найти. А если найдет, то… Короче, нельзя, чтобы он попал к кому-нибудь в руки”.
“Компроматом промышляем, мадемуазель?”
“Я не знаю! Я не знаю, что там. Но я должна его вернуть”.
Интересно девки пляшут… Она же только что говорила, что это был ее личный артефакт.
“Не сходится, Анют”.
“Господи, как же ты меня достал! Это око памяти, понял? Я записала свои воспоминания о ночи, когда мы крали голову. Нашла у себя в кителе записку, написанную моей же рукой. У меня есть такая привычка — если я подозреваю, что мне сотрут память, стараюсь записать воспоминания на артефакт и оставляю для себя записку, чтобы потом найти шарик и все вспомнить! Теперь доволен?”
Я расхохотался. Ах она хитрая лиса! И ведь правда — она вполне могла прихватить с собой из дома артефакт, подобный тому, какой мне давал Корф. Все же Грассы — потомственные артефакторы, а Грасс была далеко не самой слабой представительницей этой специализации. А уж хитрость с записками для самой себя — это было до гениального просто.
Ну Грасс, ну дает…
“Чего ржешь?” — обиженно спросила она.
“Да я не над тобой, расслабься”.
В этот момент двери отсека заскрежетали, и я услышал звук, похожий на стук колес тележки.
— Обед! — Громогласно оповестила большая женщина. — Принимайте порции.
Сперва поднос подали Грасс, затем скрипнуло и мое окошко. Я уже стоял наготове — жрать хотелось неистово.
— Пятнадцать минут на прием пищи, — предупредила надзирательница.
— Ага, спасибо.
Не знаю, чего Грасс была недовольна кормежкой. Нормальная еда. Да, без изысков, зато хотя бы теплая. А горячее, как известно, сырым не бывает. Рассольник, кусок хлеба, колтелы с пюре и стакан компота. Нормальная еда.
Я ел молча и не стал связываться с байкершей. Мне нужно было подумать.
С одной стороны, если Грасс узнает правду о той ночи… То что? Выяснит, что убила Афанасьева. Что я устроил массовое убийство напавших на нас княжичей. Что Ронцов умер и воскрес.
Зная ее импульсивный характер, так себе расклад.
С другой стороны, если ее артефакт с записанными воспоминаниями попадет не в те руки, то вся легенда Аудиториума о дуэли Меншикова и Гагарина развалится. И тогда вуз ожидает скандал. Может, конечно, ректор успеет это отследить и принять меры… А если не успеет?
Словно невидимая петля затянулась на моей шее — так внезапно, что я аж подавился супом. Я почувствовал опоясывающее жжение, словно клятва, данная ректору, пробудилась и требовала моих действий. Зуд был нестерпимым.
Значит, вот как оно работало. Я поклялся защищать интересы Аудиториума. И сейчас, когда размышления привели меня к возможной угрозе универу, невидимый ошейник заставлял меня исполнять клятву защищать вуз.
Что ж, в таком случае будет гораздо проще проконтролировать Грасс — по крайней мере я буду знать, что она в курсе истинных событий, и смогу на нее повлиять. В конце концов она не круглая дура — поймет, что лучше держать язык за зубами. Это будет и в ее интересах, если она не захочет стать объектом кровной мести рода Афанасьевых.
Да, такой вариант был куда лучше. Другой вопрос — как сама девчонка отнесется к тому, что оказалась убийцей? Тогда она действовала на эмоциях, ярость застелила ей глаза. Но сейчас, когда все улеглось… Да, нужно за ней внимательно следить.
Доев, я водрузил грязную посуду на поднос и поставил его возле окошка.
“Ладно, я тебе помогу”, — обратился я к Грасс. — “Считай, в награду за твою откровенность. Знаю, что это далось тебе непросто”.
“И все?” — удивилась она. — “Ничего не попросишь взамен?”
“Обсудим, когда ты вернешь свой артефакт и считаешь воспоминания. Сейчас просто пообещай, что я буду первым, с кем ты поговоришь о том, что вспомнишь. И что ты вернешься сюда после того, как решишь свою проблему”.
“Странные просьбы”, — ответила Грасс. — “Ты что-то знаешь?”
“Да. Но сейчас ничего говорить не буду. А бумажку свою уничтожь”.
“Уже съела. Даже она на вкус лучше, чем местное пюре”.
Я не удержался и прыснул. Неисправимая девушка.
“Про то, чтобы вернуться сюда, я серьезно”, — настаивал я. — “Если твое отсутствие обнаружат, хана всей затее”.
“Ладно, согласна”, — недовольно проворчала байкерша. — “Найду — и сразу двину сюда”.
Гром-баба вернулась, чтобы забрать подносы. Зыркнув на меня ярко-голубым глазом сквозь окошко, она забрала посуду и захлопнула стальную дверцу у меня перед носом.
Очень любезно. Ладно, зато нас теперь не будут дергать до самого ужина. Можно заняться кое-чем полезным.
“Что ты там ковыряешь?” — спросил я, усевшись на кровати.
“Вчера незаметно стащила ложку. Зачаровала ее простейшими заклинаниями, чтобы браслет не вопил — он орет, если применять воздействие сильнее пятого ранга. И теперь проделываю дыру. Видишь трубу, что идет по стене, где окно?”
Я огляделся. Под кроватью действительно тянулась выкрашенная в цвет стены труба диаметром примерно с мое запястье. Я дотронулся до нее — горячая. Значит, вода.
“Вижу”.
“Так вот, она сквозная, идет через обе комнаты. И ремонт здесь делали спустя рукава. Глянь — она не вмурована в стену, там оставили пустое пространство”.
Я подобрался к месту, где труба уходила в комнату Грасс, и увидел, что там действительно оставалось немного места — при желании можно было даже что-то разглядеть. Вот эту дыру байкерша и расковыривала заколдованной ложкой.
“Я могу помочь”, — предложил я. — “Можно попытаться аккуратно пробить стену слабым заклинанием”.
“Я не стала рисковать — могу переборщить, и тогда мы здесь всех поставим на уши”.
“А так ты будешь ковырять стену до второго пришествия”, — возразил я. — “Ты ведь торопишься, насколько я понял?”
“Артефакт лучше забрать как можно скорее”.
“Тогда план таков: до ужина проделываем дыру. После отбоя ты вылезаешь. Думаю, я смогу прокинуть на наши камеры непроницаемый купол, чтобы надсмотрщики не услышали твоей возни”.
Грасс молчала, видимо, прикидывая, успеем ли мы все это сделать.
“План мне нравится, но тогда и правда нужно добивать дыру заклинанием. Затем я просуну руку, ты снимешь браслет…”
Я не был уверен, что у меня получится его снять. А вот обезвредить, шарахнув по нему родовой силой, вполне получилось бы. Но сперва придется повозиться со своим, чтобы не поднял тревогу, когда я стану работать с побрякушкой Грасс.
А если я обезврежу оба браслета, то освобожу нам немного пространства для маневра в колдовстве. Например, смогу повесить хороший непроницаемый купол. Это позволит Анне выбраться, не привлекая внимания.
Лишь бы она только сдержала слово.
“Ладно, тогда начинаем”, —
