это – ваше непосредственное начальство, мистер Кертес. Теперь он отвечает за вас, а я если что окажу посильную помощь в отпугивании желающих нарушить ваше личное пространство, – Стивенсон оглядел всех в офисе.
– Спасибо, – допила кофе, и, выкинув стаканчик в урну, поднялась и пошла за директором.
Мы вышли на улицу, где был припаркован мой байк, а на стоянке стоял один из ретро автомобилей. Куда и сел за руль Кертес.
– Следуйте за мной, леди, – он кивнул мне и завел автомобиль, трогаясь с места и выезжая на оживленную улицу.
Я – следом, стараясь ехать медленно, так как транспорт директора музея двигался весьма не торопясь. Минут через двадцать мы выехали, видимо, на центральную площадь, и я увидела четыре больших здания. Библиотека, ратуша, музей и, похоже, церковь.
Но мы проехали в проулок между зданиями и попали, видимо, на служебную стоянку. Остановив мотоцикл, взяла сумку из багажника, вынула ключи из замка и неторопливо пошла за пожилым мужчиной. Он шел не к центральному входу, а к небольшой дверце служебного. Дверь открылась после того, как он приложил к ней какой-то кружок металла.
Мы вошли внутрь, пройдя по длинному коридору, вышли куда-то к служебным помещениям. Пройдя еще два ответвления, мы дошли до лестницы вверх и поднялись на третий этаж. Он выглядел жилым, квартиры – прямо в музее?
– Так, – он внезапно остановился, и я чуть не врезалась в его спину, – думаю, это вам подойдет! – он остановился возле двери, и я разглядела на ней какой-то знак.
В самой двери не было отверстия для ключа. Кертес опять проделал манипуляции с металлическим кружком, и дверь открылась.
Мы вошли в просторную гостиную, я оглянулась: по правой и левой сторонам были небольшие коридоры, упирающиеся в двери.
– Кухня, спальня, – он посмотрел на меня, потом вздохнул. – Я надеюсь, вы оправдаете мои ожидания сильнее, нежели предыдущие кандидаты на эту должность. Это – магнитный ключ от двери, – он протянул мне кружечек железа на цепочке, – работает только для этой двери, плюс – вход – выход, служебная, и вход в сам музей. Это – ваш личный ключ.
Я взяла протянутую цепочку.
– Спасибо…
– Завтра утром я зайду за вами в семь. Будьте любезны не проспать…
– Я постараюсь, – глаза, несмотря на кофе, отчаянно слипались.
– Доброй ночи, и совет – не ходить по музею ночью. Только с семи утра до семи вечера!
– Спасибо… Я и не собиралась, – попыталась сказать ему. Только он быстро вышел, не дождавшись моего ответа.
Закрыв за ним дверь, положила ключ на столик и пошла в сторону спальни. Рассматривать всё сил не хватило, скинула одежду прямо на пол, завела стоящий на тумбочке будильник на шесть утра.
Все…
– Жуть! – я со страхом смотрела на звенящий будильник. Его звук напоминал набат колоколов, казавшийся живым звуком, и как будто ты стоишьпрямо под ними. Проспать невозможно!
Выключила жуткий агрегат и поспешила в ванную. Небольшое помещение было скромным, мини-ванна, раковина и унитаз. Всего один шкафчик, но он был почти пустым. Два полотенца, одноразовые средства гигиены, и все…
«Где взять денег?» – пока мылась под душем, приводила себя в порядок. Тем, что у меня было, конечно же. Думаю, что моих скромных сбережений едва хватит на минимум. В объявлении было сказано о подъёмных, может быть их хватит, чтобы купить необходимое.
Пока сохли волосы, попыталась разгладить джинсы, футболку и белье постирала, развесив прямо в ванной. Хорошо, что взяла запасное, но этого прискорбно мало.
Пошла и заглянула в кухню: два стола, шкафчики, мойка, холодильник, и плита на две конфорки… и один скромный стул, это все, что умещала комнатка. Зажгла плиту, поставила на нее чайник, отыскала чашку, одноразовые пакетики с чаем, сахарницу. Хлеб обнаружила в небольшой коробочке. Холодильник содержал в себе… пустоту и бутылку молока. Принюхавшись, я вылила его в раковину. Морозильная камера порадовала льдом…
Отключила его от розетки. Все равно пустой, пусть размораживается, вид его был несколько запущен. Поиски в остальных шкафчиках не дали результата, было абсолютно пусто. Видимо, мне придется деньги потратить на продукты, одежда и бытовые мелочи подождут.
Да, несмотря на звание «леди», я умела многое, в том числе и жить экономно. Маман говорила: «кто знает, с кем и как тебе придется жить».
Выпив чая с парой кусков хлеба, вымыла за собой чашку. Сейчас надо одеться, посчитать остаток денег, и взять немного с собой, ведь у меня будет обеденный перерыв, значит, схожу и что-то куплю из необходимого.
Едва я заплела косу, сунула в карман рюкзака деньги, телефон, бутылку с водой и пачку с печеньем, как раздался стук в дверь.
– Хм, вы уже встали? Хороший знак! Идемте, я вам все покажу, – директор Кертес стоял за дверью, пристально меня разглядывал.
Мы вышли, я захлопнула дверь, не забыв про ключ, пристегнув его к ремню на джинсах. Мы спустились вниз, и видимо попали в служебные помещения – кабинеты. Он подвел меня к одной из четырех дверей в этом коридоре.
– Первая дверь – это мой кабинет. Вторая – кабинет искателей, третья – ваш, и четвертая – склад для предметов, которые еще не выставлены в залах по каким либо причинам, – он толкнул дверь моего кабинета: полки и шкафы, и посередине стол, заваленный бумагами. – Сотрудники музея, работающие в залах, сюда не заходят, у них есть свое помещение.
– А мои обязанности?
– Вот эта вся документация и есть ваши обязанности! Работаем с восьми до семнадцати, но это не всегда так, в общем-то, и до девятнадцати! Вернее, до восемнадцати – сорока пяти, и в семь вечера вы должны быть в своей комнате, ну, или вне музея… После девятнадцати – ноль-ноль сам музей и его выставочные залы запрещается посещать кому либо!
– Я поняла… – какой-то он странный. – А когда у меня обед?
– С двенадцати до часа, далеко от музея не отходите, чтоб успеть на рабочее место! – он развернулся уходить. – Приступайте!
– А можно узнать хотя бы, где магазины… – спросила ему в спину.
– Скоро придут искатели, среди них должна быть
