жить дальше, когда все близкие люди уже умерли. Пройдет время, и, даже если ты встретишь любимого человека, неизбежность его смерти будет всегда стоять за спиной. В итоге бессмертных гнетет не усталость от жизни или потеря новизны, а одиночество.
Сан промолчала. Каждый раз она зарекалась привязываться к людям, но снова и снова попадала в эту ловушку. Скольких она потеряла? Ее подруги в гёбане, мужчины, которых она любила, все они оставили ее. Последний человек, который был ей дорог, умер почти семьдесят лет назад во время Корейской войны. Сан закрыла свое сердце, боясь новых страданий. Гораздо проще вообще никого не любить, тогда и боли не будет. И вот теперь в ее жизни появилась Хери…
Она посмотрела на прохожих. Все эти люди родились со знанием, что существование каждого из них конечно. Но ведь в течение жизни они все равно теряют близких: кто-то умирает от старости, кто-то от болезни, а кто-то от несчастного случая. Потери неизбежны для всех, и каждый пытается их пережить и смириться с тем, что не в силах изменить. Так, может, простые смертные не так уж и сильно отличаются от бессмертных?
– Ну так мы идем или будем сидеть тут до вечера? – спросила Хери.
– Да, пошли.
Подруга потрясла пустой бутылкой и устремилась к урне на другой стороне улицы. Сан задумчиво смотрела, как она выбрасывает мусор и, приложив ко лбу ладонь, закрывает лицо от слепящего солнца. Машет рукой и вприпрыжку бежит обратно. На мгновение сердце опять уколола мысль, которую она упорно гнала от себя. Ведь когда-то Хери состарится. Сколько еще она будет рядом? Пятьдесят? Шестьдесят лет? А потом? Ее не станет, и в груди снова образуется огромная зияющая дыра, которую заполнить будет нечем. Сан очень любила Хери, но иногда жалела, что дала слабину и спустя десятки лет вновь пустила кого-то в свое сердце.
– Эй, ты чего? Призрака увидела? Призраки – это по моей части, – звонко рассмеялась Хери, взяв подругу под руку.
– Я смотрю, тебе действительно лучше, – проворчала Сан. – Голова прошла?
– Чувствую себя отлично! Мне не терпится поскорее приступить к своим новым обязанностям!
Сувенирная лавка Сан отличалась от других точной стилизацией под старину и привлекала внимание, особенно иностранцев. Над входом висела деревянная вывеска с нарисованными черной краской иероглифами, под которыми на хангыле [8] дублировалось название: «Комната кисен». Вверху магазин украшала выдающаяся вперед часть традиционной крыши, а двери были обтянуты настоящей рисовой бумагой. Сан сама занималась оформлением и осталась очень довольна проделанной работой.
Поначалу Сан сама обслуживала клиентов, и ей нравилось рассказывать о значении того или иного сувенира. Но несколько месяцев назад она наняла работника на полставки. Это был молодой мужчина примерно одного возраста с Хери. Он еще учился в университете, и по закону Сан не имела права нанимать его на полный день. К тому же совмещать работу и занятия в университете ему было тяжело, поэтому она стала подыскивать ему сменщика. Хери нуждалась в деньгах, и Сан решила доверить ей свой магазин.
Когда они зашли в лавку, продавец по привычке поклонился и вежливо поприветствовал вошедших, но, увидев, что это хозяйка, расплылся в радостной улыбке.
– Прости, Джумок, мы опоздали, – Сан обернулась на стоявшую за спиной Хери.
– Ничего страшного, госпожа, спасибо, что пришли.
– Хери, знакомься, это Джумок, ты будешь подменять его по графику. Джумок, это Хери, научи ее всему, – представила она молодых людей друг другу.
Последовало напряженное молчание. Не понимая, в чем дело, Сан недоуменно смотрела на подругу и своего работника. Они сканировали друг друга колючими взглядами и молчали.
– Что такое? Вы знакомы?
– Да, было дело, госпожа… – промямлил Джумок, опуская глаза. Он сконфуженно поправил очки, его щеки покрылись красными пятнами.
– Почему не сказала, что у тебя работает ведьмак? – злобно бросила Хери.
Парень странно крякнул и метнул испуганный взгляд на хозяйку. Его круглое лицо выражало сильнейшее удивление.
– Я не знала, – удивленно ответила Сан и вовремя спохватилась, объясняя свою просвещенность о потустороннем мире работнику. – Я в курсе способностей Хери. Не подозревала, что ты тоже ими обладаешь.
– Он? Обладает способностями?! Не смеши меня! – саркастично хмыкнула Хери и закатила глаза. Скрестив руки на груди, она демонстративно не смотрела на Джумока, который от волнения и растерянности не знал, как реагировать, и нервно теребил в пальцах край клетчатой рубашки.
– Так. Ясно. Вас связывает какая-то история, – Сан решила положить конец этой безмолвной битве и подвести черту. – Меня не интересует, почему вы так реагируете друг на друга, но если хотите здесь работать, то должны поладить.
Хери возмущенно пыхтела, нервно постукивая носком кроссовка. Сан хотела было уже сказать ей, что аннулирует предложение о работе, как вдруг зазвонил сотовый. Взглянув на экран, она удивленно вскинула брови: Пак Ёндже. Контактов среди обычных людей у нее было мало, однако этого человека Сан знала очень хорошо. Поэтому показала Джумоку знаками, чтобы он приступил к обучению новой сотрудницы, а сама вышла на улицу, поспешно отвечая на звонок:
– Профессор! Давно вас не слышала!
– Здравствуй, Сан! – по хрипловатому голосу господина Пака было понятно, как он рад ее слышать. – Как поживаешь? Сколько мы не виделись? Лет пять?
– Именно так, – кивнула она, расплываясь в улыбке.
С профессором Пак Ёндже она случайно познакомилась несколько лет назад на конференции по истории позднего Чосона. В то время Сан не знала, чем себя занять, поэтому решила удариться в науку, тем более особых усилий для этого ей прилагать и не пришлось, потому что она сама являлась свидетелем и непосредственным участником многих исторических событий. Тогда она выступала с докладом об одной из самых спорных и неоднозначных фигур корейской истории – принце Садо. И именно с ее подачи современные историки начали сомневаться в казавшихся до этого неопровержимыми фактах о безумии наследного принца.
– Все еще занимаешься изучением истории? Помнится, ты говорила, что это не основная твоя деятельность, – кашлянув, спросил профессор.
– Уже не занимаюсь, теперь я хозяйка сувенирного магазина на Инсандоне.
Сан была заинтригована. Почему профессор вдруг позвонил ей спустя столько лет? Какое-то время после той фееричной конференции они общались, обменивались мнениями и вместе пытались трактовать документы, но после разошлись, потому что Сан надоела кропотливая работа.
– Как жаль… – расстроенно протянул профессор Пак.
– Профессор, что вы хотите, говорите прямо, – для кого-то другого эти слова прозвучали бы грубо, но между господином Паком и Сан давно установились дружеско-панибратские отношения, и они прекрасно чувствовали настроение друг друга.
– Ты как всегда слишком прямолинейна, ничуть не изменилась, – мягко рассмеялся профессор.
