В пряничном домике - Джин Родман Вулф

Джин Вулф, истинный мастер слова, превращает знакомую старую сказку (или две) в современный детектив, одновременно смешной и ужасный. Возможно, вы усмехнетесь, возможно, покроетесь гусиной кожей с головы до пят. А, может, и то, и другое.

Впервые опубликованный, рассказ «В пряничном домике» был выдвинут на Всемирную премию фэнтези.

[1]

Дровосек шел по тропинке к крыльцу. Нарядный старый дом наблюдал за ним из-под опущенных век жалюзи. Одет дровосек был в красно-коричневый твидовый костюм, а неприметную машину оставил у обочины. Почувствовав его шаги по ступеням и быстрый стук в дверь, дом задался вопросом: как же он ухитрился проехать по дорожке среди деревьев? Надо будет сказать ведьме: пусть раздробит его кости и высосет костный мозг.

С этими мыслями дом звякнул дверным колокольчиком.

Тина Гейм [2] отперла дверь, не забыв накинуть цепочку, хотя ждала всего-навсего очередную соседку с миской капустного салата. Она слыхала, что Смерти полагается приносить куриную лапшу, но в этих краях, похоже, был принят капустный салат. Хотя вот Джерри кто-то принес вальфдорский…

— Лейтенант Прайс, — без улыбки сказал дровосек, раскрыв перед ней черный кожаный чехол с жетоном. — А вы — миссис Гейм? Хотелось бы побеседовать с вами.

— Неужто дети… — начала она.

— Мне хотелось бы побеседовать с вами, — повторил он. — И лучше бы — в доме и сидя.

— Ладно.

Сбросив цепочку, Тина распахнула дверь. Прайс шагнул в дом.

— Вы были заняты на кухне.

Взгляда на свой передник Тина не заметила. Видимо, как-то да углядел…

— Пекла пряничных человечков для школьных ланчей, — пояснила она. — Люблю каждый день подкладывать детям в коробки с ланчем по паре печенек.

Все еще не улыбаясь, дровосек кивнул:

— Пахнут вкусно. Можем там и поговорить, а вы сможете следить за ними, чтобы не подгорели.

— Они уже готовы. В микроволновке всех дел — на пару минут. Не могли бы вы…

Но было поздно. Он проскользнул мимо нее и скрылся из виду. Поспешно пройдя сквозь темную прихожую и полумрак обеденного зала, Тина обнаружила незваного гостя в своей кухне, удобно устроившимся в кухонном кресле.

— А вправе ли вы вот так запросто врываться к людям в дом?

Он покачал головой:

— Знаете, я и не думал, что в микроволновке можно что-то испечь.

Поколебавшись между гостеприимством и возмущением, Тина решила остановиться на первом.

— Пироги не взойдут, это да, а вот печенье получается прекрасно. Хотите попробовать?

Лейтенант согласно кивнул.

— И чашечку кофе? Или молока, если угодно?

— Кофе будет окей, — сказал он. — Нет, миссис Гейм, вот так запросто врываться к людям в дом мы не вправе: тут требуется постановление об обыске. Но, как только вы впускаете нас внутрь, нас уже не остановить. Можем пройти, куда пожелаем. Сейчас я, например, могу подняться к вам спальню и обыскать ваш комод.

— Но вы не…

Он замотал головой:

— Нет-нет, я просто привел пример. Таковы уж законы в нашем штате.

Опустив взгляд, Тина непонимающе уставилась на маленькую кофейную чашку с улыбающейся рожицей на боку. Чашка была доверху полна черного кофе. Она налила его бездумно, будто автомат.

— Добавить сливок? Сахара?

— Нет, спасибо. Присядьте, миссис Гейм.

Тина села к столу. Ее обычное кресло занял незваный гость. Пришлось сесть напротив, в кресло Джерри. Аккуратно выдвигая его и усаживаясь, Тина почувствовала себя так, будто явилась на собеседование, наниматься на работу.

— Ну что ж, начнем, — сказал дровосек, сложив руки домиком.

Жест показался Тине каким-то старческим, хотя выглядел гость не старше нее. «В конце концов, я у себя дома, — подумала она. — И, если уж это собеседование, вопросы задавать буду я». Однако Тина прекрасно понимала, что это не так.

— Миссис Гейм, в прошлом году, в ноябре, умер ваш муж.

Тина сдержанно кивнула.

— И причиной смерти был?..

— Рак легких. Так сказано в свидетельстве о смерти. — Тине тут же представились обложки бесчисленных книжонок в мягких переплетах: «Убийство в “Восточном экспрессе”», «Флетч», «Тайна исчезнувшей шляпы»… — Вы сказали, вы — лейтенант… откуда? Из отдела по расследованию убийств? Бог мой, я в детективном романе!

— Нет, — в который раз сказал он. — Никакой это не роман, миссис Гейм. Просто нужно кое-что уточнить. Ваш покойный супруг много курил?

Тина покачала головой:

— Джерри не курил.

— Может, он раньше много курил, а потом бросил?

— Нет, — ответила Тина. — Джерри не курил никогда в жизни.

Прайс кивнул — будто бы собственным мыслям — и глотнул кофе.

— Я читал, порой и пассивное курение может плохо кончиться. Скажите, миссис Гейм, а вы курите? Пепельниц я не вижу.

— Нет. Нет, лейтенант, я не курю. И никогда не курила.

— А-га… — Правая рука гостя, выпустив ручку чашки с улыбающейся рожицей, скользнула к карману рубашки. — А я вот, так уж вышло, миссис Гейм, курю. Вы не возражаете?

— Конечно, нет, — соврала Тина.

Пепельницы для гостей лежали в шкафчике. Поднявшись, она выставила одну из них на стол.

Лейтенант достал сигарету и прикурил от одноразовой пластиковой зажигалки.

— Пытаюсь бросить, — сообщил он, наполняя легкие дымом. — А не был ли ваш муж химиком, миссис Гейм? На химическом производстве не работал?

Она покачала головой:

— Джерри был юристом.

И Прайс все это, конечно же, знал.

— И умер он в возрасте?..

— Сорока одного.

— Очень ранняя смерть для того, кто никогда в жизни не курил и умер от рака легких, миссис Гейм.

— Доктор, лечивший Джерри, так и сказал.

Не желая снова расплакаться, Тина налила кофе и себе, добавила сливки и диетический подсластитель и долго, пока, наконец, не сумела совладать с чувствами, размешивала его.

Когда она снова села к столу, лейтенант сказал:

— Должно быть, многие удивлялись. Моя жена умерла около трех лет назад, и я сразу понял: вопросов будет целая куча.

Тина рассеянно кивнула, глядя на блюдечко на противоположном краю кухонного стола. Еще недавно на нем лежал нетронутый пряничный человечек. Теперь он исчез.

— Они просветили легкие Джерри рентгеном, лейтенант, — сказала она. — Рентген показал рак. Так нам сообщили.

— Я знаю, — ответил он.

— Но все же не верите, что Джерри умер от рака?

Лейтенант пожал плечами:

— А теперь еще и ваш малыш… Как, говорите, его звали?

Тина изо всех сил постаралась спрятать подальше все чувства, и ей это удалось.

— Его звали Аланом.

— И месяца не прошло… Должно быть, нелегко вам пришлось.

— Именно. Лейтенант, мы можем говорить откровенно? К чему весь этот