Ознакомительная версия.
Я кивнул. Удостоверение резервиста вовсе не гарантировало отсутствия досмотра при выезде из Форта, но официальное предписание сводило риск проверки к минимуму.
Нормально все будет.
Надеюсь.
На дорогах транспорта не было совершенно, до Западных ворот домчались в пять минут. Николай остановил машину перед закрытым въездом в отстойник и убежал в караульное помещение.
Надолго он там не задержался, вскоре нам освободили проезд, еще и помахали на прощанье. Мы беспрепятственно миновали отстойник и выехали за ворота.
Я выглянул в боковое окошко и невольно поежился. Простор! Кругом, куда ни взгляни, один простор! В Форте на горизонте так или иначе маячат стены, а здесь всюду белая пустошь. Пугает. А осознание того, что колдовская защита больше не прикрывает от текущей с Севера магической энергии, пугает вдвойне.
От ворот мы проехали к объездной дороге, свернули на нее и покатили на север. По левую руку то и дело маячили какие-то развалины и фундаменты разобранных зданий, по правую – до самой Стены тянулось лишь ровное заснеженное поле. Напрямик срезать углы никто не пытался; хватало там и волчьих ям, и мин, обычных и магических. Да и гарнизон не зря ел свой хлеб: по нарушителям служивые огонь открывали без предупреждения.
Изредка предутреннюю темень разрывали яркие лучи прожекторов, мрачными силуэтами росли вверх башни с многочисленными бойницами огневых позиций. Стена тянулась мрачной и неровной лентой, где-то она была сложена из бетонных блоков, где-то вобрала в себя заброшенные дома с оранжевыми пятнами заложенных кирпичом оконных проемов.
– Экомагом пора закинуться! – скомандовал Саня и начал раздавать таблетки.
– А можно мне две? – попросил я и уточнил: – Две пластинки.
– Так корежит? – удивился чародей, протягивая пару блистеров таблеток, снижающих воздействие магического излучения.
– Нет, но скоро начнет. – Одну за другой я выщелкнул все пилюли себе в ладонь, достал из рюкзака бутылочку и побросал пилюли в самогон.
Уловив знакомый запах, Николай потянул воздух носом и спросил:
– Слава, это что у тебя там?
– Самогон, – спокойно ответил я и принялся трясти бутылку, добиваясь полного растворения таблеток.
– Я беспокоюсь за тебя, Слава, – хмыкнул Николай. – Точнее, за твою дееспособность к концу поездки.
– Ерунда, – отмахнулся я. – Одно время только так и спасался. Вечно слегка датый был. Под хмельком. Отсюда и прозвище.
– Погоди! – встрепенулся Саня-чародей. – Тебя Хмелем прозвали разве не из-за фамилии?
– Э-э-э… – протянул я, кляня свой длинный язык, потом качнул головой: – Нет.
– То есть ты не Хмелев по паспорту? – даже обернулся назад от удивления Николай.
– Ну не совсем. Все сложно, в общем…
– Ты хоть Вячеслав Владимирович?
– Вячеслав Владимирович, – подтвердил я, – даже не сомневайся.
Гордеев покачал головой и ничего больше говорить не стал.
Я сделал осторожный глоток, скривился от мерзкого вкуса и убрал бутылку в рюкзак. После этого в очередной раз напомнил всем очертить свою позицию чародейским порошком.
– Иначе колдун или ведьмы могут почувствовать.
Все покивали, только Николай покачал головой:
– Мы далеко будем.
– С такой защитой даже «Вампиром» сложнее ауры различить, – заявил я. – Плюс отражающие пули амулеты фонят, их тоже не так заметно станет. – Опустил колдовские окуляры на глаза и добавил: – А то светитесь как рождественские елки!
– Не бухти, – буркнул Саня. – Сто раз уже все оговорено…
Я промолчал – если на то пошло, то светился амулет лишь у меня. Остальные взяли с собой одноразовые алхимические поделки.
– Дядя Слава! – повернулся ко мне Иван и оттянул рукав, демонстрируя охвативший запястье браслет. – А он надежный вообще?
– Чрезвычайно надежный, – вздохнул я. – «Архангел», до девяноста включений по одной секунде, итого полторы минуты чистого действия. Отводит вообще все, за исключением чисто магических снарядов.
– А себе почему такого не взял? – удивился Грачев.
– Чтоб наверняка загнуться? – фыркнул я. – При активации они магический фон серьезно увеличивают. Вам ничего, а мне и даром не надо. И так таблетки горстями жру.
Я достал из сумки жестянку с зарядами к чаромету и начал одну за другой вынимать массивные металлические пластины на три гнезда каждая. Шесть штук рассовал по кармашкам разгрузки, из оставшихся двух вынул патроны и вставил в барабан.
– Это что? – зевнул Саня. – «Плазменные цветы»?
– Они самые, – ответил я, устроил чаромет на коленях и посмотрел в окно. А там серая хмарь, лишь чудилось в небе непонятное свечение. Но это нормально – Бородулин о подобном побочном эффекте предупреждал. Не страшно.
Объездная дорога была прилично укатана, внедорожник на своих гусеницах шел по ней ровно-ровно, словно по гоночной трассе, и очень скоро меня укачало.
Сам не заметил, как задремал.
Клондайк. Цейтнот
Суббота
Утром, далеко затемно, в доме началась суета. Быстро допаковывались рюкзаки и подсумки, потом со всем этим добром потянулись в паб, на «централизованный завтрак», который состоял из горячих бутербродов с чаем. Потом суета усилилась, я расцеловал Милу, попросил не беспокоиться, люди потянулись к задней двери, а я побежал вперед, заводить «сабербен».
Потом был недолгий рывок до Западных ворот, быстрый проход КПП по служебным удостоверениям без всяких досмотров, потом пробег по снежной дороге вдоль Стены, освещаемой пока лишь светом фар. В машине было тихо, никто не разговаривал, разве что Саня уже привычно заставил принять всех экомаг, да никак не мог уняться Хмель, нервный и дерганый.
Дорогу я со вчерашней поездки запомнил хорошо, так что и в темноте ориентировался. И как раз с полноценным рассветом мы выехали примерно в то же самое место, где вчера съехали с дороги. Я повторил вчерашний маршрут к метизному, с удовлетворением отмечая, что занесло все следы, въехал на то же место, но не стал останавливаться у забора, а медленно поехал по захламленной территории завода. Хотелось упрятать машину получше.
Упорство было вознаграждено – самый дальний цех оказался пустым, и ворота открыты. И сами ворота выходят на обратную сторону, так что даже предположить, что здесь что-то может быть, уже трудно. «Сабербен» легко вскарабкался на высокий бетонный пол, звук двигателя неожиданно громким эхом отразился от стен, а потом сразу стих.
– Рубеж спешивания, – усмехнулся я. – Станция Березай, кто ехал – вылезай.
Распахнулись двери, люди тут же начали натягивать снегоступы, надевать, вынимая из багажника, рюкзаки. Я потянул длинный тяжелый чехол с «барретом», закинул за спину.
– Пока идем вместе, потом разделяемся.
Теперь Диего не было, к сожалению, так что колонну возглавил я. С пролома в заборе осмотрел окрестности в «рунный прицел», убедился, что гнезд снежных змей не прибавилось, а те, что были, на тех же местах и остаются, а затем мы пошли.
Сегодня было проще, дорога знакома. После перехода через пути наши маршруты разошлись – Хмель с Иваном и Саня с ними отправились в здание конторы, а мы с Дмитрием потащились на стройку. Хоть и открыты туда все проходы, но позиция лучше не придумаешь, я с нее куда хочешь дотянусь. Поземка не мешает, видимость нормальная. Вот если снег вдруг пойдет, тогда все станет хуже.
Но снега, кажется, не ожидается. Если присмотреться, можно даже предположить, что сегодня будет ясно. То есть, читай, холодно. Еще холоднее.
На подходе к стройке я принял ближе к бетонному забору, чтобы он хоть как-то следы прикрывал, потом с опаской заглянул в знакомую канаву, но новые зародыши Тьмы там пока еще не возникли, перешли спокойно. В очередной раз проверил, где гнезда снежных змей, обошел их и оказался возле бытовок.
Вытащил из подсумка обычный туристический «мидлэнд», вызвал Хмеля. Тот откликнулся почти сразу.
– Мы на месте, ведите наблюдение. Как понял, прием?
– Да понял я, – без всякой уставщины ответил Хмель.
У них позиция удобная для наблюдения за местом встречи бандитов, они в помещении окнами на ту сторону сидят. А нам только с верхних этажей стройки наблюдать, так там околеешь от холода.
Бытовка же была… как бытовка. С одной стороны даже стекла уцелели, так что мы могли наблюдать за тылами. С другой прикнопили к раме степлером предусмотрительно прихваченный с собой лист толстого полиэтилена, так что внутрь задувало лишь через неплотно прикрывающуюся дверь, но мы от нее отсели подальше. Тут даже мебель была, если таковой считать старый скрипучий стул и пластиковый ящик из-под бутылок, на которых мы и расселись. Растянули на полу печку-экран из толстого листа фольги, и через несколько минут в помещении стало совсем пристойно, температура если и не к нулю поднялась, то почти к нему.
Ознакомительная версия.
