нашлось.
Но вот шум драки в трактире стих.
– Че, кого убили? – стали спрашивать друг друга зрители, отходя.
Жанна оглянулась: толпа быстро редела. Девушка перекрестилась и собиралась уже войти, когда двери медленно открылись. На пороге, держась за косяк, стоял Арчибальд. Из рассеченной брови текла кровь, на скуле расплывалось красное пятно, ворот был порван, на виске не хватало пряди. С трудом подняв голову, рыцарь нашел взглядом Жанну и проговорил:
– Трактирные драки – не мой конек.
Он отлип от двери, сделал неверный шаг. Девушка бросилась поддержать его, но Арчибальд отвел ее руки:
– Благодарю, я прекрасно себя чувствую. – Он выпрямился и не спеша, с достоинством дошел до лошадей, подобрал поводья. – Идемте, Жанна, они больше никогда не оскорбят вас.
Девушка ахнула. Зеваки заглядывали в трактир, из толпы уже слышались возгласы: «Стражу! Стражу!» Пошатываясь, опираясь друг на друга, на улицу вышли подмастерья кузнеца, помятые и довольные. У одного не хватало переднего зуба, другой поддерживал согнутую правую руку левой, покачивая ее. «А я его...» – «А как он тебя...» – «Да разве можно против дубовой скамьи?» – «После руки мастера скамейка – что перышко!»
Жанна догнала рыцаря. Он показал вперед:
– Вижу еще вывеску, попробуем теперь туда? – И улыбнулся, повернувшись к девушке. Она только смягчила лицо, чтобы улыбнуться в ответ и кивнуть, как глаза рыцаря закатились, и он рухнул, растянувшись во весь рост на пыльной мостовой.
Жанна всплеснула руками. Присев на корточки, она с трудом приподняла Арчибальда за плечи. Его голова безвольно качалась из стороны в сторону. Девушка в отчаянии закричала зевакам, еще стоящим у «Скрещенных сосисок»:
– Энц рыцарь потерял сознание! Помогите донести до трактира, пожалуйста!
Любопытные быстро рассосались. Какая-то женщина пыталась удержать мужа, пожилого ремесленника, причитая на всю улицу:
– Иди помоги, остолоп, господин благородный рыцарь тебя отблагодарит! Видишь, человеку плохо, болван!
Муж отбивался:
– Ты только посмотри на его одежду, да и вообще, какой благородный человек полезет в трактире в драку с мужичьем, это бродяга какой-нибудь, уймись, Анета!
– Прошу вас, помогите! – закричала этой паре Жанна, но и они поспешили уйти.
В домах вокруг стали открываться ставни, появляться люди.
– Что вопишь как оглашенная?
– Кто-нибудь поможет бедной девушке или в мире совсем не осталось добрых людей?
– Заткнитесь, курицы, дайте поспать после работы!
– Ты сейчас получишь за курицу, нехристь! Део, Део, ты слышал, твою жену оскорбили!
– Да помогите же кто-нибудь, эй, там, внизу!
– Позовите стражу!
Никто не вышел.
* * *
Лисс притащил сестру в трактир Мамы Ло и гордо обвел рукой помещение:
– Это все наше! А теперь расскажи-ка, где обещанные сокровища?
Алиция оглядела полутемный зал, изрезанные грязные столы, пятна и полосы крови на полу.
– И за сколько ты приобрел это позорище?
– Почему позорище? – Лисс нырнул за стойку и вылез, держа в руках по стакану. – Тут осталось вино!
– Дурак! Пьяница! – крикнула Алиция, хватая брата за вихры, но он успел вывернуться. – Ты что, весь алмаз отдал за какой-то грязный трактир?!
– В центре, как ты и просила! – Паж отбежал к дверям на кухню, заглянул туда. – Как тут насчет поесть, интересно? Я, между прочим, полгорода обшарил, и никто дом даже и не собирался продавать!
– Даже за алмаз?
– Я же не дурак показывать его каждому встречному. – Лисс скрылся за дверями, вернулся, обремененный половиной каравая и обрезком колбасы. – Не знаю, как ты, а я зверски проголодался. – Он откусил от того и от другого и зачавкал.
– Фу! – Девушка прошлась между столами, провела пальцем по поверхности одного и тут же с брезгливой гримасой вытерла палец о платок, а платок кинула на пол. – Лисс, но как же теперь? Куда? Мы не станем жить здесь, это позор. Вернуться во дворец я не могу – меня тут же схватят. Домой тоже не хочу... – Она села на одну из скамей, даже не проверив чистоту ее поверхности, и горестно уставилась в стену. – Одна радость, – вздохнула она через некоторое время. – Канерву повесят.
– Ур-р-ра-а-а! – завопил Лисс, подбрасывая шапочку под потолок. – Канерву-стерву повесят! – Он постоял, держа ладони лодочкой, и поднял голову. Бархатная шапочка приклеилась к покрытой жирной копотью балке. – Так нечестно! – крикнул мальчишка, подпрыгивая и пытаясь достать головной убор. Однако он не дотягивался даже до кончика свисающего пера.
Дверь открылась, вошел человек.
– Мамаша, вина и жареную куропатку! А чего так пусто? – Он направился в угол.
Лисс обежал несколько столов, преградив пришельцу дорогу:
– Пошли вон, любезнейший, трактира здесь больше нет, хозяйка уехала!
– Вот так новость... А ты кто такой, щенок?
– Я новый хозяин, так что выйдите и удивляйтесь на улице!
Человек покинул заведение, ругаясь в голос.
– Не переживай, сестренка, что-нибудь придумаем! У меня осталась пара камушков, да у тебя наверняка кое-что припрятано – не пропадем!
