волка. Оборотня. Все это вызывало глухое раздражение. Можно подумать, опасная драма разворачивается только в моей жизни, все остальные ни при чем.
Когда мы свернули к дому, у Анрея опять ожил мобильный. От меня ему за это достался испепеляющий взгляд, но противному гаджету все было нипочем.
Анрей открыл сообщение и пробежал его глазами.
– Что там? – принялась тормошить его я.
– Им нужен некромант. Мишелин хочет, чтобы я нашел общий след на телах, это бы ускорило поиски и, возможно, сохранило похищенной девушке жизнь.
Удивительно, что нечто подобное не пришло никому в голову раньше.
– Может сработать? – Я с надеждой посмотрела на мужа.
– Маловероятно. Надо пробовать.
Я с сожалением посмотрела на дом, в котором еще не так давно и сама жила. Потом на Анрея.
Сомневалась всего секунду.
– Езжай, а я пока побуду с мамой.
– Мия…
– Помнишь, как меня в последний раз скрутило от тьмы? В морге ее даже больше.
Оставлять меня он не хотел, но и мучить не хотел тоже. Сошлись на том, что он быстро разберется с делами и присоединится ко мне здесь. И он смотрел, как я подхожу к двери, звоню, жду… пока мама не впустила меня. Только убедившись, что она дома, уехал.
– Самина, почему мне кажется, что твой муж избегает меня?
Ну, началось.
– У него некромантские дела. – Не думала, что о таком возможно говорить с улыбкой, но я научилась. – Он постарается присоединиться к нам за ужином.
– Посмотрим, – без особой веры произнесла мама.
Не то чтобы ей не нравился Анрей, скорее, ее задевало, что дочка выросла и так быстро упорхнула из гнезда. Слишком быстро, а в перспективе еще и далеко. Подозреваю, с Рами у мамы та же проблема, но ей потребуется некоторое время, чтобы осознать.
Мы устроились на диване в гостиной, и я тут же крепко обняла ее. Мама озадаченно приподняла брови и осторожно опустила руку на мои волосы. Да, это не совсем наш стиль общения, но теперь все иначе.
С тех пор, как я узнала недостающую часть истории.
– Спасибо за все, что вы с папой сделали для нас с Даттоном, – прошептала горячо.
Ее рука погладила мои волосы, но слишком быстро замерла, а потом вообще испарилась.
– Самина… ты беременна?!
– Что?!
Обнимашки закончились. Я выпрямилась и во все глаза уставилась на маму. Да с чего она взяла? Я что, набрала несколько лишних килограммов? Да нет, в последнее время в моей жизни столько всяких упражнений, что вряд ли.
– Обычно именно в этот период девушки становятся сверхчувствительны, – поделилась экспертным мнением родительница.
– Нет же!
– Ты уверена?
Небо, я обсуждаю с мамой свою беременность. Гипотетическую, к счастью. И даже в отполированной поверхности столика видно, как на моих щеках алеют два пятна.
– Нам с Анреем еще рано об этом думать. – Что-то слишком часто мне в последнее время приходится быть логичной. Наверное, это и есть взросление. – Мы только поженились. Вокруг творится какой-то кошмар. И потом, мне еще учиться.
– Это он сказал? – опять неприязненно.
– Это я говорю! – В который раз замечаю, что стоит кому-то начать нападать на Анрея, у меня прорезаются рычащие нотки, пусть я и ни разу не оборотень. – Мы еще даже не обсуждали ничего подобного!
Мне достался предельно изучающий взгляд.
Желание втянуть живот подавила.
Да какого черта?!
– Ладно, сдаюсь. – Мама немного сдала назад. – Разбирайтесь сами.
Литти как раз принесла суп. Я бы предпочла чай с печеньем, но, узнав, что со мной сегодня было, мама настояла на том, что мне надо нормально поесть. Что ж, в конце концов, я за этим сюда и пришла. Не за едой, конечно. За теплом и заботой.
– Все не могу привыкнуть, что ты у меня уже взрослая, даже замужем, – с грустью и нежностью вздохнула мама.
– Ум-м.
Действительно вкусно.
– Кажется, совсем недавно была проказливой девчушкой. – Ее глаза затуманились воспоминаниями. – Даже в том ужасном месте ты все время умудрялась куда-нибудь улизнуть, что-то сломать, перепутать записи, а потом делала совершенно невинное лицо, будто не понимала, что тебя ругают. Но ты понимала.
Правда? Совсем этого не помню.
Вызванный магией сон, в котором были эти события, помню и вряд ли смогу когда-то забыть, а настоящих воспоминаний нет. Их и не должно быть в силу возраста. К счастью.
– Тебе не страшно было брать нас под опеку? – спросила то, о чем хотела узнать, как только недостающие части истории встали на место.
– Я же видела, в каком ужасе вы были. И сразу поняла, что в вас с Даттоном нет того зла.
Внутренние терзания почти совсем отпустили.
За восемнадцать лет жизни кого-то убить мне ни разу не хотелось. Ну, не буквально.
Мои родители – Биара и Алексо Мирастани, и других мне не надо.
Точка на этом!
– Как думаешь, та ведьма приворожила Даттона?
Я чуть супом не подавилась.
– Нет! Честно, нет.
– Хорошо. Значит, есть шанс, что они разбегутся?
Небо… По-мо-ги-те.
– Они любят друг друга, – заметила осторожно.
Печенье из планов никуда не делось, но, если мы сейчас поссоримся, о нем придется забыть до следующего раза. И да, рядом с мамой в любом возрасте и при любом статусе допустимо такое вот ребячество.
– Ну и что? Сегодня любят, завтра разлюбят, – фыркнула она. – Эта девочка не подходит твоему брату. У него большое будущее, а она только тянет его вниз. Ты знаешь, что из-за нее он нарушает режим? Вечно пропадает где-то. Еще немного – и начнет там ночевать!
Я закатила глаза.
Следующей стадией, насколько я ее знаю, должно стать «Как бы переманить их, чтобы они проводили время здесь, а не у ведьм?», но вопрос, когда мы перейдем к этому. Через пару месяцев или все-таки понадобится пара лет?
Пока я пыталась анализировать будущее своей семьи, зазвонил телефон. Мама не стала дожидаться Литти и сама ответила:
– Здравствуй, дорогой.
На том конце явно был кто-то приятный ей, потому что она доброжелательно улыбнулась.
– Даттона сейчас нет. Я скажу, чтобы он перезвонил тебе.
Отделаться так просто не удалось.
Мама наморщила нос.
– И как он так умудрился? Это срочно? – Ей там еще что-то сказали. Похоже, кто-то из команды. – Да, понимаю, у вашего тренера не забалуешь. Послушай, Даттона сейчас нет, но у меня тут Самина. Она принесет тебе документы. Отдашь их Краону?
Они попрощались, довольные друг другом, после чего мама повернулась ко мне и эмоционально простонала:
– Я думала, у меня дочь – сущий ребенок, но стоило ответственному и послушному сыну влюбиться…
– Что стряслось? – Раз уж суп в
