и Подмосковье, но места непростые.
— Добралась же. До поворота меня один лихач подвез на новеньком «Паджеро», а после через лес пошла. Кстати, соседку твою встретила у самого дома. Я ей «здрасьте», а она даже не кивнула в ответ.
— Бабка Дара на меня зуб затаила, — не без удовольствия сказал я. — Уже проведала, что я с Марфой дружбу свел. Это ее очень бесит!
— Не дразни спящую собаку, Смолин, — с легкой грустью посоветовала девушка. — Хотя… Тебе говори не говори, ты все равно сделаешь по-своему.
— Ты надолго?
— У меня отпуск. — Вика хихикнула. — Ровнин сначала подписывать заявление не хотел, но после тетя Паша отправилась в его кабинет, там что-то пять минут громыхало, а затем любимый начальник вышел и сказал, что у меня есть две недели. Но не больше! Знаешь, у него одно ухо было красное и в сторону оттопыренное. Я минут десять после смеялась, успокоиться не могла.
— Хорошая женщина, — одобрил я действия тети Паши, которую толком и не знал. — Надо будет ей варенья малинового передать. Антип обещал его в этом году много наварить.
— Они у тебя славные — и домовой, и Родион, — почему-то глянула на кусты за своей спиной Вика и понизила голос. — Представляешь, эта парочка меня сюда, к реке, пошла провожать. С топорами! Но тайно, чтобы я не заметила. Вот только шептались так громко, что не захочешь, а услышишь.
— С чем?
— С топорами, — снова тихонько засмеялась девушка. — Чтобы отбить меня, если русалки снова под воду потащат. Сейчас вон там прячутся. Слышишь хруст веток? Это они.
— Ты, чародейка, купайся смело, коли пожелаешь, хоть днем, хоть ночью, — высунул голову из-под воды Карпыч, который, похоже, наш разговор подслушивал. — Никто тебя не тронет, тому порукой мое слово. Раньше ты нам чужая была, а теперь-то своя. Да и заступник у тебя есть, он в обиду не даст.
— Все так, — сказала Вика, кладя голову мне на плечо. — Теперь точно есть.
Отблески лучей взошедшей Луны отразились от камней кулона-ромбика на ее груди, того, который я сразу не приметил. Она, моя добрая небесная покровительница, решила помочь, подав знак о том, что мне не стоит задавать тот вопрос, который готов был сорваться с языка. Ни к чему он — ни сейчас, ни потом. Потому что в этой жизни все зависит только от нас самих. Всегда. И никакие древние проклятия не могут помешать тем, кто готов идти вперед, несмотря ни на что. Особенно если по этой дороге идти вместе.
— Есть. Куда я денусь?
— Куда? — Вика тихонько фыркнула. — Уверена, ты в ближайшие дни наверняка влипнешь в очередную историю! Без вариантов.
— В ближайшие — нет, — я обнял ее за плечи, — как минимум две недели буду тише воды ниже травы, за это ручаюсь. Я не совсем дурак, чтобы отказываться от своего счастья.
— А потом? Через две недели?
— Поживем-увидим, — сказал я. — Как «потом» наступит, так и видно будет. У нас есть сегодня, и лично мне этого достаточно.
Конец…
