Риан отпрянул от решетки и взмахнул рукой. – Вот, возьми. – Он протянул мне пару белых кожаных садовых перчаток.
Единственный способ надеть их – это сдвинуть наручники выше. Я застонала от боли оттого, что кислота начала разъедать неповрежденную кожу. И к тому моменту, когда мне удалось засунуть руки в перчатки, едва не потеряла сознание, но затем испытала невероятное облегчение, когда железо перестало обжигать кожу.
– Спасибо за перчатки.
Риан просунул руку между прутьями и приподнял мой подбородок, заставляя посмотреть в его лазурные глаза.
– И это все, что хочешь сказать?
– Спасибо, что предложил суду отрубить мне голову.
В его глазах вспыхнуло знакомое мне жестокое озорство.
– Не рекомендую умирать через повешение, когда есть обезглавливание – самый быстрый и наименее болезненный способ отправиться на тот свет.
Так он считает, что оказывает мне услугу. Блестяще.
– Убирайся.
Несносный принц, естественно, остался. Он начал расхаживать взад-вперед от решетки к тюремщику и обратно. В какой-то момент он остановился и сунул палец в ведро с водой, стоящее около стола. Чертыхаясь и шипя от боли, он вытер руку о штаны.
– Это ведьмовской орешник, – пробормотала я.
Риан пристально посмотрел на меня, его рот сжался в тонкую линию.
– Откуда ты знаешь?
– Меня им облили, – сказала я, содрогнувшись от воспоминаний. – Казалось, будто с меня заживо сдирают кожу.
– Кто это сделал? – Риан пнул сапог лежащего без сознания тюремщика, и тот тихо застонал. – Он?
Я кивнула.
Риан продолжал расхаживать из стороны в сторону, скрипя сапогами по каменному полу.
– Тебе что, больше нечем заняться?
– Я жду.
– Чего? – спросила я.
– Когда ты перестанешь жалеть себя и заключишь со мной сделку.
«Заключишь со мной сделку».
В моем разбитом сердце вспыхнула искра надежды.
«Заключишь со мной сделку».
«Пожалуйста, умоляю, будь Рианом».
– Каковы условия, о, великий и могущественный принц?
В тот момент, когда на его щеках появились ямочки, мое сердце затрепетало.
– Если я решу использовать свою могущественную магию, чтобы спасти такого слабого и жалкого человека, как ты, – сказал он, и улыбка медленно сползла с его лица, – ты должна пообещать, что ноги твоей не будет в Черном лесу.
Я знала, чего он добивался. Если я не вернусь в Черный лес, не смогу спасти Риана. Возможно, никогда больше не увижу ни его, ни сестру. Он хотел, чтобы я отступила, сдалась и позволила королеве победить.
Но я этого не хотела.
– Я не согласна на условие. Придумай новое.
Риан упал на колени и схватился за прутья решетки, наполняя воздух тошнотворным шипением.
– Как только ты ступишь в лес, королева вырежет тебе сердце или заставит это сделать меня. Я лучше буду смотреть, как тебя казнят, нежели позволю тебе стать очередной жертвой моей матери.
Это не выход. Мы должны были найти способ победить королеву и вернуть Риану сердце.
– Пожалуйста, не надо.
Он покачал головой:
– Умри завтра или живи вдали от меня и моего мира. Других условий не будет.
Он протянул руку сквозь прутья, но я отпрянула назад.
– Я не согласна.
– Пожми мне руку, Эйвин.
– Риан…
– Если я уйду, то не вернусь. Глупые чувства не стоят того, чтобы ради них умирать. Поклянись, что ноги твоей не будет в лесу и позволь мне спасти тебя.
По его прекрасному лицу потекли слезы. Я найду способ его спасти. Посвящу всю свою жизнь поискам, если придется. Но у меня ничего не получится, если завтра мне отрубят голову. Несмотря на внутренние возражения, я пожала Риану руку, скрепляя нашу сделку.
Боль от железа – ничто по сравнению со жгучей болью, которая пронзила сердце, когда Риан отпустил мою руку. Он выпрямился и сказал:
– Ты всегда будешь моей.
Я закрыла глаза, не в силах наблюдать, как он уходит.
Тошнотворный хруст эхом отразился от влажных стен. Тело тюремщика упало на пол, его голова повисла под неестественным углом. Незрячие глаза уставились в почерневший от плесени потолок.
Риан исчез.
Топот сапог. Проклятия. Щелчок ключа в замке. Скрип петель.
Четверо стражников в железных нагрудниках и серебряных шлемах остановились в дверях моей камеры. Никто из них не обратил внимания на труп тюремщика на полу.
Один из стражников ткнул в меня мечом.
– Вставай, колдун.
Я поднялась на ноги, хватаясь рукой за стену.
«Я не боюсь».
Риан обещал спасти меня.
«Я не боюсь».
– Только попробуй что-нибудь предпринять, и я проткну тебя насквозь, – пригрозил мужчина, указывая клинком в сторону.
Отяжелевшие ноги отказывались повиноваться. Когда я в последний раз ела? Я рискнула сделать шаг вперед, но колени подогнулись, я повалилась на каменный пол. Я даже не успела выставить перед собой руки, чтобы смягчить удар от падения. Стоящий позади стражник выругался и протиснулся вперед.
– Не прикасайся к колдуну! Он проклянет нас! – закричал на него другой.
– Умолкни. Бедолага даже на ногах стоять не может. – Он протянул мне руки и помог подняться. Из-под шлема на меня уставились добрые карие глаза.
Мужчина помог мне идти по коридору, придерживая за локоть, а трое других стражников с обнаженными мечами шли рядом. Пройдя по освещенному факелами коридору, мы оказались у последней двери. Я думала, что она ведет на улицу, но впереди идущий стражник стукнул по ней ногой.
– Колдун на исповедь! – крикнул он.
Дверь со скрипом отворилась. По обе стороны от ветхого алтаря стояли две деревянные скамьи. Лучи солнечного света, пробивавшиеся сквозь зарешеченные окна, освещали человека в черной мантии.
– Приведите его сюда, – сказал священник.
Стражник усадил меня на скамейку. От тяжелого запаха ладана у меня скрутило живот и закружилась голова.
– Оставь нас, сын мой. – Священник указал на дверь.
Солдат ушел, закрыв за собой дверь на ключ.
Священник поднял голову. Из-под капюшона сверкнули его золотистые глаза.
Как только увидела его громадную фигуру, я сразу поняла, кто это.
– Привет, пука.
– Привет, человек. – Рори достал из кармана связку ключей, снял с меня оковы, которые со звоном упали на пол. Из-под алтаря он достал белую сорочку и черную мантию, похожую на ту, что была надета на нем. – Переоденься и отдай платье мне.
Проглотив слезы облегчения, я дрожащими руками потянула себя за платье.
– Я… не думаю, что у меня есть на это силы.
Рори тут же подскочил ко мне и, быстро расправившись с пуговицами, снял платье, после чего натянул на меня мягкую, теплую сорочку.
– Я не смогу вынести тебя отсюда на руках, – сказал он, накинув мантию мне на плечи. – Тебе придется идти самой. Справишься?
Я кивнула. Я найду силы.
– Так, волосы тоже
